По обе стороны Килиманджаро

ВСТУПЛЕНИЕ

— Леди и джентльмены, говорит ваш капитан. Рад приветствовать вас на борту нашего самолета «Ди-Си-9» компании «Ист-Африкэн эйрвейз». Предупреждаю — взлет будет довольно резким. Прошу всех пристегнуть ремни и не придавать особого значения некоторым неудобствам. Как вы знаете, аэропорт расположен у самого подножия Килиманджаро, и для того чтобы хорошо увидеть вершину, нам придется в считанные минуты набрать высоту до шести тысяч метров. Я хочу показать вам Килиманджаро с воздуха так близко, как не видел ее еще никто из вас… Итак, внимание. Килиманджаро будет по правому борту…

Мне пришлось немало летать на самолетах различных авиакомпаний, но такого словоохотливого и, пожалуй, излишне самоуверенного командира корабля я до сих пор не встречал. В самом деле, откуда он знает, что мы, пассажиры, не видели Килиманджаро «так близко»? И говорить в самолете, между прочим, обычно привилегия стюардесс. На сей раз стюардессы, одарив всех улыбками и конфетами, почему-то сами, как пассажиры, уселись в салоне и даже пристегнулись ремнями.

Впрочем, наш пилот очень быстро доказал, что он умеет не только говорить. Продолжая занимать пассажиров разными историями и не дожидаясь «возражений», он устремил самолет ввысь с такой лихой удалью, что слегка затрещала обшивка и даже из пассажирского салона было видно, как высоко кверху задирался его нос (самолета, конечно).

За какие-то мгновения реактивная машина прорвалась сквозь толщу облаков, и мы оказались в спокойной, ослепительно солнечной бесконечности. И вдруг эта бесконечность как бы уперлась в отвесную стену. Вверх — в небо и вниз — в пропасть уходила снежная стена, и казалось, что крыло самолета вот-вот коснется ее искрящейся совсем рядом поверхности.

Вглядываясь в стремительно убегающие вниз заснеженные склоны, в алмазную чашу кратера, совершенно теряешь чувство реального, будто сам шагаешь по его кромке, а крыло самолета — просто одно из твоих собственных. Недаром предки африканцев в своем воображении населяли Килиманджаро богами.

А сейчас, как видите, взглянуть Килиманджаро «в лицо» может в общем-то каждый, если «ваш капитан» достаточно отчаянный сорви-голова и, пренебрегая коварными воздушными потоками в непосредственной близости от вершины, а заодно инструкцией и установленным маршрутом полета, осмелится доставить вам несколько минут острых ощущений.

Вот снова включился микрофон и снова в самолете звучит возбужденно-веселый голос, в проходе салона появилась улыбающаяся стюардесса в длинном, до каблуков, ярко-узорчатом платье-униформе — нечто вроде африканского варианта Царевны-Лебедь. А в иллюминаторе величественная вершина уплывает все дальше и дальше и становится маленьким, ничего не значащим плоским треугольником. Как на карте.

Конечно, Килиманджаро не стена и не треугольник, и у него не две, а много сторон, но все-таки две можно условно выделить: кенийскую и танзанийскую. Этот древний потухший вулкан расположен как раз у самой границы двух независимых государств, некогда входивших в состав Британской Восточной Африки. И хотя вершины Килиманджаро находятся на территории Танзании, его северные склоны и отроги спускаются в Кению, и сама седловина кратера, слегка подернутая голубоватой дымкой, видна из кенийского национального парка Цаво.

Килиманджаро часто называют «крышей Африки». Это самая высокая гора на континенте. Многое видел на своем веку седовласый великан. Когда первые европейцы добрались до Килиманджаро и, вернувшись домой, написали о том, что в Африке есть снежная гора, их приняли за сумасшедших. Позже, когда ни у кого из людей практического, так сказать, склада ума уже не вызывало сомнения, что на вершине Килиманджаро лежит настоящий снег, а не россыпи алмазов, с именем вулкана по-прежнему связывалось много фантастического.

Вот, например, телеграмма:

«Занзибар, 23 сентября

Семь часов двадцать семь минут утра Джону С. Райту, государственному секретарю

Выстрел произведен вчера ровно в полночь из жерла, пробуравленного в южном склоне Килиманджаро. Снаряд вылетел со страшным свистом. Ужасный взрыв. Страна опустошена смерчем. Воды моря поднялись до Мозамбикского пролива. Много кораблей сорвано с якорей и выброшено на берег. Уничтожены селения и деревни. Все обстоит благополучно. Ричард У. Траст».

События, о которых идет здесь речь, на самом деле никогда не происходили. Но такая «депеша» все-таки была написана в конце прошлого века и даже отправлена… Но — не телеграфом и не «государственному секретарю». Автором ее был не вымышленный американский консул на Занзибаре Р. У. Траст, а замечательный французский писатель Жюль Верн. Он-то и отправил телеграмму вместе с остальными частями рукописи фантастического романа «Вверх дном» его будущему издателю.

В те времена еще никто не знал о термоядерной энергии, никто не собирался «пробуравливать» в горе Килиманджаро шестисотметровое отверстие, чтобы произвести из него выстрел ядром в 180 тысяч тонн, и сверхмощное взрывчатое вещество «мели-мелонит», с помощью которого действующие лица романа пытались изменить наклон земной оси, существовало только в воображении писателя.

Однако реальные события того времени выглядели не менее фантастическими. В 1886 г. английская королева Виктория подарила (да-да, именно подарила!) Килиманджаро своему племяннику, германскому кайзеру Вильгельму II в день его рождения. А тридцать лет спустя, во время первой мировой войны, наследники Виктории с боем отобрали «подарок» у кайзера, захватив заодно и большую часть остальной территории бывшей Германской Восточной Африки, простиравшейся к югу от Килиманджаро.

Красив и своеобразен молчаливый гигант. Он имеет особую притягательную силу здесь, в тропиках. Посудите сами: внизу жара, а в отеле «Кибо» — ближайшей к вершине Килиманджаро «точке цивилизации» — камин и меховые одеяла. Вьются, тянутся к самой крыше плети растения с густой и в то же время почти прозрачной на солнце зеленью, с ярко-оранжевыми тонкими, продолговатыми, похожими на миниатюрный кларнет, цветами. Впервые я увидел их двенадцать лет назад в Найроби, в небольшой уютной гостинице «Феар-вью». Был апрель 1964 г. — мое первое знакомство с Восточной Африкой. Может быть, поэтому так запомнились эти цветы. Они заглядывали в окна номера вместе с первыми лучами солнца.

В гостинице «Кибо» прохладно. Удивительно прохладно после Дар-эс-Салама. Ранним утром, когда снега Килиманджаро вспыхивают под лучами солнца, у подножия еще долго стелется ленивый полумрак. Он прячется во влажных зарослях бананов и кофе, под широкими низкими стеблями ямса.

Машина медленно ползет вверх по узкой извилистой дороге, проложенной в лесу. Высокие мощные стволы африканских пород деревьев — и тут же кусты малинника. Уже довольно высоко, и кое-где за обрывистым склоном внизу открывается панорама залитой солнцем долины, окаймленной далекими очертаниями синих предгорий. Больше пока ничего не видно, и только бурные потоки воды, низвергающиеся откуда-то сверху, напоминают о близкой снежной вершине. Еще долго и медленно ползешь вверх мимо бананов и плантаций кофе, прежде чем впереди откроется самое главное — вершина.

Не подумайте, что шоссе ведет прямо к вершине Килиманджаро. Асфальт кончается у гостиницы «Кибо». Отсюда еще долго карабкаться горной тропой туда, где едва различимой точкой чернеет среди снегов небольшая хижина для туристов. Это пик Кибо.

Вторая вершина Килиманджаро — Мавензи — несколько ниже, и в жаркий сезон снег там стаивает полностью. Кибо же никогда не сбрасывает снежного покрова. Эта вершина особенно хороша вечером, на закате. Кибо как бы распарывает облака, и ветер уносит красные клочья. Сочетание фантастического и реального здесь кажется очень естественным.

Я прожил несколько лет в Кении, а затем в Танзании. По обе стороны Килиманджаро. Написанные мною очерки и легли в основу этой книги.