Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру

4.

Оценить красоту внутреннего убранства магических шпилей мог только кто-то, кто достаточно высоко ценит эстетику функциональности и понимает особенности организации распорядка магической военщины.

Гиацинт была не из таких.

Шпили влекли её, потому как разом являлись воплощением магической мощи и, при этом, почти всегда являлись шедеврами архитектуры. По крайней мере в Богемии. Где-нибудь в Америке или России, где порой возникает необходимость возвести подобную постройку быстро и дёшево, конечно, встречаются голые маякообразные вытянутые цилиндры, но не здесь. Эта страна была полна старинных замков и башен магов. Причём последние сохраняли свою функциональность даже в современном мире. И если уж перестраивались, то с выдумкой, с привлечением лучших зодчих, доступных местной шляхте.

Но то внешний облик. Красивый чехол для оружия массового поражения. Внутри же оно было пропитано той самой эстетикой функциональной смертносности.

Эстетикой, от которой Гиацинт оказалась очень далека.

Именно потому она быстро потеряла интерес к скучному двутонному зеленовато-серому интерьеру и стала уделять куда как больше внимания сначала видам из окон, а затем, когда поняла, что они мало чем отличаются от тех, что можно узреть, остановившись в люксовом номере какого-нибудь отеля-небоскрёба, переключилась на свою спутницу.

— Бр-р-р-р, Броня, пожалуйста, перекрась уже глаза обратно в синий. А то ты так на свою мать похожа внешне, но ведёшь себя совсем, не как она. Моё нутро кричит о том, что это неправильно. Это как ощущать запах, но не видеть его источника. Или зреть, как человек открывает и закрывает рот, но не слышать ни слова.

Богиня поморщилась.

— Ты же знаешь, зачем это нужно. Я тебе уже говорила: я и должна выглядеть, как моя мать.

— Что за ребячество? Кому действительно надо знать, и без того поняли, кто есть кто. Их подобная маскировка не обманет: захотят добраться до Даркена, доберутся.

— Я запрограммировала нимфу таких рвать на кусочки.

— Ну, коль убьёт, так умрут. Дело-то житейское. Забота о том, чтобы не произошло какой мелкой оказии, не стоит комфорта твоей любимой младшей сестрёнки!

В подтверждение своих слов Гиа от души топнула ножкой. Совсем по-ребячески.

Это было даже мило. И пусть Броня не прониклась, она всё равно решила поддаться на уговоры и со вздохом прикрыла очи, а когда открыла, те вновь стали цвета морских пучин.

Слечну Маллой преображение порадовало. Она расплылась в довольной улыбке.

— Так намного лучше!

— Хорошо. Тогда давай сгоняем в УСиМ.

— В УСиМ?

— Тебе ведь здесь всё равно скучно. Какой смысл оставаться? Раз уж я выбралась, так отчего бы не решить парочку вопросиков? Мне надо кой-чего уточнить по курсачу.

— Проклятье, Броня, с каких пор ты стала такой суетливой? — насупилась Гиацинт. — Я за тобой уже несколько недель гоняюсь! И это место мне нравится потому, что здесь сейчас только мы вдвоём и никого более! Пусть оно скучное, мне приятно просто помолчать! Ты что, стала бояться тишины?

— Вроде того, — улыбка богини напоминала пламя свечи в ночной тьме.

— Ты никогда не боялась. Это мне в тебе нравилось.

— Недоработка новой личности. Я знаю, как это исправить, но до тех пор будет лучше воспользоваться костылём и просто не останавливаться, чтобы не утонуть. Потом, как появится время, лягу прикорнуть и всё исправлю, как полагается.

— Прикорнуть? — возмутилась Гиа, но после гнев её утих и она просто грустно уточнила. — Как надолго? Снова на неделю?

— На сколько потребуется, милая, — Броня ласково провела по волосам спутницы. — На сколько потребуется. Надеюсь на сей раз мне не придётся резко вскакивать для того, чтобы остановить очередное, громящее Прагу чудовище?

— Думается мне, если тебя не будет в столице — не придётся, — Гиа потупила взор в покрытый выцветшим линолеумом пол. — Полагаю, твоё тело будет лучше перевести из Богемии в места, где в ближайший месяц не ожидается серьёзных военных действий. В ЕССР, например. У нашей семьи ещё имеются родственники в Корсике. Ну и до Америки точно никому дела не будет.

— Тогда я предпочла бы остаться в храме… но…

Гиациант неуверенно подняла очи и взглянула в глаза богини. Броне подобные слова давались с большим трудом.

— …мои предпочтения в данном конкретном случае ничтожны в сравнении с необходимостью. Если я забуду выдать соответствующие распоряжения, позаботься о том, чтобы довести их до исполнителей.

Гиа решительно кивнула.

И сделала себе заметку, обсудить этот вопрос с мамой и корсиканской роднёй.

— Можешь на меня положиться, сестрёнка, — она на секунду замолчала, а затем улыбнулась во все зубы. — А давай над Дарком подшутим?

Броня удивлённо подняла бровь.

— Знаешь, мне бы хотелось, чтобы он отдохнул.

— Так и отдохнёт же!

Лешая закрыла глаза и медленно выпустила воздух через ноздри.

— Так… а в чём шутейка?

— Знаешь, я в некотором роде живу с ним в одном доме, у меня довольно осведомлённая камеристка и я в курсе планируемых им дел. Да и у тебя выходы на Ёлко имеются. Как ты думаешь, сколько всего, что он запланировал, мы успеем закрыть прежде, чем матушка спохватится и придётся заниматься уже вопросом девичника.

Броня не удержала благодарной улыбки. А затем, в порыве нежных чувств ласково поцеловала Гиа в лоб.

Та обиженно надулась.

— Знаешь, я уже достаточно большая, чтобы целоваться в губы.

— С ровесниками — да. Но я тебя сейчас слишком старше, чтобы моё чувство прекрасного дозволяло нечто подобное. Подрастёшь, вот тогда и поговорим на эту тему.

– “Поговорим”? — ехидно подняла бровь Гиацинт.

Броня закатила глаза и чуть покачала головой в неопределённом жесте.

— И “поговорим” тоже, если будет такое обоюдное желание, основанное на чём-то, кроме тяги прикоснуться к взрослому миру. Поумерь свой юношеский пыл. Успеется всё. И даже много большее, чем тебе бы того хотелось. Потом жалеть ещё будешь об ушедшем детстве.

Слечна Маллой хитро прищурилась.

— А ты? Ты жалеешь о своём ушедшем детстве?

Броня задумалась. Она пробежалась по всем имеющимся у неё воспоминаниям со всех поглощённых душ. И…

— Вообще нет.

— Так почему я должна?

— Потому, что в отличие от меня, ты умеешь получать от него удовольствие.

Богиня аккуратно стукнула блондиночку пальчиком по кончику носа.

— Для меня же детство не представляет вообще никакой ценности.

— А для меня? Представляет?

— Тебе ведь оно только недавно надоело, разве нет? А ведь это твоё второе детство.

Гиа изогнула бровь.

— А тебе? Когда оно тебе надоело?

Броня задумалась.

— Знаешь… понятия не имею. Для этого мне требуется понять, какое детство из тех вариаций, что я помню, было моим. Если это вообще возможно.

Глава 10. Мальчишник в Праге