Король

Глава 13

Герат подскочил, будто его подбросили, рука сразу же схватилась за топор, лежащий рядом, под боком. Одно быстрое движение — и вот уже на ногах. При своих габаритах этот мужчина умел двигаться невероятно быстро и ловко. Прирожденный воин — говорят про таких.

Сна ни в одном глазу, внимательный, быстрый взгляд по сторонам — в поиске врага, но…никого нет. Никого чужого. Но откуда шум, крики?

Девушки, что спали рядом с раненым и грели его своими телами — рыдают, обхватив сверток с больным. Сердце сразу заныло — при всей своей мужественной внешности, Герат был на редкость добрым и даже сентиментальным человеком. Что не мешало ему при необходимости покромсать врага на кусочки. Враг угрожает близким, а значит — его надо рубить так же, как рубят ветки поваленного дерева. Это нормально, это правильно.

Да, скорее всего парень наконец-то умер. Герат представлял, как это жить с такими ожогами. В детстве видел, как соседский парнишка опрокинул на себя котел с кипятком. Он скончался от разрыва сердца — от боли. Не помогли и лекари-маги. Попросту не успели прибежать. А этот парень с такими ожогами и все еще живет! Хорошо хоть в сознание не приходит, иначе точно бы помер.

— Что, что случилось? — спросил Герат у бывшей лекарки, которая стояла и смотрела на то, что происходит, и взгляд ее был таким…странным, задумчивым.

— Похоже, что сейчас мы будем свидетелями чуда — непонятно ответила она — Смотри, парень, и запоминай. Исторический момент, или я ничего не понимаю в этой жизни.

Герат посмотрел на кучу, состоявшую из больного и трех девушек, а потом заметил, как из свертка появилась рука. Рука протянулась к Соне, погладила ее по голове, затем погладила одноногую девушку, заползшую на сверток, встрепала волосы Хельге. Ну а после знакомый, веселый голос сказал:

— Эгей, девчонки, ну дайте же встать! И найдите что-нибудь поесть! Я просто умираю от голода!

А затем из свертка выбрался хозяин этих слов. И Герат замер с раскрытым ртом и вытаращенными глазами.

Да, это было чудо. Во-первых, на парне не было ни следа от ран. Местами по коже виднелись прилипшие кусочки коросты, покрывавшей большую часть его тела, сажа, но было видно — под этой грязью теперь совершенно здоровая, невероятная белая и чистая кожа. Такая белая, что казалось — парень слеплен из снега горных вершин.

А еще — его глаза изменили цвет. Они стали ярко-фиолетовыми! И казалось — излучают сияние, видимое даже в свете утреннего солнца. Впрочем, скорее всего — это лишь показалось. Ведь глаза не могут светиться.

— Он…он здоров! Я вижу это! — запинаясь сказала девушка-лекарка, которая тоже выбралась из-под одеял — И он…он странный! Я никогда не видела такой ауры! Никогда!

— И никто не видел, девочка — выдохнула старая лекарка, схватившаяся за горло правой рукой, будто ей было трудно дышать — Он…человек ли?!

— Худой какой — заметил парень из группы Герата, его друг и соратник — Ты посмотри только, его будто год не кормили! Высох весь!

И правда — Келлан сейчас выглядел очень странно. Он и раньше не отличался плотным телосложением, скорее наоборот, по нему лекари могли бы изучать анатомию человека, но теперь…нет, все мышцы были на месте. Только они стали тонкими, как веревки, и обтягивали скелет узлами и пучками, никак не стараясь укрыть от глаз довольно-таки широкий и крепкий костяк. По тому, как не очень ловко парень выбрался из-под одеял, усохшие мышцы не очень-то хотели как следует поработать, потому он стоял пошатываясь, что тут же заметили подхватившие его под руки девушки.

Герат едва не улыбнулся — смешно смотрелось. Две замотанные в тряпки девчонки с лицами, достойными увековечивания на картинах лучших художников (они были очень красивы, не хуже чем жена Герата!), и между ними грязный, совершенно голый парень, у которого можно было пересчитать все ребра не касаясь их.

Парень улыбался, будто его самого эта ситуация немало веселила. Впрочем, Герат мог его понять — кто, или что излечило умирающее тело, это дело десятое. Главное — жив и здоров, ну а мясо нарастет.

— Ребята, мне побыстрее нужно поесть, и как можно больше! — перестав улыбаться сказал Келлан — Иначе я могу упасть в обморок. Все мясо ушло на лечение, я еле шевелюсь. Все вопросы потом — дайте поесть!

И закрутилось. Командовала старая лекарка, которая как-то сразу взяла на себя обеспечение их повседневной жизни. По ее приказам все не ходили пешком, а бегали рысью — даже сам Герат. Он как-то сразу принял главенство старшей женщины, и не выказывал никакого неудовольствия узурпацией его власти. Он был даже рад перевалить на плечи этой стальной дамы тяжкую обязанность принимать решения. Герат не любил командовать, хотя и частенько приходилось это делать. Габариты обязывают — когда что-то требует человек такого размера, все как-то сразу начинают подчиняться. Как стая волков самому сильному вожаку.

Разожгли костер, притащили воды из ручья, воду нагрели и хорошенько вымыли бывшего больного, который все это время жевал сушеное мясо из переметных сумм, запивая его вначале ледяной водой, потом заваренным сухофруктами кипятком.

Келлан ел все утро, практически непрерывно, и Герат поражался — колдун даже по нужде не бегал. Когда Герат не выдержал, и спросил его — как он может столько съесть без вреда для себя (ведь долго не ел!), да еще и не бегая в сортир, Келлан безмятежно пояснил, что у него практически нет отходов. Все идет в дело — строится тело. А что касается того, что он без вреда поедает такое количество пищи, так это его такие способности лекаря. Сам себя лечит. Через несколько часов Герат и правда заметил, что тонкие веревки мышц стали уже толстыми канатами, и ноги не казались слишком худыми. Можно сказать, что Келлан почти что набрал свою прежнюю форму. Пусть даже для этого и пришлось опустошить две сумы с продуктами.

Ну а затем было совещание — куда идти и что делать. Собрал его Келлан, и старая лекарка не сказала по этому поводу ни слова, восприняв как данность тот факт, что ей управляет этот молодой парень. Ну а гарем Келлана буквально заглядывал ему в рот и ловил каждое слово. * * *

Наконец-то я хотя бы немного утолил голод и жажду. Самое главное — жажду. Мой организм во время лечения настолько обезводился, что до превращения в мумию короля ворков оставались считанные шаги. Ну а теперь можно и повоевать!

Я обвел взглядом лица моих соратников, и начал свою речь:

— Я вернулся.

И сделал паузу, с улыбкой осмотрев всю нашу бодрую группу. Частично бодрую, так как мои девчонки просто-таки светились счастьем, даже Фелна улыбалась, что в последнее время у нее случалось очень редко. Практически никогда. А вот бабуля «моя» была спокойна, как гранитный утес, и наши спасители хмуры и подозрительны. Чувствуют, что сейчас будет сказано нечто такое, что им вряд ли понравится. Герат уже осторожно попытался протолкнуть мне мысль о том, что надо как можно быстрее валить в их деревню и залечь там на дно, как сытые караси в тину. Ибо у ворков ловить нечего, кроме стальной плюхи во вместилище разума.

Частично он был прав — основываясь на той информации, которая у него была. Но я выбрал нам иной путь, пересмотрев все, что до этого для себя решил. Нет, покой нам только снится!

— Мы рады — бесстрастно заметила бабуля — И что ты нам скажешь такого, от чего у нас должны глаза полезть на лоб? Ты же готовишь нас к этому, разве не так?

— Не знаю насчет глаз, но…в общем — мы возвращаемся. Вернее — я. Все остальные могут идти куда хотят — в деревню, в столицу, хоть к демонам на загривки. Но я возвращаюсь туда, откуда мы убежали. Если есть желающие ко мне присоединиться — говорите. Пойдем вместе. Кстати — никого ни к чему не обязываю и не принуждаю. Это будет очень опасно. Хотя я и постараюсь сделать все, чтобы вы были в целости и сохранности. Итак, кто со мной?

— Я! — тут же выкрикнула Соня, и за ней тут же звонкий голос — Я! Я! И третий, негромкий, с запинкой:

— И…я. Только я вам буду обузой…

— Не будешь ты обузой — улыбнулся я, и подмигнул девушке — Начнем с того, что мы спустимся с гор в удобное место, туда, где потеплее и есть вода и еда, я вас вылечу, а тебе, Фелна, отращу ногу. Тебе придется очень много есть, и очень много…хмм…ходить в туалет. Готовься к этому (девчонки захихикали, Фелна покраснела и улыбнулась). Тебе придется наесть массу тела, примерно так, как я это сделал сегодня. Твой обмен веществ будет ускорен. У вас, девчонки, уберу все рубцы, все шрамы — будете как новенькие.

— Это же…долго! — не выдержала бабуля — У тебя хватит силы сделать это без мутагена? Не забывай — я ничего не могу…ой!

— Можешь — усмехнулся я — Теперь, можешь. Я вычистил из твоей плоти эту дрянь. Кстати — крепкая штука! Вцепилась — еле-еле ее попросил на выход!

— Предупреждать надо! Зараза! На выход, ага! — сдавленным голосом сказала бабушка, и сорвавшись с места помчалась в сторону импровизированного сортира поодаль от лагеря.

Этот самый сортир представлял собой ямку, выкопанную в земле и огражденную с трех сторон тканью. Когда караван снимается с места — ямку закапывают. И природе хорошо, и никакой антисанитарии. Нормальный военный порядок, испокон веков. Иначе стоянки караванщиков были бы напрочь загажены и непригодны к использованию, а не так много есть мест, где можно удобно встать на постой — напоить лошадей, отдохнуть, приготовить пищу. Кстати — костровища всегда тоже в одном и том же месте, и всегда в ямке. Культура путешествий здесь на довольно-таки высоком уровне..

— Подождем бабушку — с некоторым раскаянием в голосе предложил я, и легонько помотав головой с нахмуренными бровями пресек готовое вырваться ехидное замечание из уст довольной, сияющей Хельги. Ну вот никогда она не умела держать язык за зубами! Бабуля так-то женщина не мстительная, но только память у нее очень хорошая. Тем более сейчас, когда я очистил ее каналы магической энергии, и она снова вошла в силу. Глупо хихикать над архимагом, особенно, если этот архимаг — женщина давно перевалившая за столетний рубеж. А может и больше. Кстати сказать — бабуля так и отказалась мне сказать, который ей стукнул годочек.

Старая лекарка отсутствовала полчаса, не меньше. В конце получаса я отчетливо слышал, как она плескалась в ледяной воде ручья, возле которого мы, собственно, и остановились на ночлег, и совершенно отчетливо материлась. И самым пристойным высказыванием было: «Это демонское отродье, этот кусок говна мертвой кобылы!». Столетняя старушка собрала богатый арсенал разнообразных ругательств, и это понятно — опыт! Ну а я вдруг обнаружил, что мой слух усилился многократно. Вернее, так: если я хотел его усилить — усиливал настолько, насколько, наверное, слух собаки сильнее слуха человека. А может быть и еще сильнее. Это что-то связанное со стихиями, скорее всего со стихией воздуха — то есть я могу создать что-то вроде волнового тоннеля, в котором звуки к моим барабанным перепонкам будут доноситься так, как если бы я прильнул головой к источнику звука. Ну то есть мне прямо в ухо вопят. Не знаю, действует ли такое умение за какой-то преградой, но в прямой видимости работает великолепно. Проверил. На свою беду… Бабулю подслушивал.