Жажда бессмертия

В актовом зале было шумно. Как обычно все расселись так, как работали: бухгалтеры и отдел кадром вместе, затем инженеры и работники с производства, отдельно технический отдел и возле окон отдел снабжения. Семен Семенович сидел за столом на небольшой сцене. Слева от него Алла Шалвовна, справа — главный бухгалтер Данилов.

— Карл Борисович, — вскочила Алла Шалвовна и помахала. — Идите сюда.

Профессор подошел и сел рядом с ней.

— Семен Семенович хочет дать вам слово. Надо будет выступить. Но это только в конце, так что есть время подготовиться, — зашептала она.

Директор махнул рукой и двери закрыли. Он откашлялся и наклонился к микрофону:

— Доброе утро, коллеги. Предлагаю начать с поздравления именинников. Их у нас в этом месяце восемь человек.

Он перечислил именинников, зачитал пожелания с открытки и попросил подойти за подарками к Алле Шалвовне после планерки.

— У меня есть две новости. И, как полагается, одна — хорошая, а вторая — плохая. Начну с плохой, — он показал на Карла Борисовича. — Наш великий ум, наш уважаемый профессор покидает нас.

Две сотни пар глаз уставились на смутившегося Карла Борисовича.

— Он решил уйти на заслуженный отдых. Я просил, уговаривал и даже угрожал, но он был непоколебим, как скала, — пошутил директор и с грустью посмотрел на Карла Борисовича. — Мы много лет проработали вместе. Было много хорошего и мало плохого, поэтому мне особенно трудно. Я не знаю, что нас ждет, но двери для Карла Борисовича навсегда останутся открытыми.

Зал зааплодировал. Профессор поднялся с места и поклонился, прижимая руку к груди.

— Спасибо, мои дорогие. Я прикипел сердцем к заводу и ко всем вам. С кем-то мы работали, с кем-то обедали, с кем-то просто здоровались, но каждый из вас что-то привнес в мою жизнь. Я ухожу, но, если понадоблюсь, можете на меня рассчитывать.

Снова раздались аплодисменты. Карл Борисович продолжал:

— Я дорабатываю эту неделю и ухожу. Мы с Семеном Семеновичем долго думали, кому доверить отдел. Это было трудное решение, но мы его приняли. Итак, место руководителя технического отдела мы предлагаем молодому и очень перспективному человеку Жукову Константину Валерьевичу.

Радостный Костя встал и поспешил к сцене.

— Чего?! — взревел Сева и вскочил со своего места. — Костю? А я! Вы там, что, совсем свихнулись?

Он грубо продрался через ноги, сидящих коллег, и побежал к сцене.

— Сева, остынь, — остановил его Костя.

— Слышь, ты, — взъерепенился тот. — За моей спиной стариков окучивал? Уйди, предатель, пока не врезал.

Тут подбежали еще мужчины и преградили Севе путь.

— Отвалите от меня. Я только поговорить с ними хотел.

Семен Семенович встал и, нахмурив густые брови, грозно двинулся к Севе.

— Что такое? Чего ты хотел?

— Это что же получается: я контейнеры придумал, а вы Костю ставите руководителем. Вы что, не поняли, что я хотел быть руководителем?

Семен Семенович вплотную приблизился к нему, чуть не упершись в него большим животом, и сказал:

— И что? Я, может, в космос хочу. Ты работаешь без году неделя, а столько гонора. И, кроме твоих контейнеров, мы решили выпускать еще с десяток различных штуковин. Руководителем будет Жуков. Ясно?

Карл Борисович с сочувствием смотрел на Севу, который чуть не плакал от злости и бессилия.

— Тогда я ухожу, — выдохнул он, развернулся и размашистым шагом пошел к дверям.

Директор дождался, когда за ним закроется дверь и показал на Костю:

— Давайте поздравим нового руководителя отдела.

Неприятный инцидент с Севой отразился на присутствующих. Сотрудники перешептывались, на задних рядах что-то активно обсуждали, поэтому раздались редкие хлопки.

— Константин Валерьевич, поздравляю, — Семен Семенович крепко пожал ему руку. — У тебя есть пару дней, чтобы выведать у Карла Борисовича особенности работы. С понедельника вступаешь в должность. Удачи, и помни об ответственности, — он повернулся к залу. — Товарищи, планерка закончилась. Все свободны.

Карл Борисович спустился со сцены и подошел к Косте, который стоял с потерянным видом.

— Ну что, Костя, ты заслужил. Рад?

— Рад… Наверное, — он подождал, пока все выйдут и опустился на ближайшее кресло. — Только не понимаю, за что?

— За семь лет, что мы работаем вместе, ты показал себя с очень хорошей стороны: исполнительный, ответственный, пунктуальный и, что немаловажно, спокойный. Руководитель должен быть рассудительным и осторожным. Такая ответственная работа не терпит импульсивности и сумасбродства. Ты заслужил, сам не сомневайся и другим не позволяй. Пойдем ко мне. Расскажу, что да как.

До самого вечера Карл Борисович и Костя не выходили из кабинета. Профессор, как можно подробнее описывал все, чем занимается сам и что должен контролировать в работе других. Часто заставлял записывать, чтобы Костя что-нибудь не забыл и не пропустил.

— Завтра с утра сразу ко мне. Покажу, как заполнять документацию и проекты, — они попрощались и Карл Борисович пошел к джипу.

Но когда приблизился, то увидел, что на черном отполированном боку белеет надпись: «Чтоб ты сдох».

— Сева-Сева, тяжело тебе жить с таким характером, — покачал он головой. — Придется на мойку заехать.