Константин Киба. Сборник

Глава 18. Сумма острых ощущений

Мысли во сне путаются. Особенно если у тебя почти два разума. Свой и какого-то компьютерного задрота. Вот и сейчас, понимаю, что это сон, вижу его, как наяву. Третий день еду закованным в средневековой повозке. Кости пробирает мороз. Мужчина, похожий на норда-конокрада справа от меня ноет, что он ни в чем не виноват. Закованный северянин усмехается над ним, смотрит на меня и говорит, что я соня, и что мы уже куда-то приплыли. Повозка превращается в трюм корабля, а северянин в длинноухого чернокожего… филзели.

Что за… бред…

И тут я просыпаюсь.

Как же болит голова. Ударился я сильно. А тошнота намекает на сотрясение. Я сразу не открываю глаза, только слушаю. Вдруг я в плену. А пыточных дел мастер только и ждет, чтобы я очнулся. Сам знаю, как это работает.

Какой-то лязг.

Такие звуки могут издавать пыточные приборы. Металлические подносы и инструменты. Хм, плохой знак. Лучше бы я оказался в повозке.

Шаги…

Чей-то отдаленный бубнеж.

Кап… Кап… Кап…

Что-то капает совсем близко.

Ладно, думаю глаза можно и приоткрыть.

Понятно. Это не пыточные инструменты. А медицинские. Больничная палата, очень похожая на школьную. Значит мои телохранители смогли отбиться? Я точно помню звуки выстрелов. Это была не обычная автокатастрофа. Ну либо стражи так расстроились, что расстреляли водятела на месте. Что вряд ли.

Ох, моя башка. Осматриваюсь. Справа какие-то медицинские агрегаты. В них что-то пищит, трещит, регистрирует. Слева капельница на стойке. Трубка идет к вене. Вот что там капало.

Шевелю всеми конечностями. Болят. Мелких ушибов и ссадин на мне больше, чем здоровых мест. Но, судя по всему, ничего страшнее сотрясения я не получил.

Смотрю на аппаратуру. Сложная техника. Слишком сложная, пожалуй. Ну или я чего-то не понимаю.

Прислушиваюсь к отдаленному бубнежу…

И сразу же чуть не загибаюсь. Голова от такой концентрации просто разрывается.

Ладно, думаю можно расслабиться. Следовало ожидать, что может произойти что-то подобное. Но стражами школы не возьмут кого попало, а значит…

В дверь заходят. Хм, быстрые какие. А ведь я только глаза открыл.

— Константин Киба? — спрашивает широкоплечий доктор в синем халате, маске и шапочке. — Здравствуйте. Как себя чувствуете? Сколько пальцев показываю?

— Хм, семь?

Доктор смотрит на свои три пальца в недоумении.

— Я пошутил. Три.

— О, ясно. Это хороший признак, учитывая, что с вами случилось.

— А что со мной случилось?

— А вы не помните? Автокатастрофа. Приходила полиция, говорила, что на вас кто-то напал. Была стрельба…

— Новая Сила?

— Кто? Это клан? К сожалению, не знаю. Но если вспомнить, то да… что-то такое я слышал. Так, ладно, давайте вас осмотрим. У меня еще столько дел… Эх, времени нет даже поспать.

Доктор берет фонарик, проверяет мои зрачки. Голова сразу начинает кружиться.

— Что со мной?

— Сотрясение головного мозга тяжелой степени. Мы уже поставили вам несколько уколов. Не чувствуете? — улыбается.

— Если вы про мой горящий зад, доктор, то да, чувствую.

— Это магнезия. К сожалению, придется потерпеть.

— А может дадите Ласточку?

Доктор смеется.

— Ну что вы… Это государственная больница. Откуда у нас такие дорогие зелья.

— Понятно. Моя мать в курсе? Где стражи? Почему меня не охраняют?

Доктор разводит руками:

— Вас привезла скорая. Одного. Вещей при себе не оказалось. Но если хотите, мы можем позвонить вашим родственником. Помните номер телефона мамы?

— Нет.

А вот это плохо. Надо бы заучить несколько десятков номеров на всякий случай. К местным реалиями я еще не успел адаптироваться, поэтому этот момент упустил.

— Ну, тогда придется подождать, когда ей расскажет кто-то другой. НЕ переживайте…

— А вы широкий, — улыбаюсь. — Качаетесь?

— Конечно. Как еще развеять свои трудовые будни. Та-а-ак…

Доктор достает шприц, втыкает в капельницу. Синеватая жидкость идет по трубке, к моей вене.

— Что это?

— Витамины, успокоительное. Тошнить станет поменьше.

— И долго я здесь проваляюсь?

— С таким сотрясением? Недели две. Не меньше.

— У меня нет столько времени. Мне нужны мои вещи. В сумке была ласточка.

— Молодой человек, — строже говорит доктор. — Вы здесь всего пару часов. Подождите, успокоитесь. Кто-нибудь обязательно придет и попросите свои вещи.

Я морщусь и… чувствую слабость. Туман в голове. Хочется… просто спать.

Доктор выходит и все, что я успеваю сделать, это дотянуться до графина с водой на тумбе и через силу выпиваю все, что там есть…

Спокойным сном это тяжело назвать. Бред шизофреника.

И просыпаюсь я не с чувством, что отдохнул. А от жжения где-то ниже пояса, за спиной.

С трудом открываю глаза. Лежу на боку, доктор вытаскивает иглу.

— Опять магнезия? — плюхаюсь я на спину.

— Ага.

— Долго я спал?

— Шесть часов где-то. И спали плохо. Стонали, зубами скрежетали. В туалет не хотите?

— Нет. Доктор, а можно воды?

— А? Да, конечно. О, вы уже выпили? И когда успели, — натянуто улыбается доктор. — Сейчас принесу еще.

Мужчина выходит. Я же ложусь на бок, укрываюсь простыней по нос. Прятаться под одеялом слишком подозрительно.

Оттягиваю бинты на сгибе локтя, медленно, стараясь не шевелиться, вытягиваю из вены иглу к которой тянется трубка из капельницы. Сую иглу в рот, сжимаю в зубах, гну, грызу, стараясь не двигаться. С трудом выдергиваю ее где-то у основания. Держу во рту. Главное теперь не проглотить. Трубку уже без иглы сую обратно, под бинты.

Заходит доктор с полным графином воды.

— Вы уже спать? — добродушно спрашивает он, но не очень добродушно стягивает с меня простынь, всего осматривает. Особенно внимательно глядит на трубку, торчащую из-под бинтов под локтем. — Вот, пожалуйста.

Протягивает мне стакан, ставит наполненный графин на тумбу рядом. Я выпиваю все через «не хочу».

— Т-а-ак, — деловито протягивает доктор. — А теперь витаминок…

Снова этот шприц с синей бурдой. Жидкость опускается по трубке. Чувствую влагу под локтем. Если сейчас доктор решит проверить, то увидит, что бинты намокли и раскрасились в голубой оттенок.

Я помню, как в первый раз мгновенно стал засыпать. Вот и сейчас я специально «клюю носом», медленно закрываю глаза и соплю.

Доктор выходит. Слышу, как дверь закрывается на ключ.

Итак, почему я не верю во все происходящее.

Во-первых, тяжело представить, что стражи так просто меня оставили, и я приехал один на скорой. Они бы как минимум ехали за мной следом и обязательно бы стояли сейчас у дверей. Если бы их перебили, то я сейчас тоже был бы мертв. Или… в плену.

Во-вторых, я не спец в медицинских технологиях это мира, но мне кажется странным, что ушиб головы лечат такими навороченными агрегатами. Зачем им нужно мое сердцебиение? Какое-то давление. Там точно написано «кардио». В общем, тут я могу ошибаться, но все равно ставлю этому факту метку «во-вторых».

В-третьих, когда лазил в инете, в первую очередь изучил информацию о том, как тут излечиться в случае… да любом случае. В моем мире был эфир. А тут… здравоохранение и зелья. Их мне почему-то не выдают. А первое… Часто на форумах люди жаловались на медицинские учреждения. Мол, десять человек на палату. Все обшарпано. Можно обгадиться, и утку под задом заберет только через неделю медсестра. Стоит ли говорить, что я в палате, где новым пахнет буквально все. Краска, пластик. Мой нечеловеческий нюх это отчётливо чувствует. И тут разве что везде ценники не развешаны. Может, конечно, мое лечение проплатила школа, но тогда уж можно было мне дать ласточку. Учитывая, что заместитель директора лично дал мне один дорогущий флакон. А тут на тебе. Даже вещей моих по какой-то причине нет.

В-четвертых, лечит меня персонально доктор. Ни его помощницы, которых тут называют медсестры, а лично он. Уколы ставит, «выкает», ведет себя культурно и интересует не «бо-бо» ли мне. Я уж не говорю про то, что это гора мышц, с которой я связывать ну никак не хочу.

В-последних. Здесь слишком тихо.

Но… есть и странные моменты. Например, мне разрешили поговорить с мамой. Если бы я знал ее номер, то что? В общем, этот момент меня смущает и конфликтует со всеми остальными. А еще я параноик от костей до мозга. Тут уж ничего не поделаешь. Ведь в девяносто девяти подобных случаев из ста я оказываюсь прав…

Эх, помню был такой неприятный опыт по молодости. Я тогда отравил на званом ужине три десятка влиятельных купцов страны, потому что сотни знаков говорили, что они все заамские мимикры — существа умнейшие и хитрейшие, способные принять облик как камня, так и живого существа. Одни из самых ненавистных существ для Шиилы. Вот ведь было неудобно, когда я понял, что всё это была тайная сходка влиятельных людей, которые устроили в этот день ролевую игру под названием «угадай кто».

Делаю вид, что засыпаю. На всякий случай скрежещу зубами, что-то бурчу. Не проходит и двадцати минут, как слышу голоса:

— Сколько мне вам повторять, — полушепотом говорит женский голос за стенкой. — Двух недель может не хватить. Я не знаю почему, но его разум сопротивляется. Я такое встречала очень редко. Он будто не школьник, а опытный одаренный суммой разума. Или, не знаю, старик с протертыми до дыр мозгами. Не проще его просто допросить?

— Не проще. Это слишком рискованно, — голос мужской, тяжелый, холодный. Говорит с акцентом. — Делай свое дело. И не болтай.

Слышу шаги. Заходят трое. Доктор — его походку я уже знаю, женщина — отбивает шпильками пол, и еще кто-то… Рискую, но слегка приоткрываю один глаз. Лишь секунду, но я замечаю чернокожего, как сама бездна, бритоголового человека в простой, мешковатой одежде.

Филзели? Пока буду считать, что да.

Девушка подходит ближе, а я начинаю нервничать. Поддерживать сердцебиение на уровне спящего очень непросто. Особенно, когда рядом трое мутных типов, а медицинский аппарат нагнетающе попискивает. Более того, что мне делать? И что собирается делать она?

Чувствую, как мне раскрывают глаз пальцами, я фокусирую зрачки так, чтобы они выглядели, будто я нахожусь еще в фазе быстрого сна, но из-за снотворного не могу проснуться. Это не сложно. Смотрю вдаль, вблизь, расширяю и сужаю зрачки, иногда резко дергаю ими в стороны. Будто вижу яркие полуреальные сны и могу проснуться в любой момент.

Наконец женщина отпускает мне глаз, говорит:

— Рано еще.

— Ты уверена? — сомневается доктор, и писк прибора усиливается.

Слышу, как от меня отходят. Снова рискую приоткрыть глаз. Ага, периферическим зрением вижу неразборчивые силуэты. Чернокожий переводит взгляд с прибора, на доктора, на меня. Быстро прикрываю глаз.

Гниль подземная!

— Проверь, — говорит голос.

Слышу шаги доктора. Он подходит ко мне, похоже, проверят капельницу, вздрагивает одеяло и…

… не заметить, что повязка намокшая, невозможно.

Ну вот я и попался…

Тишина. Секунда, вторая, третья…

Время останавливается. Я жду… да чего угодно.

Но продолжаю играть свою роль до конца.

— Все в порядке? — спрашивает филзели.

— Да, все в норме, — накрывает мне руку доктор.