Цена правосудия

Глава 7

Куда надо идти, Молчуну подсказали монахини, разбиравшие бутыли в одной из подсобных комнат. Сёстры не особо стремились вступать в диалоги, но и не игнорировали просьбы. Услышав, что ищет парень, одна из женщин быстро объяснила маршрут и вернулась к своему занятию. Идти аколиту пришлось довольно долго — сначала через всё довольно длинное здание, а потом ещё изрядно поплутать по подвальному этажу. Впрочем, сложно сказать, можно ли назвать этаж подвальным, если открытые галереи, по которым приходилось идти, от космоса иногда отделяли лишь небольшие перильца. Как он умудряется не задохнуться и почему воздух не улетает к звёздам согласно законам физики, парень не спрашивал — не у кого было. Скорее всего, все дело было в магическом пологе или каком-то местном варианте защиты, но проверить предположения пока невозможно.

Наконец, спустя пятнадцать минут поисков, аколит оказался в узком и небольшом, по меркам виденных ранее помещений, зале, где уже ждали остальные. А именно — десять человек, переживших испытание. И, как и с Мажором, он их видел словно бы по-новому.

Слон оказался не просто здоровенным детиной с разрисованными татуировками руками, но и несколько старше, чем ожидал Молчун — ему было на вид около сорока, тёмно-русые волосы очень коротко стрижены, на макушке — небольшая лысина, на висках — проседи. На лице словно постоянно застывшая ухмылка, демонстрирующая золотые зубы, сломанный и плохо сросшийся нос скошен вниз. Мужика легко можно было бы представить в утренней очереди за лекарством от похмелья, если бы не холодные, расчётливые глаза человека, который перешагнёт через труп в тот момент, когда это с одной стороны будет ему выгодно, а с другой — он поймёт, что уйдёт безнаказанным.

На его фоне два качка, застывшие за спиной у «босса», казались сенбернарами за бультерьером. Вроде бы и крупные, и мышцы круче, но… улыбчивый бойцовский пёс всё равно вызывает куда больше страха. Кстати, на братьев эти ребята всё ещё весьма походили — похожий овал лица, прямые русые волосы, тёмные глаза. Правда один был на пяток сантиметров ниже другого, да и одевались по-разному — тот кто повыше, надел рубаху с расстегнутым горлом, тот же, что пониже, застёгивал все пуговицы на своей куртке. Но за исключением этого «Биба» и «Боба» действительно выглядели в полном соответствии прозвищу.

Всех остальных, кроме Мажора, Молчун видел словно бы впервые в жизни. Ну вот тот щуплый дёрганый парень вроде бы казался знакомым, но…

— Вот все и на месте, — раздался гулкий голос от дальней стены, — приветствуем вас, прошедшие испытание. Мы — распорядитель, мы отвечаем за испытания этого круга.

Все повернулись и увидели как из высокой, в рост человека, картины выходит закутанная в робу фигура. Распорядитель застыл у стены на небольшом возвышении рядом с круглым столом.

— Аколиты, прошедшие испытания, удостаиваются правом Имени и Знака, — распорядитель указал на стол, на котором загорелись камни, весьма похожие на тот, который обнаружился в кабинете смотрительницы, — начнём с этого. Подойди, задержавшийся, — рука вытянулась в сторону брюнета и из-под широкого рукава показался тощий, словно высохший, палец с длинным ногтем.

Брюнет пожал плечами и подошёл. Положил руку на камень, и он изменил цвет, стал из желто-бурого белым с чёрными прожилками, складывавшимися в непонятный рисунок. В центре узор сложился в имя «Брэнд».

— Твоё имя, аколит, значит куда больше, чем буквы или звуки, — заявил Распорядитель, — в нём описание твоей судьбы. Отныне тебя зовут Брэнд.

Получено имя.

«Ну допустим», — подумал наречённый и шагнул назад. А дальше все пошло по накатанной

Каждый подходил к камню, клал руку на него, видел имя, которое потом оглашал Распорядитель.

— В чём смысл-то? — спросил Брэнд у Мажора, которого назвали Кевин.

— В имена вложена изрядная сила, как я понял, — парень нахмурился, — сложно сказать, когда ничего не знаешь о мире, но мне кажется, что люди здесь придают очень много значения магии. Во всех смыслах: магии знаков, нумерологии, астрологии. Почему они делают так, неизвестно, но…

— Но они живут на островах, висящих в космосе, так что, вероятно, подходить к ним с привычной меркой не стоит, — прервал парня обладатель знакомого голоса.

Бандит, получивший имя Стентор, стоял рядом с ними. Кевин, не заметивший приближения бандита, дёрнулся и сделал шаг назад, вызвав у того смешок. Стентор явно собрался бросить какую-то колкость, но его опередил вопрос брюнета.

— Куда делись все твои уголовные ухватки?

— Они там же, где и твои… — бандит моргнул, недовольный тем, что не дали поддеть выбранную жертву, но тут же переключился на новую, — хотя нет, погоди, у тебя ведь и раньше была такая же унылая и блёклая речь.

— Значит, ты тоже не особенно много узнал о себе за то время, пока я был в отключке, — Брэнд задумчиво погладил подбородок и кивнул собственным мыслям, — ну и решил не держаться за повадки, которых сам не понимаешь. Резонно, должен признать. Правда, несколько… поспешно. Ведь если ты отказываешься от части своих привычек в речи просто потому, что не можешь вспомнить контекста, в котором они появились, то разве ты не отказываешься от части себя?

Стентор захотел было ответить, но не нашёл, что сказать, так что просто хмыкнул и, помотав головой, отправился к своим громилам. Брэнд проводил его взглядом и нахмурился:

— Разве Стентор — это не из Илиады? Солдат, которого Гера благословила громким и внушительным голосом, который завораживал других?

— Если это так, то ответ на вопрос «почему такие сложности с именами», у тебя есть, — заметил Кевин, — или как минимум один из правдоподобных вариантов.

— Пожалуй, — кивнул Брэнд.

«Осталось только понять, почему мне самому выбрали имя, которое буквально означает «клеймо»», — добавил он мысленно.

***

Вскоре аколиты закончили получать имена, и настало время для второй части церемонии, на которой, при нормальных условиях всё бы и завершилось, но сейчас ситуация была иной. Распорядитель, не выдавая никаких эмоций внешне, внутренне испытывал раздражение. Всё пошло совсем не так, как им хотелось. Что ж… когда жизнь ломает планы, время адаптироваться.

Распорядитель выступил вперёд и поднял руки ладонями вверх.

— Объявляю, что аколиты, находящиеся в комнате, успешно прошли Инициацию и получают за это награду.

Награждённые издали удивлённые, а затем и радостные возгласы, когда каждому пришло по 1500 опыта и бонус. К сожалению, это всё, что можно было выбить из системы. Поэтому пришлось сразу же переходить ко второй части, но уже неприятной.

— По результатам испытания должен был проявиться избранный. Так мы объявили на испытании, — сообщил распорядитель, — но в этот раз достойных воинов оказалось двое, и награждать одного по правилу «последнего удара» было бы несправедливо. Брэнд и Стентор — вы те, кого я имею в виду, само собой. Поэтому необходимо провести дополнительное испытание, чтобы наградить победителя статусом Избранного и сопутствующими привилегиями и обязательствами.

— При всём уважении, начальник, — Слон-Стентор опустил голову, возможно чтобы спрятать гримасу, противоречащую его словам об уважении, — правила были заявлены именно в том виде, в котором их произнесли. Разве правильно сейчас всё менять?

— Вынужден признать, что согласен со своим соперником, — заметил Брэнд, — правила были заявлены, условия озвучены, так что теперь нельзя уже отыграть назад.

Распорядитель замолчал, сложив руки на животе будто бы в раздумье. В этот момент с картины на стене сошли ещё три фигуры, но на этот раз они не были видимы никому. Распорядители повернулись к говорившему и начали с ним телепатический диалог.

— Победа над ящером должна была, во-первых, проредить их ряды, а во-вторых позволить победителю получить сразу несколько уровней и набраться силы. Вместо этого мы имеем толпу «избранных», которую пришлось учить базовому владению оружием, а один так вообще вместо тренировки валялся в отключке. Толку-то с них?

— Толк есть — у нас будет куда больше мастеров, чем обычно выходит. Заодно и уровень поднимут. При удаче из этих аколитов выйдет как минимум один достойный механик, двое сильных воинов аспекта Гнева, — он кивнул на качков, — да и всё это под руководством благословленного аспектом Алчности Стентора. Если мы правильно разыграем карты, это позволит нам получить изрядные бонусы.

— А если нет, у нас будет множество проблем. Досточтимый коллега, кажется, забыл, что аспект Правосудия наконец проявил себя. Кем станет его избранник — судьёй? Палачом? Обвинителем? Всем сразу? Это неизвестно никому. И поэтому было бы неплохо убрать… неоднозначность.

— Не думал, что вы будете подобны молодому аколиту ограниченностью суждений. Как я понял, один из них уже задумал недоброе по отношению к Бренду. Но он может думать всякое и хотеть прикончить соперника чисто из-за своей злопамятности, избранным Алчностью такое свойственно. Но вы-то должны рассуждать более здраво!

— Может быть, это и есть здравое рассуждение. Мы пытаемся играть в игру высших сил, правил которой даже примерно не знаем. Возможно, стоит убрать самую опасную фигуру сразу, пока не произошло непоправимое? Когда ещё Правосудие найдёт себе новый сосуд, когда ещё этот сосуд сможет пройти Испытание? Не в наш век, это точно.

— Трусливо, конечно, но чего ещё ожидать от избранного Завистью, — пожал плечами предыдущий распорядитель.

— Братья, не начинайте опять этот конфликт! Хватит. Мы не можем никого убить, но мы можем не мешать. И просто посмотрим, выживет ли избранный правосудием, или нет, — впервые «заговорил» распорядитель, воплощённый телесно.

Остальные согласились с избранным компромиссом и мысленный обмен, занявший в реальности лишь пару секунд, прекратился.

Распорядитель, стоявший перед прото-избранными, поднял руку ладонью вверх и произнёс:

— Решение, принятое Коллегией, не о справедливости, аколиты. Это вопрос реальности, нарушающей ожидания. Вы не получили достаточно опыта за убийство ящера, не подняли навыков до приемлемого уровня, поэтому на данный момент просто не готовы к тем испытаниям, которые должны были бы пройти. Давать второе базовое испытание не имеет смысла — уже зная, как устроен лабиринт, вы пройдёте его слишком легко с примерно тем же результатом. Единственный оставшийся вариант — дать вам новое испытание, которое позволит одному из вас проявить себя лучше остальных и закрепить за собой позицию Избранного. Теперь ясно, Стентор?

Уголовник бросил короткий взгляд на Брэнда. Тот безмолвно смотрел на распорядителя, явно ожидая реакции Слона.

«Понимает этот олень или нет, но он поставил меня в идиотское положение: теперь я должен принять положение дел, ведь раньше он встал на мою сторону, и теперь я не могу обвинить его в желании получить ни за что второй шанс. Впрочем…» — здоровяк одёрнул себя, — «Второй шанс получит не только он, но и я».

Стентор всё ещё не оставил мысли прикончить Брэнда и теперь, когда судьба настойчиво подкидывала новую возможность устроить святоше несчастный случай, он решил им воспользоваться. Алчность всё-таки не означала трусости.