Гробница Александра

20

Стоя на мостике роскошной большой яхты, капитан, стройный гладко выбритый мужчина в белоснежном морском мундире, посмотрел на часы. Был час ночи. Сюда они выдвинулись лишь под покровом темноты и встали на якорь напротив восточного берега Крита, неподалеку от Диктейской бухты. Луна еще не взошла, и звезды ярко светились на черном ночном небе. Судно мягко покачивалось. Море было спокойным, все вроде бы шло по плану. Пора начинать, подумал капитан.

Спустившись на верхнюю палубу, он перегнулся через перила и обратился к своей тщательно подобранной команде, ожидавшей его распоряжений:

— Пора, — сказал он по-немецки своему первому помощнику, одетому, как и остальные, во все черное. — Будь осторожен и помни: человеческие жертвы нам не нужны. Сделай все чисто. Как только закончите, сообщи мне. За вами прибудут через десять минут после получения твоего сообщения.

— Есть, капитан! — ответил первый помощник, и все стали спускаться в ждавший их «Зодиак». Лодочник завел мотор и направил катерок вдоль берега. Как только они приблизились к бухте, он заглушил двигатель и включил электромотор, который тащил лодку медленней, но не производил почти никакого шума. В бухте было безлюдно и совершенно спокойно в этот поздний час. Они поплыли прямо к напоминавшему очертаниями огарок свечи холму Кастри, маячившему вдали, его массивный усеченный конус выдавался в море. За ним, в глубине острова, сквозь заросли олив просвечивали скопления деревенских уличных фонарей.

Лодка подошла к берегу со стороны раскопа, и трое мужчин высадились на сушу. Как только они оказались на земле, лодочник развернул свой «Зодиак» и направил обратно. Первый помощник проверил магазин своего девятимиллиметрового «вальтера» — убедиться, что тот полон, — после чего навинтил на дуло глушитель, натянул на лицо черную шапочку-маску и жестом велел остальным сделать то же самое и тихо следовать за ним. Один из мужчин нес тяжелый баул с оборудованием, а замыкающий держал наготове снайперскую винтовку с инфракрасным оптическим прицелом и прикрученным глушителем. Пока они шли, поднялся ветер и тихо зашелестел листьями оливковых деревьев.

Прибыв на раскоп, они увидели палатку, разбитую под большим оливковым деревом, а рядом — двух крупных сторожевых немецких овчарок, свернувшихся клубком друг подле друга. Первый помощник обернулся к спутникам и сделал знак тому, который нес баул, опустить его. Тот осторожно поставил ношу на землю, достал скрученную кольцом веревку и огромный нож. Пока он это делал, собаки насторожились и сели.

Мужчины мгновенно перешли к действиям. Снайпер опустился на колено, снял винтовку с предохранителя и прицелился в одну из собак. Луч инфракрасного прицела обозначил точку на лбу пса. Секунда — стрелок спустил курок, и собака упала на землю. Вторая с рычанием бросилась на них, но снайпер выстрелил снова, собака взвизгнула и рухнула. Первый помощник и человек с веревкой быстро направились к палатке, где проснулись и зашевелились люди.

— Яннис, вставай. — Евангелия села и потрясла своего напарника за плечо. — Ты слышал? Собаки что-то учуяли.

— Может, это просто заяц. Спи, — сонно ответил Яннис.

— Нет, это что-то серьезное. Выйди посмотри, что там. Это наша последняя ночь здесь. Пожалуйста…

Человек с веревкой, беззвучно приблизившись к палатке, сделал длинный разрез на ее заднем полотнище. Евангелия закричала, но прежде чем Яннис сумел что-либо предпринять, первый помощник прицелился ему в голову и сказал по-английски:

— Не двигайся или я убью тебя. Делай, что скажу, и вы останетесь живы.

Снайпер стоял чуть позади него, держа на мушке Евангелию, лазерная точка светилась у нее на груди в районе сердца.

— Не трогайте нас, — взмолилась женщина. — Мы сделаем все, что вы скажете.

Третий мужчина опустился на колени позади них и связал им руки за спиной, после чего оглушил рукояткой пистолета, оттащил под дерево и привязал к стволу.

Затем все трое двинулись к святилищу. Им заранее объяснили, где находится ангар со статуей. Когда они подошли к нему, первый помощник отстрелил замок, и дверь распахнулась, скрежетнув петлями. Сверху из полумрака на них взирала статуя Александра Великого.

— Матерь Божья! — воскликнул первый помощник. В темноте образ Александра и впрямь внушал благоговейный страх.

— Ты уверен, что мы должны взять только голову? Статуя в таком отличном состоянии, — заметил человек с винтовкой, пока его подельник открывал баул и доставал из него большую камнерезную пилу.

— У нас приказ. К тому же мы не смогли бы унести всю статую, для этого нужен автопогрузчик, она весит не меньше тонны. Манфред, как только будешь готов, начинай.

Мужчина, к которому он обратился, влез на лестницу, накануне оставленную реставраторами, надел защитные очки, проверил уровень топлива в своей бензопиле и дернул шнур стартера. Со второй попытки мотор заработал. Тогда он приставил режущее полотно к горлу статуи и начал пилить. Острые зубья с алмазным напылением вре́зались в мрамор, из-под них полетела мелкая, как пудра, пыль. Несколько пропилов с разных сторон — и дело было сделано, мужчина передал голову искалеченной статуи вниз. Раскрашенные глаза Александра бесстрастно взирали на первого помощника, когда тот принимал его отпиленную голову. Властная сила, которую, казалось, излучала мраморная фигура, когда, войдя в ангар, они увидели ее впервые, испарилась. Теперь перед ними был прекрасный, но незавершенный неодушевленный объект.

— Чертовски хороший портрет. Ну все, давайте сматываться отсюда, — сказал первый помощник, доставая мобильный и соединяясь с капитаном. — Порядок. Ждем, — произнес он в трубку.

— Понял вас. Уже в пути.

Первый помощник захлопнул крышку телефона и взглянул на бухту.

— Отлично. Пакуйте. Скоро они будут здесь.

Его подчиненные завернули мраморную голову в одеяло, положили в брезентовый мешок, потом упаковали пилу. Несколько минут спустя, пролетев низко над поверхностью воды, возле храма приземлился вертолет. Мужчины погрузили голову, сами взобрались на борт и вскоре уже были на яхте. В два тридцать она находилась на безопасном расстоянии от Крита, полным ходом направляясь к побережью Северной Африки.

— Операция «Саломея» завершена, — сообщил капитан по телефону Оскару Уильямсу.

— Прекрасно. Переправьте мне объект по обычным каналам как можно скорей.

Откинувшись на спинку кресла, сидевший за письменным столом Оскар довольно улыбнулся.