Жена архитектора

Глава 32

В моем положение устраивать сцену ревности как минимум глупо. Потом приходится засунуть свои вопросы туда, откуда у драконов хвост растет, и проследить за растерянным взглядом Эрлинга. Муж неуверенно смотрит на папки, которые лежат на столе.

- Хотите взглянуть? - неожиданно предлагает он. У меня по спине пробегает дрожь. Неужели муж покажет мне документы, по которым строят новую резиденцию короля?

- Хочу! - соглашаюсь даже прежде, чем могу осмыслить произошедшее. Мои пальцы начинают мелко дрожать от нетерпения. Впиваюсь взглядом в папки, которые Эрлинг подвигает на середину стола. Указывает мне на стул, а сам выкладывает бумаги.

Кажется, что мои ноги становятся деревянными. Я с трудом заставляю себя сесть и сложить руки на коленях. Сердце трепещет, будто это мне доверили спроектировать резиденцию монарха.

Когда перед глазами появляются чертежи и эскизы, я продвигаюсь ближе, и мир вокруг теряет свою значимость. Комната растворяется, а я переношусь в другую реальность, где воочию вижу как должен выглядеть сад, рассматриваю альпийские горки, уютные альтанки и дорожки, вымощенные гравием. Последние вьются дикими змеями между деревьями и кустарниками, ныряют в рукотворные арки из живых растений, но неизменно ведут к замку. Моему взору открывается невысокий, но протяжный дворец. Его светлые стены сияют в солнечных лучах, витражи в окнах преломляют свет и создают на мраморных полах цветастую игру солнечных зайчиков.

В проекте много окон, чтобы обеспечить помещения светом и воздухом. Именно на это обращаю внимание. В моем родном мире это стало возможным благодаря утеплению, герметизации и прочности стекла. Как же с этим обстоят дела тут?

Задавшись этим вопросом, наклоняюсь ближе к бумагам и возле оконных проемов вижу странную пометку, которую раньше никогда не встречала. Даже не могу ее ни с чем связать.

- А что это? - поворачиваюсь к Эрлингу. Оказывается, он все время рассматривал меня с задумчивым выражением лица. На мгновение мы замираем, но архитектор мгновенно переводит взгляд на место, возле которого застыл мой палец.

- Это пометка для магических работ, - больше он на меня не смотрит, тон его становится ироничным: - Информацию об этом сложно усвоить из пары книжек.

Я сконфуженно поджимаю губы и отворачиваюсь. Легко догадаться, что я не могла по двум книгам освоить целую профессию, но пока что у меня нет более подходящего объяснения. Не хочу чтобы и муж считал меня сумасшедшей. Родители Келли давно поставили крест на дочери, считая ее проклятой и больной на голову, потому их не особо удивили мои крики о перерождении. Но вот Эрлинг сейчас смотрит на меня как на нормального человека. В той мере насколько можно быть нормальным в моей ситуации, конечно.

- Чтобы избежать теплопотерь, - вдруг мягко произносит Эрлинг. Он отодвигает листы, ставит один локоть на стол и чертит пальцами другой руки прямоугольник в воздухе. Заворожено наблюдаю за его движениями, а мужчина объясняет: - Нужно устранить щели и укрепить рамы…

Его голос льется ровно и уверенно. Он не повышает тон, но говорит интересно и увлекательно.

Я вдруг мысленно переношусь на университетскую скамью. Вспоминаю молодого амбициозного педагога, который пришел работать в наш университет. Тогда девушки всех курсов влюблялись в него. И дело было не в красоте, а в том запале с которым он читал лекции. Он горел своим делом, а в его глазах светилась жажда поделиться знаниями. Он заражал своей любовью к дизайну и архитектуре всех вокруг. После его лекций все нестандартные решения в ландшафте или проектировании зданий бросались в глаза и становились чем-то важным. Мне тогда казалось, что именно такие люди способны перевернуть мир.

И сейчас передо мной находился похожий человек. У Эрлинга был талант не только в архитектуре. Он умел объяснять. И вскоре я, совершенно далекая от магии этого мира, начала улавливать ее смысл. Я задавала вопросы все смелее. Эрлинг даже достал новые листы и рисовал для меня схемы. Разговор перешел с темы окон на обустройство водопровода, потом на канализации и вентиляционные системы. Про системы тайных ходов, которые по правилам обязаны быть в каждом дворце аристократов, я слушала с открытым ртом, последний раз задумываясь об этом только в университете. Мы так увлеклись разговором, что не считали время. Опомнились лишь когда догорели свечи.

- Наверное, нужно хоть немного поспать, - смущенно потирая шею, Эрлинг отодвигается от меня и встает со стула. Он зажигает магический светильник, чтобы были видны очертания комнаты в ночи. Я тоже подхватываюсь на ноги:

- Да, извините, что задержала вас…

- Ничего, - Эрлинг перебивает меня и улыбается. - Давно меня никто так увлеченно не слушал. Спасибо, Келли.

Мое сердце неожиданно начинает биться сильнее. Хочу сказать, что не стоит благодарности, но слова застревают во рту. А к щекам приливает жар. Смутившись окончательно от простых на первый взгляд слов, я только киваю и отворачиваюсь. Подхожу к кровати, задумчиво смотрю на нее, но лишь скидываю обувь и забираюсь под легкое покрывало. Сразу отворачиваюсь к стене.

Свет в комнате гаснет. Слышу как муж тихо сбрасывает рубашку и тоже ложится в постель.

В голову лезет настойчивая мысль обернуться и посмотреть как же выглядит королевский архитектор с голым торсом. Но ее перекрикивает другая: «чей же это все-таки платок?».