Охота на волков

— Да, Игорь, конечно, — подливает она масла в огонь. — Нас прервали, когда мы обсуждали наше соглашение. Чем я могу тебе помочь?

Лять. То ли ее встряхнуть, то ли поцеловать. Может отойдет… К сожалению, оба варианта мне недоступны. Многовато свидетелей, пусть близко к нам никто и не подходит. Но вот та компания, стоящая на ступенях у входа, наблюдает очень внимательно.

Ааа, к демонам все. У меня есть вопрос, который нужно решить. Я в любом случае собирался вытрясти из этой ситуации по максимуму. Разумовская очнется и все вернется в норму. Норму приоритетов империи и императорских особ. А я опять останусь с грамотой.

— Мне нужен артефакт, позволяющий ментальную связь, — выдавливаю я из себя первый пункт.

Моя просьба немного ее отрезвляет. По-крайней мере выражение меняется на задумчивое, в глазах появляется сомнение.

— Объяснишь зачем он тебе нужен? — настороженно спрашивает девушка, но неуверенность в голосе выдает, что это скорее просьба.

— Мне нужна связь с моей семьей. Быстрая и надежная. Это действительно важно, иначе я бы не просил.

— Но мы далеко… Ах, да, для тебя это не проблема. Да и сам артефакт усиливающий. Это не так просто организовать, Игорь. Но я выполню твою просьбу. Для меня сделают исключение, но…

— Я буду пользоваться им только для связи с семьей. Ну или в самых экстренных случаях, — все таки оговариваю я.

— Хорошо, завтра я добуду тебе артефакт, — охотно соглашается она и мило улыбается. — Что-то еще?

Нет, ну невозможно сейчас с ней разговаривать.

— Да, но позже. А где Каритские? — перевожу я тему.

Ни одной из рыжих голов я так и не увидел. Ни в доме, ни в парке. Возможно, не прийти на свой же день рождения вполне в духе бесшабашных весельчаков.

— Ах, они отправились домой, принимать поздравления от семьи. Ректор чудесным образом дал им разрешение на время покинуть остров. Но они должны скоро вернуться…

***

Каритские возвращаются нескоро. А ровно к моменту, когда фонтаны заправляют в пятый раз. И все их гости приходят в такое благодушное настроение, что некоторые уединяются по кустам. В том числе и княжна Свердловская, обретшая новую любовь.

Разумовская, уделив мне и без того неприлично много времени, порхает между компаниями, не забывая посылать персональные улыбки в мой адрес.

Появление Саши и Илены происходит очень помпезно. Они подплывают прямо к императорскому корпусу во вспышках фейерверка. Темная вода окрашивается всеми цветами радуги, откуда-то трубят горны и брат с сестрой сходят на землю с пафосом не меньшим, чем императорская чета.

Объятия, поздравления и последующая пирушка и меня уносят в состояние эйфории. Ну или в воздухе витает что-то магическое. Потому что на батуте мы прыгаем кабанами, но с истинно детским восторгом.

К середине ночи весь светский лоск окончательно сдувает и гости резвятся, носясь по парку с веселыми визгами. От формы остаются лишь жизненно необходимые предметы одежды. Да и те расстегнуты, подвернуты и приведены в состояние, от которых завтра у прачек будет коллективный припадок.

Исполняя мое самое заветное желание, нам подают шашлык. И мы уплетаем его голыми руками, хохоча и запивая горьким шампанским. И даже в танцы, устроенные прямо на траве лужайки, меня увлекает Илена, напрочь проигнорировав слабое сопротивление.

— Ты слишком серьезный! — заливисто смеется бестия и тянет меня в самый центр, закручивая в какой-то сумасшедшей польке.

Обмен партнерами происходит постоянно и в итоге я перестаю соображать, чью талию я сжимаю в руках и чье поцелуи в щеку получаю. И даже огоньки в небе пляшут вместе с нами, поддерживая энергичный ритм.

Где-то там, в безумии этой ночи, я теряю обувь. Потому что в какой-то момент все решают танцевать босиком. А потом, разгоряченные и счастливые, забывают об этом.

На эти несколько часов обо всем забываю и я. Демоны, хаос, заговоры, угрозы и даже боги уходят на задний план. Только музыка, смех, объятия, счастливые улыбки и шорохи в укромных уголках. Ну и конечно потрясающая еда и легкое игристое, которое лишь слегка ударяет в голову. В самый раз, чтобы расслабиться и не страдать потом.

Гуляния, наверняка, идут до самого рассвета. Я покидаю этот праздник жизни среди ночи. В тот самый момент, когда начинает чувствоваться легкая усталость и чуть отпускает веселье. Щеки болят от смеха, ноги гудят от танцев. В самый раз, чтобы запомнить весь кайф. Еще и выспаться.

Видят боги, если бы сейчас на меня напал хоть Высший, даже убивать бы не стал.

Но на меня никто не нападает и не подстерегает. Я иду босой, растрепанный, в состоянии безмятежности и сытости. Оставляю грязные отпечатки на белом мраморе пола. И все таки захожу в душ, думая о белоснежной простыне. Прачки и без того взбесятся.

Горячий душ расслабляет ноющие мышцы, а мягкая кровать принимает в свои ласковые объятия. Пусть завтра хоть разверзнутся тысячи прорывов, но эта ночь охрененна.

Моя мысленная благодарность богам находит ответ. Дверь тихо открывается и в комнату проскальзывает женская фигура. Снова незнакомка прячется в тенях самого темного часа. Но мне плевать.

Больше я не спрашиваю, кто она. Перехватываю ее у изголовья кровати, ловлю и впиваюсь в прохладные губы. Сейчас я тебя согрею…