Константин Киба. Сборник

* * *

Время 13:20

Лежу на больничной койке, читаю очень интересную книгу «Анатомия. 9 класс». Есть какое-то особое удовольствие от чтения с бумаги. Как в своем мире.

Напротив меня, на стене, висит плоский телевизор. Слушаю вполуха:

«… коалиция Новус мобилизует военных и одарённых на границах Китая и Монголии. Джунсиначи предупреждает, что они не будут, цитирую, „играть в эти игры и ответит на провокацию жестко“…»

«… Наш источник, которого мы не можем назвать, выяснил, что клан Джунсиначи имеет… некое военное преимущество, что заставляет Коалиции пересматривать свою внешнюю политику по отношению к ним…»

«Коалиция Исталы в сложном положении, находясь между Европейским и Азиатским кластерами…»

«… В столице Российского кластера третий день протест лишенных… Представитель главенствующей коалиции Вельтешафт в Москве, заявляет, что это протест против представителей власти, и возмущен, что совет Исталов так, цитирую, вяло реагирует на происходящее…»

«Организатор митинга Анна Бейс, прозванная бунтующими российской Жанной д’Арк…»

«Коалиция Филзели не идет на контакты…»

«Многочисленные несчастные случаи и аварии на станциях противолучевого обслуживания на границах с радиоактивными областями…»

«Некоторые аналитики утверждают… первая война после Новой Смуты…»

«Совет Кланов объявил открытую конференцию четырнадцатого января. Вы можете в прямом эфире задать вопросы сильнейшим одаренным мира и главам Коалиций…»

Хлоп!

Я захлопываю учебник. «Война. Война никогда не меняется». Мир начинает подогреваться. Новусы напирают на Джунов? Это из-за пазлов? Джуны собрали чуть больше остальных? Но это лишь мои домыслы…

В дверь стучатся и сразу же заходят трое. Лика, Тернов и Кевин. Снова утыкаюсь в книгу.

— Ты чего тут разлегся? — с ходу возбухает Тернов.

— Зам настоял, — переворачиваю страницу. — А ты почему делами не занят?

— Как не занят? Ты чего, Киба? Все на своих постах. Два силача всегда охраняют клуб или впрягаются за белячков. Но… не всегда получается. Мало нас. И дальше второго этажа сунуться не можем. Там нам сразу в ж…

— Плохо работаете, — не открываясь от книги, изрекаю я. — Клубное помещение разнесено в пух.

— А ты что думал? Нас всего семеро. И одна из нас баба.

Яра. Вертихвостка, готовая отдаться любому авторитету. Это именно ее я попросил закидать торфом и залить бензином склеп. Надо было всего лишь надавить на правильные точки… Новый Айфон-29, милая улыбка, обещание сходить на свидание и заверение, что без нее я не справлюсь и лишь она единственная в силачах, кому я могу доверять. Ну и еще пара Альвских обольстительных фишечек.

— Костя… — ласково говорит Лика. — Ты в порядке? Нам сказали, что что-то случилось на пятом этаже. Там что-то взорвалось…

Она озабоченно осматривает меня. К моим рукам тянется капельница и какая-то фиговина, измеряющая какую-то фиговину.

Не смотрю на троицу, читаю о хрящах, связках и суставах. Переворачиваю страницу, вкратце рассказываю о произошедшем. О том, как меня отвели к директору за отказ отрабатывать, и что та оказалась весьма суровой женщиной и сурово взялась за мое перевоспитание.

Разумеется, правду я не сказал. Заместитель директора четко дал понять, как серьезна эта тема и как сильно может повлиять на статус школы.

Зам рассказал, что свихнувшегося директора и сестренку увели в безопасное место — на обследование и дальнейшее «квалифицированное лечение». Уж не знаю, что с ними сделают, но почему-то очень хочу узнать. Но «Жору» удалось разговорить лишь на то, что сестренку не так просто освободить от уз с нянькой. И даже если это и получится, то она станет беспомощным ребенком на вид десяти лет, но с внутренним развитием годовасика. Ровно в этом возрасте ее взяли под контроль, и она перестала самостоятельно познавать мир.

С интересом изучаю строение человеческого кишечника, отличающегося от Альвского. Переворачиваю страницу, говорю:

— Зам сказал, что если бы директор была настроена серьезно, то в моих легких оказался бы не углекислый газ, а зарин. И тогда меня бы уже ничто не спасло.

— Офигеть, директор баба? — чешет репу Тернов.

— Тебя только это волнует? — осуждающе морщится Лика и переводит жалостливый взгляд на меня. — Просто ужасно. Неужели она и правда могла… так поступать? Я не могу поверить…

— Типичный воспитательный процесс, — пожимаю плечами и морщусь от боли.

Оказывается, плечо я себе вправил не так уж и хорошо. Вправлять Альвские конечности и человеческие — немного разные вещи. Альвы крепче, отчего я и дернул немного агрессивнее обычного, чуть не порвав себе связки. В результате нехило так их потянул. Но медперсонал в отремонтированном, после теракта, медицинском крыле показал мне, как правильно, охеревая от моей безбашенности.

— А это что за хрень?

Пи! Пи! Пи!

— Тернов, ты нормальный? — возмущается Кевин на силача, нажавшего на «большую красную кнопку» на каком-то медицинском аппарате.

— Тут написано «нажми меня». Не удержался! — ржет он, тыкая пальцем на кем-то подписанную маркером кнопку. — Да не ссы, это неважная кнопка. Я знаю. Лежал тут…

Кевин делает фейспалм, а Тернов только продолжает ржать.

Не обращаю внимание на шалости, отрываясь от книги:

— Завтра после занятий в нашем клубном помещении собираются все члены. Там должен стоять стол, стул и висеть маркерная доска на стене. Намечается кое-что интересное, так что не тяните с этим, предупреди всех. Пока все.

— Интересное? — сглатывает Лика. — Еще интереснее, чем обычно?

Не отвечаю.

Вскоре троица покидает меня и уходит на занятия, оставляя в гордом одиночестве. Я решаю дозарядить нити и поспать, пополнив сумму. Приключение с укреплением кожи высосало из меня слишком много сил. Эх, сейчас бы с пальцем помедитировать, но таскать его с собой неразумно.

Сон…

Я во тьме. Ничего не вижу. Но чувствую странный холод. Он то сзади, то спереди, то сверху. Будто передвигается. Оттуда, где чувствуется этот холод шепчет голос:

— Пу-у-уты-ы-ы сжима-а-аются-я-я…

Холод пробирает насквозь. Слова женщины пробирают до костей и заставляют благоговейно трепетать. Я просыпаюсь в холодном поту.