Русская идея. От Николая I до Путина. Книга первая (1825–1917)

Брусиловский прорыв

Что, собственно, хотело Временное правительство доказать этим июльским демаршем на крохотном 80-километровом участке фронта, кроме того, что здравомыслящим людям с ним невозможно договориться, навсегда останется его тайной. Так или иначе, в Восточной Галиции был сосредоточен ударный кулак — 131 дивизия при поддержке 1328 тяжелых орудий — и первого июля он прорвал австрийский фронт в 70 километрах к востоку от Львова. Это было странное наступление. Как писал британский корреспондент Джон Уиллер-Бенетт, целые батальоны «отказались идти вперед и офицеры, истощив угрозы и мольбы, плюнули и пошли в атаку одни». До Львова, конечно, не дошли и, едва генерал Гоффманн ввел в дело германские войска, покатились обратно. Отступление превратилось в бегство.

Тысячи солдат покинули фронт. Десятки офицеров были убиты своими. В правительстве начался переполох. Князь Львов подал в отставку. Его заменил на посту министра-председателя Керенский. На место уволенного генерала Брусилова был назначен Корнилов. Впрочем, эти перестановки уже не имели значения. Момент был упущен. Настоящим победителем в брусиловском «прорыве» оказался Ленин. Современный британский историк Орландо Фигес (в английской транскрипции Файджес) согласен с такой оценкой: «Основательней, чем что бы то ни было, летнее наступление повернуло солдат к большевикам, единственной партии, бескомпромиссно стоявшей за немедленный конец войны. Если бы Временное правительство заняло такую же позицию, начав переговоры о мире, большевики НИКОГДА не пришли бы к власти».

А публика в столицах и не подозревала, что судьба ее предрешена. Кабаре были полны, карточная игра продолжалась до утра. Билеты на балет с Карсавиной перекупались за бешеные деньги. Шаляпин был «в голосе», и каждый вечер в Большом был аншлаг. Люди как люди, что с них возьмешь? Интереснее ответить на недоуменное замечание другого британского историка Джеффри Хоскинга: как случилось, что «ни один член Временного правительства так никогда и не понял, почему солдаты покидали окопы и отправлялись по домам»?

В самом деле, почему?