Душа после смерти: Современные «посмертные» опыты в свете учения Православной Церкви

Из первого слова св. Марка Ефесского об очистительном огне

1. Поскольку нам долженствует, сохраняя наше Православие и преданные отцами церковные догматы, с любовью ответить на сказанное вами, то мы каждый аргумент и свидетельство, письменно приведенное вами, как общее правило приводим впереди, дабы затем кратко и ясно следовал ответ и разрешение на каждое из них.

Итак, в начале вашего доклада вы так говорите: «Если истинно кающиеся отошли из этой жизни в любви [к Богу], прежде чем успели достойными плодами удовлетворить за свои согрешения или проступки, их души очищаются после смерти очистительными страданиями; но для облегчения (или “освобождения”) их от этих страданий им способствует та помощь, которая оказывается им со стороны верных живых, как то: молитвы, литургии, милостыня и прочие дела благочестия».

На это отвечаем следующее: то, что усопшим в вере, несомненно, помогают совершаемые за них литургии и молитвы и милостыни, и обычай этот был в силе от древности, свидетельствуют о сем многие и различные изречения учителей, как латинских, так и греческих, сказанные и написанные в разные времена и в разных местах. А что касается того, что души освобождаются благодаря некоему имеющему характер помощи очистительному страданию и временному огню, обладающему таковой [очистительной] силой, — этого мы не находим ни в Писаниях, ни в молитвах и песнопениях, бываемых об усопших, ни в словах учителей. Но мы приняли, что и душам, содержимым в аду и уже преданным вечным мукам, самим ли делом и опытом или в не допускающем надежды ожидании таковых, возможно пособить и оказать некую малую помощь, хотя и не в том смысле, чтобы совершенно разрешить их от мучения или дать надежду на конечное освобождение. И это обнаруживается из слов великого Макария, египетского подвижника, который, найдя в пустыне череп, был научен им о сем по действию Божественной силы282. И Василий Великий в молитвах, чтомых на Пятидесятницу, дословно пишет следующее: «Иже и в сей всесовершенный и спасительный праздник очищения убо молитвенная о иже во аде держимых сподобивый приимати, великия же подаваяй нам надежды ослабления содержимым от содержащих я [их] скверн, и утешению Тобою низпослатися»283.

Если же души отошли из этой жизни в вере и любви, однако унося с собою известные вины, будь то малые и в которых они вообще не каялись или будь то большие, о которых они хотя и каялись, но не предприняли явить плоды покаяния, — такие души, мы веруем, должны очиститься от такового рода грехов, но не неким очистительным огнем или определенным в некоем месте наказанием (ибо сего, как мы сказали, отнюдь не было предано нам), но одни должны будут очиститься в самом исходе от тела, благодаря только страху, как это дословно являет святой Григорий Двоеслов [в четвертой книге «Диалогов»]; в то время как другие должны будут очиститься после исхода из тела или еще пребывая в том же земном месте, прежде чем придут на поклонение Богу и удостоятся блаженных уделов; или если грехи их были более тяжкими и связующими на более длительный срок, то и они содержатся в аду, но не для того, чтобы навсегда находиться в огне и мучении, а как бы в тюрьме и заключении под стражу. Всем таковым, мы утверждаем, помогают совершаемые за них молитвы и литургии, при содействии сему Божественной благостыни и человеколюбия, которое одни согрешения, сделанные по человеческой немощи, сразу же презрит и отпустит, как говорит Дионисий Великий в «Размышлениях о тайне священно-усопших»284, а другие грехи после известного времени праведными судами или также разрешает и прощает, и то — совершенно, или облегчает ответственность за них до конечного того Суда. И посему мы не видим никакой необходимости в ином наказании или в очищении огнем: ибо одних очищает страх, а других угрызение совести пожирает мучительнее всякого огня, а иных очищает самый только ужас перед Божественной славой и неизвестность будущего, каково оно будет. А что это мучительно и наказательно гораздо более, чем что-нибудь иное, и самый опыт показывает, и святой Иоанн Златоуст свидетельствует нам почти во всех или в большинстве своих моралистических омилий, утверждая это, а также и божественный подвижник Дорофей в своем слове «О совести»...

2. Итак, мы молим Бога и веруем — от подобного освободить усопших, а не от какого-то иного мучения или иного огня, помимо тех мук и огня, которые возвещены навеки. И что к тому же души усопших по молитвам освобождаются из заключения в аду, как бы из некой темницы, свидетельствует между многими другими Феофан Исповедник, именуемый Начертанный, ибо слова своего свидетельства за икону Христову, на челе его написанные, он кровью запечатлел. В одном из канонов за усопших он так молится за них: «Слез и воздыхания сущия во аде рабы Твоя свободи, Спасе»285. Слышишь ли? — «слез», сказал, и «воздыханий», а не какого-то наказания или очистительного огня. Если же когда и встречается в этих песнопениях и молитвах упоминание об огне, то не от временного и имеющего очистительную силу, но от того вечного огня и непрестающего наказания святые, движимые человеколюбием и состраданием к соплеменникам, желающие и дерзающие почти на невозможное, молятся избавить в вере усопших. Ибо так говорит святой Феодор Студит, и сам исповедник и свидетель Истины, в самом начале своего канона об усопших: «Вси помолимся Христу, творяще память днесь от века мертвых, да вечнаго огня избавит я [их], в вере усопшия и надежде жизни вечныя»286. И затем, в ином тропаре, пятой песни канона, говорит следующее: «Огня приснопалящаго, и тьмы несветимыя, скрежета зубнаго, и червия безконечно мучащаго, и всякаго мучения избави, Спасе наш, вся верно умершия».

Где же тут «очистительный огонь»? И если бы он вообще был, где было бы удобнее сказать святому про него, как не здесь? Бывают ли святые услышаны Богом, когда молятся о сем, — это не нам исследовать, но сами-то они знали и Дух, обитающий в них, движимые Которым они и говорили, и писали, знал это; а в равной степени знал это Владыка Христос, Который дал заповедь, чтобы мы молились за врагов, и Который молился за распинающих Его и подвигнул к тому же и первомученика Стефана, побиваемого камнями. И хотя, быть может, кто-нибудь скажет, что, когда мы молимся за такого рода людей, мы не бываем услышаны Богом, однако все то, что от нас зависит, мы исполняем; а вот некоторые из святых, молившиеся не только за верных, но и за нечестивых, были услышаны и своими молитвами похитили их от вечного мучения, как, например, первомученица Фекла Фалконилу и божественный Григорий Двоеслов, как повествуется, царя Траяна287.

4. После сего, немного далее, вы желали доказать реченный догмат об очистительном огне, сначала ссылаясь на сказанное в книге Маккавеев, где говорится: Свято и спасительно... молиться за усопших... дабы они были разрешены от грехов (2 Мак. 12, 44-45); а потом, взяв из Евангелия от Матфея то место, в котором Спаситель возвещает, что хулящему на Духа Святаго не простится ни в сем веке, ни в будущем (Мф. 12, 32), вы говорите, что из сего можно видеть, что есть отпущение грехов в будущей жизни.

Но что отсюда никоим образом не вытекает понятие очистительного огня, это яснее солнца, ибо что общего между отпущением и очищением огнем и наказанием? Ибо если отпущение грехов совершается ради молитв или самым только Божественным человеколюбием, то нет нужды в наказании и очищении. Если же наказание, как и очищение, установлены [Богом], — ибо благодаря первому совершается второе, и они были бы напрасны, если бы благодаря им не проистекало, как результат, очищение, — то напрасно, кажется, совершаются молитвы [за усопших], и мы воспеваем Божественное человеколюбие. Итак, этими ссылками не столь доказывается существование очистительного огня, сколь опровергается; ибо отпущение грехов согрешившим в них представляется как действие некой царственной власти и человеколюбия, а не как освобождение от наказания или очищения.

5. В-третьих, то изречение, взятое из Первого послания блаженного Павла к Коринфянам, в котором он, рассуждая о назидании на основании, которое есть Христос: золото, серебро, драгоценные камни, дерево, сено, солома, — присовокупляет: ибо день Господень покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня (1 Кор. 3, 11-15), — кажется, что больше всего иного вводит понятие очистительного огня, но на самом-то деле больше всего иного опровергает его.

Ибо, во-первых, божественный апостол назвал его не очистительным, а испытательным; затем он возвестил, что чрез него должны пройти также и добрые и честные дела, а таковые, ясно, что не нуждаются ни в каком очищении; затем он говорит, что те, которые приносят злые дела, после того как эти дела сгорят, потерпят урон; между тем как очищаемые вдобавок к тому, что не терпят урона, еще больше приобретают; затем он говорит, что это должно быть в «тот день», именно — в день Суда и будущего века, а предполагать существование очистительного огня после того страшного Пришествия Судии и конечного приговора — разве это не совершеннейшая нелепость? Ибо Писание не передает нам ничего такого, но Сам Тот, Кто будет судить нас, говорит: Идут сии в муку вечну: праведницы же в живот вечный (Мф. 25, 46), и еще: Изыдут сотворшии благая в воскрешение живота: а сотворшии злая в воскрешение суда (Ин. 5, 29); так что отнюдь не остается какого-нибудь промежуточного места; но после того, как всех судимых разделил на две части, одних поставив одесную, других же — ошуюю и первых назвав овцами, вторых же — козлищами, Он отнюдь не явил, что есть такие, которым долженствует очиститься тем [очистительным] огнем. Кажется, что тот огонь, о котором говорит апостол, — это тот, о котором говорит пророк Давид: Огнь пред Ним возгорится, и окрест Его буря зельна (Пс. 49, 3); и еще: Огнь пред Ним предыдет, и попалит окрест враги Его (Пс. 96, 3). Еще и Даниил пророк говорит о сем огне: Река огненная течаше исходящи пред Ним (Дан. 7, 10).

Так как святые не приносят с собою никакого злого дела или злого признака, этот огонь явит их еще более светлыми, как золото, в печи испытанное, или как камень амиант, который, как говорят, будучи положенным в огонь, кажется обуглившимся, вынутый же из огня, становится еще чище, как бы вымытым водой; как были и тела святых трех отроков в пещи Вавилонской. Грешников же, приносящих с собою зло, охватив, как удобный материал для сего огня, он немедленно зажжет, и «дело» их, то есть злое расположение или действование [энергию], сожжет, и до конца уничтожит, и лишит их того, что они принесли с собою, то есть лишит их злого груза, однако самих их «спасет», то есть навеки будет сохранять и соблюдать, дабы они не подверглись уничтожению вместе со своим злом.

6. Такое толкование этого изречения апостола считает должным сделать и божественный отец Златоуст (который именуется нами «Уста Павловы», как тот — «Уста Христовы»), разъясняя Послание [в Беседе 9 на Первое послание к Коринфянам]» причем Павел говорит чрез Златоуста, как это было явлено благодаря видению Прокла, ученика и преемника престола его288.