Константин Киба. Сборник

Глава 22. Сумма могущественных

В мужской раздевалке Ямы довольно людно, несмотря на то, что во время соревнований тут особо делать нечего. Похоже, народ в курсе, что я тут частый гость.

Осматриваюсь. Лица мне не знакомы. Интересно, а где Аннета? Она меня что ли избегает?

Под молчаливые взгляды сажусь на лавку в позу лотоса, закрываю глаза. И начинается…

Они думают, что я не слышу их перешептывания:

— Что-то я передумал к нему подходить…

— А как же твой блог?

— Да похер на него. Ты не видишь какое у него настроение?

— Ну не сожрет же он тебя…

— А гусь его знает. Вон он что с Андрюхой сделал. Пошел бы этот Киба в жопу…

Морщусь.

— Заткнись, дебил. Услышит же…

— Не услышит…

Слышу тяжелые шаги. В раздевалку заходят двое. Тренированные, сильные, опасные и «на слух» точно не ученики. Больше похожи на амбалов-телохранителей. Вот только чьих?

— Все покиньте помещение, — требуют они.

Да чтоб тебя. Вот почему я уверен, что ко мне это не относится? Даже отдохнуть не дают. Через минуту становится тихо. Вышли все, даже амбалы.

Странно…

Открываю один глаз и… чуть не вздрагиваю. Передо мной сидит пожилой мужчина со школьных портретов. Лицо испещрено морщинами, через седую и длинную бороду едва заметна тяжелая улыбка. Кустистые брови, солнцезащитные очки полумесяцы. Одет старик просто — в какой-то балахон мученика. На грани нищеты, так сказать.

Хм, наверное надо выразить свое уважение. Такие старперы это любят.

Встаю, кланяюсь:

— Верховный…

— Заставляешь за собой бегать, Константин, — чуть шире улыбается Глава Клана Исталы.

Я не слышал, как он вошел. Только увидел, открыв глаза. Но… как? Я еще понял бы, будь это Джун или Фил. Но не Исталский старик.

— Я вас не услышал, Верховный.

— Это же хорошо. Значит я еще не растерял навыков. Хочешь лимонную дольку?

Верховный достает из кармана пакетик, развязывает, протягивает мне мармелад. Осторожно принимаю угощение, бесцеремонно нюхаю.

— Не отравлено, — хмыкает Верховный. — Но ты же все равно не поверишь.

Конечно не поверю. Принимать от мастера зельевара конфеты — такое себе. Даже то, что я не чувствую запахи яда ничего не значит.

— Не ожидал, что вы лично захотите со мной встретиться.

— О, это ничего. Пусть люди посплетничают о нас. Перекину их внимание на тебя. Это даст мне немного времени. М-м-м, вкусно, — жует Верховный дольку, подцепляет длинными пальцами еще одну, запихивает в рот. — Я тут принес перечень зелий, которые ты выторговал.

Протягивает мне лист. Хочу развернуть, но Верховный останавливает меня жестом:

— Прочтешь потом и останешься доволен. Вечером их доставят в твою комнату в жилом крыле. Устраивает?

— Вполне, — киваю. — Благодарю, Верховный. Но вы же пришли не для этого?

— Угу, — запихивает в рот сразу пять долек. — Хотел посмотреть на тебя лично. Знаешь, я хорошо разбираюсь в людях. Достаточно посмотреть им в глаза.

Вот смотрю я на этого лопающего мармеладки старика в дешевой накидке и никак не могу сопоставить его с главой великой коалиции. Хотя нет. Все-таки похож. Просто надел на себя маску скромного старика, которому очень хочется довериться. Помню я одного такого. В Академии Высшего Плетения Варгона был один Архивариус. Студентам улыбался, шутил с ними, а вечерами практиковал плетения крови в подземельях. Сама Давара Соф устранила его ночью в теплой кровати. Не знаю за что, но вроде за эксперименты по межвидовому скрещиванию.

Принюхиваюсь. От него пахнет чем-то сладковатым, пряным, цветущим. Хм…

— Можно спросить, Верховный?

— Конечно.

— Вы… под зельями?

Верховный смотрит на меня исподлобья:

— С чего ты взял?

— Я не услышал, как вы вошли. Тут без фокусов с суммой не обошлось. Да и мармелад у вас одного цитрусового вкуса и пахнет иначе обычной сладости. Еще парфюм слишком ядреный и, кажется мне, что вы не любитель душиться по утрам. Пытаетесь замаскировать запах? Я слышал, что чем сильнее зелья, тем они… пахучее.

Тишина. Лишь шуршание пакетика с мармеладом.

— А ты проницательный. Скажу так — сегодня я и правда немного употребил, — по ребячески хихикает.

— На это есть причина?

— Кто знает… Времена сложные. Я очень редко выхожу в люди. Особенно в такие небезопасные места. Понимаешь, только в прошлом году на меня совершили два покушения. Но я хотел поговорить с тобой не об этом. А о том, что ты говорил мне по телефону…

Хреново. Так и знал, что старик заинтересуется подробностями моей инопланетности. Многозначительно кошусь на камеры.

— Не переживай. Я позаботился. Никто за нами не следит.

Делаю наиболее саркастическое и недоверчивое лицо из всех, которые знаю. Верховный вздыхает и вместе с его вздохом камеры скрежещут, превращаясь в кусок пластика и металла, падают на пол. Что за? Он точно зельевар?

Голос старика меняется на более деловой:

— Буду с тобой откровенным. Я не хотел отпугивать тебя по телефону и поручать разговор с тобой другим, иначе это могло бы обернуться непредсказуемо. Но сейчас я лично здесь и дальнейшие события зависят только от меня. Итак, — верховный комкает пустой пакетик, сует его за пазуху, — о важном…

Я искренне напрягаюсь.

— …ты будешь это есть? — удрученно кивает на лимонную дольку в моих руках.

— Э-э-э… нет, — возвращаю угощение.

— Спасибо.

Верховный берет дольку, с удовольствие ее съедает.

Чокнутый. Полный и бесповоротный ненормальный. И до предела умный. А значит опасный по всем пунктам.

— Так что ты там говорил про НАШ мир? Мне очень любопытно. Я, знаешь ли, тоже своего рода ученый, — иронично улыбается.

Сажусь на лавку, скрещиваю руки:

— Избежать этой темы не получится?

— Конечно нет. Если ты не хочешь чтобы мы вступили с тобой в смертельный бой. Я не привык недооценивать противников, поэтому не удивлюсь, если мы случайно разнесем всю школу хе-хе.

Мда, перспективы не очень. Что ж, я давно держу информацию о Варгоне в секрете. И не потому, что считаю ее опасной. Просто не было возможности разменять ее на что-то ценное без угрозы, что меня не посчитают ненормальным и не посадят в клетку для испытаний. Если подумать, что такого, если кто-то узнает, что существует другой мир? Половина Земли и так убеждена в реальности инопланетян, параллельных, загробных, потусторонних и так далее миров. Кстати, всегда удивляло, что люди здесь считают Ад чем-то мифическим. В Варгоне демоны такие же обыватели, как на Земле кролики. А вот по поводу Рая даже я, к сожалению, сомневаюсь. За три сотни лет жизни так и не обнаружил мест, где всем хорошо, сытно и весело.

— Что вы хотите знать? — вздыхая я.

— Хорошее начало, Константин Киба, — веселеет Верховный. — Я переживал, что ты начнешь артачиться. Бывают люди, которые из мухи раздувают вселенскую тайну. Но давай так… Преждем чем я задам тебе вопрос, поделюсь знанием, что для меня, знаешь ли, не секрет все эти заговоры о иных мирах. Мы давно заметили, что сумма — неземного происхождения. Хотя людей, утверждающих, что они сами не с Земли я еще не встречал.

— Неужели?

— Угу. Кроме умалишенных, конечно. Но мы то с тобой здоровые и адекватные люди хе-хе. И надеюсь, что я и дальше буду о тебе такого мнения и не потеряю бесценные минуты своей короткой жизни. Итак, давай по очереди. Ты из другого мира? Не с Земли. Верно я сказал?

Ладно, посмотрим, что из этого выйдет.

— Да.

— Как ты сюда попал?

— Точно не уверен. Спал у себя в кровати, проснулся здесь. Знаю только, что в своем мире я умер. Во сне.

— Как интересно. И кем ты был в своем мире? Чем занимался?

— Хм…

Верховный перестает улыбаться, резко встает:

— Отвечай быстро! — повышает голос. — Любое промедление с ответом заставляет меня сомневаться, Константин Киба! — садится, снова улыбается как ни в чем ни бывало. — Прости меня. Иногда я очень переживаю за потерянное время. Пожалуйста, продолжай…

Во имя Шиилы, какой нестабильный старик.

— Я был кем-то вроде… — взвешиваю все «за и против», заканчиваю фразу: — Теневого политика. Если еще проще — разведчиком.

— О, весьма откровенное признание и странная формулировка. Благодарю тебя. Скажи, ты попал сюда случайно? Или кто-то в твоем мире захотел, чтобы ты воскрес у нас?

Старый хрен знает какие вопросы задавать.

— Никаких поручений в своем мира я перед смертью не получал. И я не совсем воскрес. А появился в теле вот… этого, — тычу большим пальцем себя в грудь.

— Твою смерть подстроили, чтобы ты попал в это тело? Я правильно понял?

— Возможно, — усмехаюсь я находчивости Верховного.

— Подстроило твое начальство?

— Тоже может быть.

— А почему они не провели брифинг? Боялись, что ты откажешься от смерти? Смерть в вашем мире — условие попадания в наш мир?

— На все вопросы ответ один — я не знаю.

— Ты чувствуешь, что с тобой поступили несправедливо?

Я ненадолго впадаю в ступор, а Верховный едва заметно приподнимает уголок губ. Смысл этого вопроса мне не до конца понятен. Что значит несправедливо? Есть только цель и средства для достижения цели. Если со мной поступили так, а не иначе, значит на то была причина. Может если бы я знал, что умру, то это нарушило бы ритуал и перенос бы не получился. Хотя стоит признать, меня это нервирует. Особенно понимая, что никто, кроме Давары Соф не смог бы до меня добраться.

— Можешь не отвечать, Константин. Мне интересно другое. Если бы твое начальство отправило тебя сюда, то с какой целью?

— Предполагаю, что собрать пазлы.

— Откуда ты знаешь?

— Я сказал «возможно». Вы услышали мою ситуацию. Может я вообще сюда попал случайно и это лишь мои прихоти.

Верховный сверлит меня взглядом, который я стоически выдерживаю.

Проверочные вопросы я чувствую на версту. Этот старик вполне может поймать меня на противоречиях между тем, что знаю я и он, поэтому сейчас эффективнее всего говорить правду или полуправду. И у меня это пока получается. Я говорю одновременно ничего конкретного и правду.

— Как ты думаешь, твоё начальство враждебно к нашему миру?

Сердце предательски ёкает. Это очень хороший вопрос. Просто замечательный. На него я старался не отвечать даже самому себе. Сотни лет я исполнял свой долг во имя меньшего зла. И еще ни разу я разубедился в том, что это не так. Почти всегда последствия моих заданий оборачивались благом для Варгона. Большего мне для мотивации и не требовалось.

Но сейчас… Я не знаю, является ли меньшим злом, например, уничтожение Земли ради жизни Варгона. Одного мира ради другого.

Хм… Честно говоря, уничтожение — это громко сказано. С чего я вообще взял, что будет такой размен? По словам Монтано, возвращение эфира в этом мире усилит мою госпожу. Со стороны это кажется как «о ужас, какая то паучиха богиня захотела силы ради силы и это точно плохо», а по факту все намного сложнее.

— Думаю, нет.

— Думаешь? — кустистая бровь Верховного поднимается. — Это очень важный вопрос, чтобы отвечать на него таким образом.

— Зато честный, — пожимаю я плечами. — Вот вы враждебны к белякам? Или Джунам? Скажете «нет», я вам не поверю. Скажете «думаю, нет», то я посчитаю этот ответ более логичным. Наш мир — это как соседствующая страна у которой есть с вами как общие интересы, так и противоречия. Вы достаточно умны, чтобы это понимать. А я… — делаю паузу, широко улыбаюсь. — …поопытнее и постарше вас, чтобы отвечать именно так.