Viva la Doppelgänger, или Слава Доппельгангеру

1.

С организацией мальчишника Даркен не мелочился. Благо, когда у твоей семьи такие связи, много чего можно приобрести или арендовать практически за бесценок. Например, казино. Хорошее, качественное казино. Три пузатых этажа всевозможных развлечений, бухла, одна бутылка которого стоит дороже, чем жизнь отвечающей за него барменши, несколько залов для параллельных представлений, десятки этажей номеров различной степени шикарности, и всё это сегодня было зарезервировано для молодого пана Маллоя и его гостей со всего мира.

И то, не сразу. Двери открылись лишь в назначенный час. Не раньше и не позже. И сию же минуту стало ясно, что к своей женитьбе на богине хаоса Даркен подошёл со всей возможной ответственностью.

Ибо сложно было представить место более хаотичное, чем это.

Именно эти мысли возникли в головах мансы Аситы и его сына Мусы, когда двери казино открылись и более ничто не могло сдержать запертого в сием здании шума и пытающихся вырваться на свободу цветастых лучей того, что заменяло полноценного освещение.

А уж когда секундой позже к ним подскочил наглый тип с голым торсом и в ковбойской шляпе, вооружённый двумя бутылками текилы, из горлышек которых торчали извилистые трубочки…

— Вы опоздали, ниггеры! — весело выкрикнул он, разводя руками. — Да ещё и дресс-коду не соответствуете!

Муса хмуро посмотрел в сторону отца.

— Я не помню, чтобы где-то упоминался дресс-код.

Тот в ответ лишь пожал плечами.

Впрочем, долго им гадать не пришлось, потому как наглый тип уже вручил гостям по бутылке и тотчас же сложил пальцы “пистолетиками”.

— Вы слишком трезвые и унылые! На моей вечеринке это запрещено! — он обратил внимание на сопровождение малийской королевской семьи. — Так, а уж вы не маленькие, сами наклюкаетесь! Бегом-бегом! У вас десять минут!

Он бодро затолкал нескольких случайным образом выбранных гостей внутрь и посмотрел на запястье, на котором часов не наблюдалось.

— Потом приду и проверю. Или не приду и не проверю, но вы должны этого бояться. Штрафное бухло по обе стороны от входа. Развратные девочки — слева в дальнем помещении, обозначенном алхимическим символом меди! Развратные мальчики — зеркально направо под символом железа! На втором этаже под знаком антимони находится разврат для настоящих ценителей высокой культуры. Работе людей с рисунком семерых на лбу не мешать: они оживляют тех, кто по какой-то причине сдох.

Асита удивлённо поднял бровь.

— И сколько причин сдохнуть есть на этом чудесном мероприятии.

Даркен начал задумчиво загибать пальцы.

— Это… того… отравленные, но очень вкусные кексы… слишком жёсткий БДСМ… пьяная драка… что-то, начинающееся с фразы “смотрите, как я могу”… я насчитал шестнадцать пунктов, но мне было лень вдаваться в подробности. Знаешь, ниггер, я решил не париться и просто привлечь пачку лекарей на зарплате, — отмахнулся молодой человек.

Муса задумчиво покивал, а затем вопросил:

— Ты хоть имена наши помнишь?

Блондин хищно осклабился.

— А вот теперь сиди и додумывай. А там уже сам решай, пытался ли я тебя оскорбить или просто нарывался на драку, потому что могу и потому что это весело.

Оставив высокопоставленных малийских гостей выразительно фаломорфировать под присмотром выдающих штрафное бухло барменш, “номер один” сделал сальтуху через левую стойку, в полёте прихватив бутыль с абсентом, а на выходе хлопнув сотрудницу по обтянутому короткой кожаной юбчонкой заду.

— Так! — вдруг понял Даркен. — У меня же были две бутылки?

— Текилы, — поддакнула ему девушка и улыбнулась, будто бы сейчас не произошло ничего предосудительного. — С трубочками.

— А нахрена? — уточнил молодой человек, глядя на выпивку у себя в руке.

— Трубочки — это прикольно, — ответила она, умудряясь быстро не только разливать алкоголь для свежей парти гостей, но и готовить господину замену ранее отданного малийской королевской семье бухла.

— Вне всякого сомнения! — бодро и громко выкрикнул некромаг, а затем вдруг прищурился, подался к девушке ближе и зашептал. — Я имею в виду, на кою Лешую мне потребовалось две бутылки, ум?

Собеседница не растерялась. Она мотнула головой, отбрасывая в сторону цветастую чёлку, и протянула “номеру один” практически полную копию потерянного ранее алкоголя с трубочками.

— Такова была воля Вагхи. Намереваетесь противиться богине? Напомню, что она мать ребёнка вашей будущей супруги.

— Слу-у-у-ушай! — Дарк взял одну из бутылок из рук барменши, а вот от второй жестом отказался и продемонстрировал абсент. Словно бы ранее его увидеть было какой-то проблемой. — А ты — мудрая женщина.

— Спасибо, — улыбнулась та острыми дизайнерскими зубками, пожала плечиками и протянула отвергнутую текилу строгого вида африканцу.

Но последний её жест остановил “номер один”.

— Чу! Всё! Забудь! Эта бутылка сейчас твоя! Ты её берёшь и идёшь со мной! Давай! Давай! Псыт! Давай!

Он обхватил талию девушки рукой с текилой и повёл прочь от стойки, совершенно не заботясь о том, что та осталась без персонала. За этим будет, кому проследить.

Самого же “номера один” больше занимал процесс пения. Правда, с учётом того, что тристишье было вырвано из контекста произведения, оно слабо воспринималось окружающими:

Малый ты боевой!
Мнѣ какъ разъ вотъ такой,
Расторопный такой слуга и нуженъ!

Закончив декламировать отрывок, он повернулся к своей спутнице.

— Тебе имя Труффальдино о чём-нибудь говорит?

— Я не фанатка оперы. Только если рок-оперы.

— Рок-опера “Слуга двух господ”. Звучит, как нечто отбитое. Мне по душе, — он кивнул. — Зовут-то тебя как.

— Приса.

— Эх, Присуша, нам ли быть в печали? Учишься где?

— Уже умею, — рассмеялась та, после чего обхватила губами трубочку. Но быстро поняла, что потреблять таким образом текилу — задача отнюдь не тривиальная.

Увидев, как морщится, прячет голову в плечи и машет рукой перед лицом девушка, Дарк дружелюбно расхохотался.

— Не умеешь ты ни хрена, Присуша! Ничего, научишься. Я в людях разбираюсь. Знаешь, на надо кое-что сделать, чтобы ты не потерялась в ходе этого хаоса… Ваця, подержи!

Едва лишь добравшись до принца богемийского, “номер один” тотчас же вручил ему бутылки, а затем задумался, отошёл на два шага назад и окинул Лотарингского изучающим взглядом.

— Так вот, зачем мне было нужно две! — с осознанием в мутноватом взгляде произнёс Даркен.

— Ипщи-и-ить! — раздался высокий крик со стороны нежащегося в тёплых мягких грудях трёх “заботливых дам” Букля.

— Не осуждай! — поднял палец пан Маллой, после чего полез за мобильником.

Вацлав рассмеялся.

— Я смотрю, у тебя прямо тяга к одевающимся мрачно и неформально девочкам, — он указал горлышком бутылки с абсентом на Прису. — Но я думал, что ты предпочтёшь что-то из-под знака антимони. Барменша — это даже как-то скучно.

— Не “барменша”, а “камеристка”, — поправил его Дарк и, активировав камеру, прицелился объективом в свою спутницу. — Сделай ахегао.

— Что? — не поняла девушка.

Раздался звук имитации щелчка затвора и “номер один” задумчиво склонил голову, изучая снимок.

— Отвратительное ахегао, я хочу заметить.

Принц тем временем старательно морщился, всем своим видом изображая тяжкую работу мысли, вынужденной продираться к цели через затуманенный алкогольными парами мозг.

— Камеристка? — наконец родил пан Лотарингский вопрос.

— Камеристка, Ваця! — Дарк медленно, неторопливо, с большими паузами между нажатиями, выбирал контакт пани Ковальской. — Это для Ёлко.

— Шикарно. Может ты ещё подаришь щенка бойцовской породы кошатнице? Она же из себя старательно парня строит.

— Шо, правда? — усмехнулся Дарк.

— Никаких камеристок. Всегда сама за рулём…

— …никаких женственных причёсок, ненависть к платьям, короткие волосы… — продолжил ассоциативный ряд “номер один”.

Принц всерьёз задумался.

— Это ты к чему?

— До того, как я официально назвал её своей любовницей, Ёла косила под парня куда как больше.

— Думаешь, рано или поздно дойдёт до платьев с кринолином?

— Рано или поздно даже я начну одеваться в классику и вести себя подобающим образом, — усмехнулся Дарк. — Эти изменения накапливаются постепенно.

— Твой дед не начал.

— Откуда ты знаешь? Форгерия видела только его сравнительную молодость, а затем сразу старость с впадением в детство. Вдруг там вна Антарктиде он был приличным представителем фамилии Маллой?

— Тонко, — прищурился Вацлав.

— А то!

— А если твоя Ёлко обидится на такой подгончик?

Даркен идиотски улыбнулся во все зубы.

— Она такая милая, когда злится!

— Может тогда уже отошлёшь будущую… возможную будущую камеристку своей любовницы подальше? — принц скосил взгляд на Прису. — А то я знаю их. Они все те ещё закладчицы. Заложат по полной. А у нас тут, как бы, мальчишник, вся прелесть которого в том, что мы за собой абсолютно не следим.

Даркен вжал кнопку “отправить” на сообщении, адресованном экономке, и спрятал мобилу в карман.

— Так, Ваця, ты совсем не следишь не только за собой, но и за мыслью.

— Допустим, — красноречиво мотнул головой Лотарингский.

“Номер один” обхватил наследника престола за плечо, забрал у него из руки бутылку с абсентом и начал пояснять.

— Во-первых, я уже сказал, что Ёлко очень милая, когда злится.

— Предположим.

— А во-вторых, она, курва, мой самый информированный аналитик из всех. У неё дома на полочке стоит шкатулка для яиц всех тут присутствующих и тех, кто оказался слишком ссыклив, чтобы приехать на самую клёвую тусу на свете. Пытаться от неё что-то скрыть, всё равно, что бабе с шестым размером в сауне спешно прикрываться полотенцем для рук, когда она случайно зашла на мужскую половину. Это, конечно, очень мило, но нелепо — аж жуть.

— Ты преувеличиваешь, — почему-то Вацлав выглядел настолько обеспокоенным, что, кажется, начал трезветь.

— Я преуменьшаю! — фыркнул Дарк. — Все человеческие самки в курсе, что происходит на мальчишниках. Просто они делают вид, что это не так. А мы делаем вид, будто бы не знаем, что они знают. И все довольны. Ты, кстати, вообще думал, зачем я сюда нагнал столько лекарей, которые, вроде как, нужны в других местах?

Принц понимающе кивнул, но “номер один” всё равно продолжил:

— Чтобы всё, что произошло на мальчишнике, осталось на мальчишнике. Сразу поссорились. Сразу сразились. Сразу отмыли оскорбление кровью. И все счастливы. Я тебе так скажу: кое-кто даже специально прибыл сюда именно для того, чтобы в такой обстановке обсудить свои важные политические вопросы.

— У тебя в программке, вроде бы, было написано, что это запрещено.

— А сколько пунктов между этим правилом и первым, где написано “никаких правил”? — поинтересовался Дарк, а затем начал старательно грызть горлышко бутылки.

У него это получалось очень хорошо. Стекло крошилось, хрустело. Обиженно звякала металлическая крышка, сминаясь под напором челюстей некромага. Капельки крови стекали с губ на подбородок. Некоторые уже успели смешаться со жгучим зелёным пойлом.