Повелитель теней. Том 2

— Жувер был очень навязчив, но я прогнал его, — пробормотал Монтре, озираясь.

Вскоре появились Ламбер и Ла Моль. Они ехали со стороны города.

— Есть там кто-нибудь? — спросил де Сегюр.

— Чисто, — откликнулся Ламбер. — Там был только Жувер, но он повернул обратно.

— То есть как обратно? — возмутился Монтре. — Он должен ехать вперёд, на воды! Но Марк равнодушно пожал плечами.

— Может, он забыл полотенце. В любом случае, это не имеет значения для нашего дела. Вы передумали, ваша милость?

— Конечно, нет! — воскликнул Монтре.

Теперь, в окружении рыцарей, он снова ощутил решимость и даже немного разозлился на предположение барона. Неужели тот мог подумать, что Монтре способен отказаться от участия в этой вылазке, а значит, от мести графу Блуа и возможности получить хороший куш в виде золота, серебра и драгоценной утвари. Он решительно пришпорил коня и поехал дальше по дороге. Его быстро обогнал Марк, чтоб ехать впереди, а следом пристроились Ламбер, Ла Моль и ещё три рыцаря.

— Где остальные? — подозрительно спросил виконт, снова догнав Марка.

— Ждут на перекрёстке.

Они мчались сквозь ночь, которая становилась всё темнее и, наконец, выехали на тот самый перекрёсток, где сходились две дороги. Выглядело это место недобро. Вокруг стелился по земле голубоватый туман, а возле самого пересечения дорог стояла сколоченная из толстых брусьев виселица, на которой покачивался почерневший от времени скелет в лохмотьях.

— Странное место вы выбрали для встречи, — нервно рассмеялся Монтре, посмотрев на висельника.

— Самое подходящее для вас, ваша милость, — раздался другой голос и туда, где они остановились, выехали ещё несколько всадников.

Монтре вгляделся в говорившего и с изумлением воскликнул:

— Барон Делвин-Элидир? Что вы здесь делаете?

— Охочусь, виконт, на хищного и подлого зверя.

— Но у нас здесь дела… — он растерянно взглянул на де Сегюра, задумчиво разглядывавшего виселицу.

— Освободите место для нашего гостя, господа, — проговорил тот и взглянул на Монтре, всё ещё пребывавшего в недоумении. — Я понимаю, ваша милость, что вы надеялись поучаствовать в другой охоте, на золото, которое король доверил графу Блуа. Но, видите ли, золото находится в недосягаемом для всех нас месте: в хранилище под ратушей города Бренне, где и будет укрыто до выступления армии в поход. Граф отбыл с телегами, гружёными камнями, впрочем, он и не собирался далеко отъезжать, разве что демонстративно проехать по городу и лагерю, а после, добравшись до ближайшей деревушки, освободить сундуки от камней и спокойно остаться на ночёвку. Его золотой обоз проследует завтра вместе с армией до Грюнштелле, а оттуда свернёт на юг, переночует в неком городе, к магистрату которого наш добрый бургомистр Вебер уже написал рекомендательное письмо, и следующим светлым днём благополучно доберётся со своей многочисленной и надёжной охраной до Магдебурга. Как видите, эти планы совсем не совпадают с вашими, поскольку вы, на самом деле, тут по другому делу.

— По какому же? — спросил Монтре, попытавшись изобразить возмущение, но его голос предательски дрогнул.

— Вам вынесен приговор за соучастие в убийстве, который мы и приведём в исполнение, — пояснил Делвин-Элидир, глядя, как Фонтейн и Бенар снимают с виселицы скелет.

— Какое ещё убийство? — воскликнул виконт.

— То самое, ради которого вы подкупили некоего заразного больного за двадцать марок и привезли его в королевский дворец, — ответил Марк, не скрывая отвращения. — Вы обрекли благороднейшего человека, которому мы многим обязаны, на долгую и мучительную смерть. Вы заслужили за это ещё более жестокую казнь, чем ваш подручный Бартоло, но, война есть война. Потому казнь будет хоть и позорной, но быстрой. Вам предстоит умереть на этом перекрёстке, где казнят самых подлых и жестоких преступников. Говорят, что это проклятое место становится для их чёрных душ западнёй, где они остаются навсегда.

Монтре издал перепуганный вопль и ударил коня шпорами. Тот заржал и поднялся на дыбы, отчего виконт вывалился из седла, но тут же вскочил и нырнул между конями туда, где клубились за пределами дороги туманные облака. Он бежал, спотыкаясь на кочках, как вдруг прямо перед собой увидел какую-то бледную фигуру, протянувшую к нему руки. Возможно, ему это только привиделось, но он истошно взвизгнул, подался в сторону и, не удержавшись на ногах, упал. Тут же несколько сильных рук схватили его, поволокли обратно и вскоре кинули на дорогу к ногам коней, на которых сидели два барона, наблюдавшие за его попытками вырваться. Ему связали за спиной руки, подвели коня и усадили его лицом к хвосту. На виселицу тем временем привязали новую верёвку со скользящей петлёй, которую надели ему на шею.

— Барон, — крикнул Монтре, глядя на Марка, — послушайте, я вам заплачу, я осыплю вас золотом, только прекратите всё это! Я отдам вам всё и добьюсь для вас у короля титула герцога! В Сен-Марко уже два века не было герцогов, помимо членов королевской семьи, и вы будете первым за это время! Я отдам вам свои земли…

Он зарыдал, но Марк смотрел на него с презрением, а потом кивнул Айолину. Тот подъехал ближе и стегнул коня плёткой по крупу. Конь рванулся и бросился прочь по дороге, а Монтре соскользнул с седла и задёргался в петле.

— Помочь ему? — спросил Ламбер, глядя на конвульсии, пробегающие по телу виконта.

— Нет, он заслужил куда большие страдания, — ответил Марк.

— Как скажешь.

Рыцари вернулись в сёдла и молча наблюдали за агонией виконта Монтре, пока он не затих окончательно. Для верности Ла Моль подъехал ближе и осмотрел его, после чего обернулся и кивнул:

— Готов.

— Что ж, дело сделано, господа, — с удовлетворением кивнул Марк. — Мы с вами заслужили отдых.

Развернув коня, он помчался назад к дороге, ведущей к купальням, следом устремились его спутники. А на перекрёсток постепенно выползал голубоватый туман, окутывавший покачивающийся на виселице труп, как саван.

Близилась ночь, когда Марк, сняв с себя одежду, с наслаждением погрузился в тёплые воды бассейна. Он присел на каменную скамью и откинулся на бортик, чувствуя, как расслабляется его усталое тело. Рядом с ним с блаженным видом разместился Айолин. Он сидел с закрытыми глазами и на его гладком лице блестели бисеринки пота. Густые кудри пропитались влагой испарений и закручивались тонкой чёрной проволокой. Марк невольно улыбнулся, глядя на него.

— Странно, как мало ты изменился, малыш Айолин, — заметил он. — Ты всё так же похож на черноволосого херувима.

— Но не в бою, — усмехнулся тот, не открывая глаз.

— Да, не в бою, — согласился Марк и немного помолчав, продолжил: —Сегодня мы сделали важное дело, друг мой, и у меня словно камень с души свалился. Осталось наказать только одного.

— Это будет нелегко, — вздохнул Айолин, открывая глаза. — Монтре уже почти утратил влияние на короля. Ричард окружил себя новыми людьми, куда более достойными и преданными. До него сложно будет добраться.

— И всё же я попытаюсь, — Марк покосился на него. — Не волнуйся, я буду осторожен и постараюсь действовать наверняка. Ричард — не Монтре. В этом деле я не могу рассчитывать на своих людей. Одно дело прикончить бешеного пса, другое — короля. Но я буду готов использовать любую возможность. Ты был прав, когда сказал, что на войне убивают.

Тёплая вода, насыщенная целебными минералами вскоре подействовала на них, и, выбравшись из бассейна, они отправились в низкие уютные кельи, чтоб улечься на широкие деревянные настилы под тёплые одеяла и крепко, как в детстве, уснуть.

Следующий день не обещал быть хлопотным, и Марк из закрытого тёплого бассейна перебрался в прохладный открытый, где можно было поплавать и понырять. День был тёмным, вокруг бассейна горели факелы, отражаясь в чёрной воде, но её свежесть приятно бодрила. К обеду им накрыли в трапезной, где прислуживали молчаливые люди в одинаковых длинных белых рубахах, подвязанных на поясе шёлковыми шнурами. Вино в купальнях не приветствовалось, но поданный к столу эль был хорош. После обеда они вдвоём с Айолином улеглись на каменные подогретые скамьи, где те же молчаливые люди смазали их тела ароматным маслом и принялись разминать мышцы сильными и нежными движениями. Марк снова невольно задремал, но его разбудили, причём довольно бесцеремонно. Открыв глаза, он увидел, что над ним склонился один из сыщиков барона де Грамона.

— Его светлость просит вашу светлость немедленно прибыть в Бренне, — проговорил тот.

— Что случилось? — спросил Марк, с трудом приподнимаясь, но не от усталости, а оттого, что его тело было настолько расслабленным, что двигаться не хотелось.

Он заметил внимательный взгляд Айолина.

— Убит виконт Монтре, — пояснил сыщик. — Его нашли сегодня утром разведчики, которые патрулируют дороги вокруг лагеря. К тому же в доме судьи, где он жил, слуги нашли труп сокольничего короля Альфонса Бризона. Ему перерезали горло. Друга виконта Жувера найти не могут.

— Он где-то здесь, — проговорил Айолин. — Я видел его утром возле бассейна.

— Найдите его, но не говорите ничего о смерти виконта, — распорядился Марк, поднимаясь со скамьи. — Скажите об убийстве Бризона. Он поедет с нами. Я сейчас оденусь.

Он ушёл, а Айолин перевернулся на живот и опустил голову на сложенные перед собой руки.

— Его повесили, Марк! — воскликнул де Грамон, меряя шагами кабинет покойного советника Хагена. — Повесили за городом на перекрёстке, где вешают убийц и насильников! Его руки были связаны за спиной, а конь пасся неподалёку. Не взяли ни деньги, ни оружие, ни украшения. Ничего! Это не ограбление! Это казнь!

— И как это связано со смертью Бризона? — спросил Марк, мрачно глядя, как Рене мечется перед ним, как зверь в клетке.

— Не знаю! Мальчишку нашли в его собственной спальне, возле кровати. Слуги ничего не видели и не слышали. Он не кричал.

— Дом, насколько я помню, большой. Тот, кто его убил, знал этот дом, вошёл незаметно, проник в комнату. Парень успел встать с кровати, но шум не поднял, значит, знал нападавшего.

— Зачем было убивать этого маленького негодяя? Может, это де Мариньи отомстил за клевету?

— У него есть ключ от дома, и он знает расположение комнат? Он прошёл через наши посты, его никто не узнал, хотя знали многие? Это глупо, Рене. Надо искать ближе. У Монтре было полно врагов, и я уверен, что обе смерти связаны. Что сказал Жувер?

— Я ещё не говорил с ним. Слуги сказали, что он вместе с виконтом уехал на источники вскоре вслед за вами. Караульные вспомнили, что он возвращался в город, но вскоре снова уехал. При этом он был один. Это подозрительно, тебе не кажется?

— Кажется, — вздохнул Марк. — И именно поэтому я прошу тебя не поручать это расследование мне, по крайней мере, в той части, которая касается Жана. Когда-то мы были друзьями, да и теперь находимся в приятельских отношениях. Я боюсь, что у меня появится желание найти разумное объяснение его подозрительным поступкам. Здесь лучше разберётся кто-то, не связанный с ним какими-либо узами.

— Как скажешь. Думаю, на сей раз, мы справимся без тебя. Однако будь под рукой на случай, если возникнет что-то непредвиденное.