Паритет интересов

Я молчал. У меня все слова в глотке от услышанного застряли.

– Забыли, – выдавил я из себя, шаря руками в карманах в поисках ключа от кабинета.

– Ну, тогда до завтра. – Вадим протянул мне руку для рукопожатия. – Альберт! – Его окрик вывел меня из прострации – я завис с ключом в руке. – Все-таки обиделся?

– Какое, на хрен, завтра? – отмер я. – На обыск сейчас поедем. Только бланки захвачу. – С этими словами я ввалился в кабинет, натянул на себя куртку, схватил дежурную папку, и был готов. – Чего стоишь? Иди одевайся! Я тебя в дежурке жду.

Среди вещей Овсянникова, как я и предполагал, оказались ключи от его квартиры. Дежурный мне их отдал без вопросов и даже выделил машину, которая отвезла нас со Скворцовым до адреса.

Остановившись возле подъезда, я глянул на часы. Костян подогнал. Уверял, что круче «Сейко» часов нету.

Время перевалило уже за одиннадцать вечера. Меня это не смущало. Ночной обыск без санкции закон тоже допускает. У меня как раз случай, не терпящий отлагательств.

На звонок в дверь никто не отреагировал. Походу, Овсянников жил один, ну или с Анечкой.

– Лучше бы ты раньше вооружился, – намекнул я, заметив кобуру, когда Вадим расстегнул куртку.

– Я бы все равно не стал стрелять, – пробурчал тот.

– А сейчас тогда зачем его взял? – Я ухмыльнулся.

– На всякий случай, – огрызнулся Вадим.

– Ладно, иди лучше кого-то из домоуправления найди и понятых, – закруглил я оружейную тему.

– Слушаюсь, товарищ следователь. – Теперь уже ухмылялся он.

Минут через пятнадцать появился мужчина предпенсионного возраста, представился управдомом. Следом подошел Скворцов с двумя понятыми – семейной парой, проживающей этажом ниже.

Показав представителю домоуправления выписанное мною постановление об обыске, я открыл дверь.

Нам повезло, квартира оказалась однокомнатной, значит, за час должны управиться. Если, конечно, не придется тайники искать.

– Гос… тьфу ты. Товарищи, понятые, проходите, – позвал я семейную пару.

Та опасливо вошла, но осматривалась и наблюдала за нашими с опером действиями с большим интересом. Управдом же вообще, не стесняясь, расположился в кресле и сразу задремал. Я-то думал, что он привяжется к отсутствию подписи прокурора на постановлении, но управдом даже не вчитался в документ. Пробежался взглядом да вернул.

Первым делом Вадим нацелился на мебельную стенку. К слову, у меня в квартире стояла точно такая же. Именно из нее Анечка стащила переписанные нами накануне операции купюры.

– Вадим, что там? – подошел я к застывшему перед одним из ящиков оперу.

– Записная книжка, – потряс тот растрепанным блокнотом.

– Отлично, – кивнул я. Овсянникова все равно придется искать, и его контакты пригодятся.

– Ага, осталось деньги найти. – Вадим окинул взглядом комнату, соображая, где бы еще поискать.

Мы уже буквально все здесь облазили, не оставили без внимания ни сантиметра, частично разобрали мебель, простучали паркет.

Понятые устали и расположились на диване, как только мы закончили его обшаривать.

– Кухня с санузлом еще остались, – сказал я, так как прихожую мы осмотрели самой первой.

Вадим кивнул, понятые вздохнули, когда я предложил им пройти на кухню. Любопытство они утратили через полчаса обыска, а сейчас безропотно отрабатывали свой гражданский долг.

Обернутые в газеты купюры обнаружились за холодильником. Это Вадим догадался. Пока отодвигали этого мастодонта, оба чуть не надорвались. Ну хоть не зря. Сверток был прикреплен к задней стенке холодильника изолентой.

– Товарищи понятые, а теперь смотрите внимательно, – предупредил я встрепенувшихся находкой граждан. Даже управдом изволил явиться. Видимо, услышал оживленные возгласы.

Газетный сверток положили на стол, и Вадим принялся его распаковывать, а дальше нашему взору предстали несколько перетянутых резинками пачек денег.

– Вот это да. Кто бы мог подумать? А казался приличным человеком, – шептались понятые, пока мы пересчитывали купюры. Они оказались разных достоинств: от десяти до сторублевых.

– Итого двадцать три тысячи рублей, – озвучил я сумму. – Понятые, подпишитесь, пожалуйста, в протоколе, – поторопил я их, а то они как-то прибалдели. Видимо, ударились в мечты о том, как бы сами потратили столько денег.

Сумма для этих времен оказалась довольно большой, у Вадима при пересчете даже руки подрагивали, а управдом весь на слюну изошел.

– Пустой он теперь точно далеко не убежит. – Довольный, я поделился мыслью с Вадимом, когда мы, не забыв поблагодарить за оказанное содействие, распрощались со всеми и вышли из подъезда.

– Этот гад удрал в моих наручниках, – не в тему отозвался Вадим. – Они на мне числятся! Теперь отписывайся. – Он удрученно махнул рукой.

– Это хорошо, что ты тогда был не вооружен, – хмыкнул я.

– Издеваешься?! – набычился Вадим.

– Наоборот, радуюсь за тебя. – Я широко улыбнулся и повернул в сторону дороги.

Нам повезло. Мимо проезжала патрульная машина, правда, не нашего района, но согласились довести до центра. Мне еще надо было кое-куда заскочить, а Вадиму лишь бы в сторону дома. Овсянников жил в противоположном от него конце города.

Было уже около шести утра, когда я вжал палец в дверной звонок.