Гробница Александра

4

Расставшись со странной посетительницей, Том снова обратился мыслями к гробнице Александра и своей работе. Он чувствовал, что с помощью нового технического устройства, разработанного и изготовленного для него Артуром Пиблсом, сможет вот-вот совершить прорыв, и ему не терпелось скорее увидеть, как оно работает. Наконец он мог его опробовать, и случилось это как нельзя вовремя, поскольку назавтра он улетал в Грецию. Артур и прежде творил для него чудеса. Над нынешним изобретением он трудился с тех пор, как Том рассказал ему о своем летнем открытии второй диктейской стелы. Из разговоров, которые они вели в течение нескольких последних месяцев, следовало, что Артур на самом деле способен снабдить его оригинальным устройством для прочтения стершейся надписи, и это поможет пролить свет на нынешнее местонахождение гробницы Александра.

Не той, из видений этой Виктории, мысленно отметил Том, а реального места последнего упокоения Александра Великого — быть может, величайшего полководца всех времен. История, рассказанная Викторией, запала в память, но Том не верил, что ее видение являлось подлинным воспоминанием, пусть она в этом и не сомневалась. Вся эта история свидетельствовала о том, какое воздействие на воображение могут оказать даже просто размышления о гробнице Александра. Неудивительно, что она обладает особой притягательностью — известно ведь, какие несметные сокровища могут содержать древние царские захоронения. Хотя на самом деле единственной неразграбленной царской могилой была открытая в Египте усыпальница мальчика-фараона Тутанхамона. Сколько же сокровищ в ней было найдено! А ведь фараон Тут был относительно незначительным правителем, между тем как Александр Великий завоевал бо́льшую часть известного тогда мира, включая Персию с хранившимися в Вавилоне баснословными царскими богатствами. В течение многих веков люди безуспешно искали его гробницу в Александрии. И вот надписи, найденные в Дикте, ясно указали, что она была перенесена, а следовательно, все, вполне вероятно, искали не там.

Том знал, что, если ему удастся найти гробницу Александра и раскопать ее, это будет вершинной точкой его карьеры. Какие чудеса могут в ней содержаться! И сколько нового можно будет узнать об Александре и его выдающейся жизни. Как только Том начинал об этом думать, в крови его сразу повышался адреналин.

Лаборатории отдела консервации экспонатов располагались в разных местах музея: одни в полуподвале, другие на крыше — в последних по крайней мере было достаточно естественного дневного света для работы. Том направился в верхнюю лабораторию Артура Пиблса. Артур был старшим специалистом отдела, блестящим изобретателем и собрал вокруг себя великолепную команду сотрудников. В былые времена его лабораторию вполне можно было назвать и ремонтной мастерской, но поскольку в основном все же ее работа состояла в очистке и восстановлении произведений искусства, музей стал также и форпостом исследований в области науки их консервации. Артур постоянно испытывал технические новшества собственного изобретения, помогавшие обследовать артефакты и произведения искусства.

Подойдя к главному входу в отдел, Том позвонил в звонок. Появившийся секретарь поспешно впустил его, сообщив:

— Он вас ждет.

Проходя по коридору, Том заметил, что дверь кабинета Артура открыта, и вошел без стука. Артур сидел за письменным столом и с помощью радиографа внимательно изучал бронзовую фигурку Будды. Том плюхнулся в кресло напротив, но Артур его даже не заметил. Поэтому, откашлявшись, Том произнес:

— Привет, Артур!

Артур оторвался от рентгенограммы и поднял голову.

— О, Том! Привет! Рад видеть. Ждал-ждал тебя — и увлекся этим рентгеном. Чертовски интересная вещица. Нам ее принесли на экспертизу на предмет покупки. Вещь выглядит слишком уж хорошо, поэтому я решил провести исследование по полной программе — на всякий случай. Сейчас жду результатов анализа металла. В наши времена лучше перестараться, чем лопухнуться. Впрочем, думаю, здесь все будет в порядке, что очень порадует кураторшу, поскольку у нее с самого начала не было никаких сомнений.

Том молча смотрел на Артура, ожидая, когда он перейдет к интересующему его делу.

— Но ты тут из-за своей надписи, конечно. — Артур, по обыкновению, избегал пафоса, говоря даже о самых важных вещах — он всегда работал над чем-нибудь важным, но не мог не понимать, как хотелось Тому поскорей увидеть прибор, который он для него изготовил. — Я знаю, что ты завтра летишь в Грецию, так что не буду тратить время на профессиональные подробности. Думаю, ты останешься доволен. Мы тщательно испытали устройство и решили, что оно наконец готово к эксплуатации. Надеюсь, оно свою задачу выполнит. Конечно, здесь у нас не совсем полевые условия…

Артур посмотрел на Тома и улыбнулся. Поскольку он руководил самой технически оснащенной в мире лабораторией по обследованию и консервации произведений искусства, высказывание было, мягко выражаясь, преуменьшением.

— Иди за мной, я покажу тебе, как оно работает.

Откинув со лба длинные с проседью волосы, Артур направился к двери. Его легкая хромота, «ленивый глаз»[16], привлекательное лицо вкупе с несравненными знаниями о внутреннем устройстве вещей, созданных много веков назад, и пониманием того, как воздействует время на произведения искусства, всегда вызывали у Тома ассоциацию с Гефестом, хромым богом и бронзовых дел мастером. Такие люди, как Артур, представляли собой существеннейший сегмент музейного персонала. В конце концов первейшей миссией музея является сохранность коллекции на все времена. На них лежит огромная ответственность, потому что минимизация ущерба, наносимого произведениям искусства временем, — это постоянная борьба. Чтобы эффективно выполнять эту миссию, нужно знать, с чем борешься, и Артур за долгие годы работы в музее внес важный вклад в дело изучения и технического обеспечения науки о консервации памятников.

Они вошли в главную лабораторию — просторную чистую комнату с белыми стенами и столами, расставленными через одинаковые интервалы. Лаборанты, сидевшие за ними, усердно трудились. Над некоторыми столами были устроены мощные вытяжки, призванные обезопасить сотрудника, работающего с опасными химикатами, от вредных выделений. На других столах стояли микроскопы и мощные увеличительные линзы — для тщательного осмотра произведений искусства. Рядом с каждым были аккуратно разложены стоматологические элеваторы и другие хирургические инструменты, готовые к использованию. Артур повел Тома в дальний угол, где был установлен древний камень с высеченной на нем надписью.

— Не вдаваясь в научные подробности, скажу, что это приспособление несложно в обращении.

Он взял в руки небольшое, не больше фотоаппарата-мыльницы, устройство, приделанное к рамке с раздвижными краями.

— Просто закрепляешь рамку на камне. Поскольку от твоей стелы в Дикте отбит угол и ты дал нам чертеж ее контура, мы изготовили шаблон. Ты сможешь приложить его к сколу, чтобы восстановить прямой угол, необходимый для закрепления устройства.

Артур продемонстрировал Тому шаблон.

— Подставь его на место скола и закрепи рамку с помощью раздвижных боковин. Когда включишь прибор, дай ему немного времени зарядиться. А когда датчик загорится зеленым светом — можно работать. Нажми кнопку сканера и веди устройство вдоль поверхности камня. — Артур сделал паузу. — Чтобы добиться наилучшего результата, сканируй каждую строку отдельно. Данные будут собраны, и ты сможешь загрузить их в компьютер. Мы записали на твой жесткий диск соответствующую программу, она, как и само устройство, называется «Красный фантом». Иконка — в виде красного привиденьица, похожего на Каспера.

Артур рукой указал на лэптоп Тома, стоявший на столе. Том оставил его здесь накануне.

— Да, очень остроумно, — сказал Том.

Дважды кликнув по иконке, Артур продолжил:

— Итак, в порядке тестирования я уже загрузил изображение камня, который ты нам принес. Ничего особенного, но, как видишь, имеется несколько стершихся букв здесь и здесь. — Он ткнул в изображение камня на компьютерном экране.

— Да, — подхватил Том, — это древнегреческая стела с посвящением, поэтому текст не слишком длинный. Не хватает первой части патронима. Мы имеем только <…> OLEMOS. Первые три буквы стерлись начисто. Вариантов может быть множество. — Он машинально повернулся к реальному объекту, стоявшему на столе. — Стерлась также и последняя часть надписи, но формула нам известна: это должно быть либо AN [ETHEKEN] либо DE [DICATED].

— Хорошо, теперь взглянем на сканированную надпись. — Артур кликнул мышкой, и появились разные варианты воспроизведения надписи. Том с изумлением увидел, что на экране отобразилось гораздо больше букв, чем было видно на самом камне.

— К счастью, в античности надписи, высеченные на камне, почти всегда обводили красной краской, чтобы буквы были лучше видны. Это устройство распознает состав краски, которая была использована. Краска вылиняла на поверхности, но за тысячелетия въелась в сам камень, оставив часто не видимые невооруженным глазом следы. Сканер умеет считывать эту информацию и в большинстве случаев проявлять контуры исчезнувших букв.

— Артур, это потрясающе! — воскликнул Том, глядя на экран.

Между дошедшими до нынешних времен древними буквами теперь были видны — чуть бледнее, но явственно — и стершиеся. Патроним оказался EUPOLEMOS — весьма распространенное в эллинскую эпоху греческое имя, а последнее слово — ANETHEKEN, как и предсказывал Том.

Артур улыбнулся:

— Ох уж эти античные имена! Помнишь старую студенческую шутку? Один студент другому перед экзаменом: «Слушай, кто такая Илиада?» — «Наверное, жена Одиссея».

— Кончай шутить, Артур. Это серьезная вещь. Имена очень важны. Имя человека, который повелел высечь это посвящение, даже если мы больше ничего о нем знать не будем, устраняет анонимность, дает ощущение человеческой связи.

В этот момент появился секретарь и, подойдя к Тому, сказал:

— Звонят из вашего отдела, Том. Говорят, что это срочно. Я переключил звонок на здешний телефон — просто поднимите трубку и нажмите на кнопку там, где мигает огонек.

Том снял трубку:

— Это я. Что случилось?

— Том, простите, что отрываю вас от дела, но звонил ваш сосед. Он говорит, что в вашу квартиру кто-то проник. Полицию он уже вызвал, но советует вам немедленно приехать.

— Хорошо, еду — только заберу свои вещи. — Том повесил трубку.

— Артур, прости, но там что-то случилось. Судя по всему, мой дом ограбили. — Он старался не выдавать волнения, но это у него плохо получалось. Дурное предзнаменование для предстоящей поездки. В голове промелькнуло: нет ли здесь связи с летним вторжением в храм Александра в Дикте, но он одернул себя — не надо делать скоропалительных выводов. Слишком уж невероятно. Он отбросил эту мысль.

— Мне нужно идти. Думаю, основное я понял. Это фантастическое аналитическое устройство, и оно будет очень полезным для моей поездки. Не знаю, как и благодарить тебя, что ты проделал эту колоссальную работу и успел к моему возвращению в Дикту. Сам понимаешь, как важно расшифровать надпись, которая может дать нам информацию о местонахождении гробницы Александра.