Упрямец

Глава 8

Теург гнал скакуна во весь опор. Мицелан фыркал, но не сбавлял темпа. Нокс посмотреть вперед. За горизонтом все еще поднимался столб едкого черного дыма. Заклинатель пронесся мимо нескольких деревень, миновал мост, прошел добрых десять лиг. Дорога была длиннее, чем казалось и заняла много времени. Он оказался на месте лишь к рассвету.

Диск солнца медленно поднимался по небосводу. Теург, не сбавляя темпа, промчался еще около лиги, вокруг не было ни души. До места, где, как он представлял, находился источник заклинания оставалось совсем немного.

Стоило достать карманный хронометр — в лицо ударил нестерпимый жар. Теург едва ли ожидал такой перемены. Он дернул поводья и прикрыл лицо рукой. Волны горячего воздуха грозили расплавить кожу и выжечь легкие. Нокс прищурил глаза, всмотрелся вперед. Наконец, напряг глаза, вызвав к жизни тайное зрение. Внутри все скрутило узлом. Впереди, насколько хватало глаза, лес и единственную дорогу объяло пламя. Оно не было физическим в полном смысле этого слова. Разгоревшись, огонь давно потерял свое материальное выражение, но от того не перестал влиять на реальный мир.

Оказавшееся на свободе пламя жадно поглощало все, до чего могло дотянуться. Стена огня вздымалась высоко в небо и стремилась вперед.

Теург прочел короткий мотив. Тело обдало приятным холодком. Когда защита от смертоносной сущности начала свое действие, он пришпорил мицелана и бросился прямиком в пекло.

Пламенная завеса неумолимо двигалась, ползла в своем смертоносном величии. Города, окрестные поселения, дома, люди, звери. Если ничего не сделать, все были обречены. При внешнем спокойствии, Нокс нервничал. Он старался держать себя в руках, подавляя панические движения внутри. Такими темпами огонь начнет свою жатву уже к вечеру. Все они погибнут ужасной смертью и даже не поймут, что произошло.

Нет, этого он не позволит.

Через половину лиги Нокс добрался до эпицентра. Перед ним стояла завеса синевато-пурпурного пламени. Земля вокруг давно оплавилась и обратилась стеклом. Горло мучительно саднило, голова кружилась от недостатка кислорода. Он ощутил, как где-то в глубине души холодной тенью зашевелилось отчаяние.

Владыка, сколько же сил понадобится, чтобы обуздать такую громаду…

Нокс помотал головой, откидывая эту мысль и надвигающееся вместе с ней чувство беспомощности перед могучей силой. Нужно было действовать быстро.

Теург спешился, прикрыл глаза и медленно вдохнул. Простер руки вперед и прочел короткий мотив. Затем еще один и еще, взывая к эйдосу, который давал ему контроль над пламенем, будь то огонь костра или бушующая сущность эмпиреев. Он продолжал читать заклинания. Одно произносил вслух, два других — мысленно. Медленно оплетал огонь нитями собственной воли, делал его продолжением собственного существа. Творение чар требовало чудовищной концентрации. Теург сделал несколько коротких пасов руками.

Бушующее пламя ответило на его наглые попытки и вздыбилось еще сильнее. Могло показаться, что оно обладает собственным разумом. Нокс точно знал — так и есть. В безмолвном возмущении громада огня разбухла, затрещала и потянула бесформенные руки к тому, кто посмел ее коснуться.

— Держи его! Держи! Не то мы оба покойники! — Воскликнул голос в голове Нокса.

— Без тебя знаю…

Нокс сделал еще несколько пасов руками, прочел заградительные и контролирующие мотивы. Чары наслаивались друг на друга, сплетались в причудливую паутину. Разум держался на пределе. Усмирять такие потоки пламени Пепельного плана было сродни попыткам удержать океан в винной бутылке. Сейчас теург походил на сумасшедшего, который отчаянно держался за поводок, прицепленный к ошейнику гигантского монстра.

Пламя явно не собирались уступать. Оно постепенно отыгрывало свое, наступало и подчиняло волю теурга. Нокс сжал зубы и уперся ногами в землю. Несмотря на защиту, он ощущал весь жар колдовского пламени. Лицо мучительно обжигало. Руки начали покрываться волдырями. Если бы не чары, он бы испарился меньше, чем за мгновение.

Создав еще несколько точек, сковывающих пламя, теург сумел остановить движение бушующей стихии. Однако ситуация была патовой. На мгновение силы оказались равны.

— Повинуйся мне! — Теург закричал, собрав остатки воли.

Огонь качнулся и казалось на мгновение замедлился.

— Я твой хозяин!

Движения кошмарного пламени стали еще медленнее.

— Я повелеваю! В этом мире у тебя нет власти!

Пламя замерло. От мучительного жара у Нокса перехватило дыхание. Он ощутил. Лишь на мгновение, но ощутил. Его сознания коснулось само пламя. Или, точнее, то, что за ним скрывалось. Оно не считало его достойным. Оно его презирало. Злорадство, язвительная насмешка, жажда крови и разрушений, ревность. Лишь отголоски чужих чувств, но они воспринимались сильнее собственных эмоций. Теурга охватил гнев, внутри все запылало. Жар в груди был сильнее потустороннего пламени, которому он противостоял.

— Я сделал это однажды. Смогу и еще раз!

Он напряг все силы. Каждый мускул смертного тела. Однако надолго этого не хватило. Сущность пламени была слишком непокорной. Огонь разгорелся с новой мощью. Кошмарный гул вызывал нестерпимую боль в ушах. Пламя взяло свое, взвилось и начало теснить теурга.

— Нориан! Сейчас не время! Хватит играть в умеренность, ты нас погубишь! — Вновь воскликнул голос.

— Нет! — Ответил Нокс.

Теург вгрызался в землю ногами, его разум держался, словно каменная крепость. И все же он неумолимо терял концентрацию. Боль от ожогов становилась все сильнее.

— Тогда отпусти его и бежим отсюда!

— Замолчи и не мешай мне! — На кону была не только его жизнь. Тысячи, десятки тысяч душ. Матери, отцы, дети и старики, благородные господа и обычные крестьяне. Кроме того, бежать было поздно.

— Упрямый болван! Тогда действуй!

У него не было шансов. Пламя эмпиреев отвергало его. То, что казалось оружием, на самом деле было его врагом. Капризным и беспощадным. Но сдаваться он не собирался. Оставался последний шанс. Единственная возможность состояла в том, чтобы показать пламени решимость и силу собственной воли. Но если не задействовать больше колдовства, шансов не было. Он мысленно проклял свою слабость и принял решение. Собравшись с духом, теург решил рискнуть.

— Будь ты проклят, хорошо, сделаем по-твоему! — Ответил он бестелесному голосу.

Нокс опустил одну руку, закрыл глаза и прочел с десяток мотивов, один за другим и одновременно, создавая сложную цепь из чар. Тело стало тяжелым, будто отлитое из металла. В ушах звенело, он едва не терял сознание. Собрав остатки сил, теург сделал новый пас рукой.

В мгновение Нокс впустил в свою душу всю энергию, какую мог предложить его нематериальный противник. Издал приглушенный стон. Ощущение было таким, словно его разрывало изнутри.

— Я твой господин! — Воскликнул он, что было сил. — Нравится тебе или нет! А теперь, убирайся прочь! Туда, где твое место!

Он напряг волю, титаническим усилием сдержал поступающий поток энергии. Упорядочил его и превратил в контролируемый источник.

Раздался грохот, словно от раската грома. Пламя начало уменьшаться в размерах, схлопываться внутрь себя. А затем тонкой струйкой потекло в теурга.

— Прочь туда, откуда ты явился!

Истощив массу эфирного огня, он взмахнул ладонью. Оставшееся чудовищное пламя с разочарованным ревом затухло, оставив после себя лишь едкий запах дыма. Прорыв в ткани реальности, из которого тек огонь, потихоньку затянулся. Нокс облегченно вздохнул и, обессиленный, рухнул на землю, пытаясь отдышаться.

— Хм, — произнес голос, — значит иногда ты все-таки готов прислушиваться к голосу разума.

Теург мрачно улыбнулся.

***

Над плоским плато сияло солнце. Его лучи осветили безжизненную землю. Тут и там стояли почерневшие пни. Земля обуглилась и остекленела. Некогда бурный лес превратился в дьявольскую пустошь. Смог, что заволакивал небо туманной дымкой, тоже медленно рассеивался.

Теург, который к тому моменту немного оправился от борьбы, оглянулся вокруг. Насколько хватало глаза деревья были выжжены вместе со всем живым. По его прикидкам мертвая земля простиралась метров на двести или больше. Чудовищный жар колдовского пламени иссушил все, до чего мог дотянуться.

Нокс взял мицелана под уздцы и пошел дальше. Время от времени он останавливался и прислушивался в ожидании нападения. Унылый пейзаж начал меняться. Впереди показались лачуги. Нокс облегченно выдохнул. Очередная деревня не попала под удар заклинания. Он ускорил шаг и двинулся вперед. Однако, едва войдя в пределы поселения, теург не встретил ни души.

Его настигла густая гнетущая тишина. Дома стояли на местах и не были повреждены. Теург подошел к лачуге, приоткрыл дверь, взглянул на убогое убранство. На столе стояла утварь. Он подошел ближе. В глиняном горшке плескалась какая-то снедь. Тарелки наполняла та же скудная пища, изрядно остывшая и заветренная. Из дома уходили в спешке, явно того не желая. Жильцы куда-то делись. Осмотрев еще несколько домов он встретил ту же картину. Нокс остановился, пытаясь придумать, что делать дальше.

— Оххх…

Теург вздрогнул и рефлекторно выхватил клинок. Из-за соседнего дома раздался отчетливый стон. Нокс превратился в слух. До его ушей донеслось тяжелое дыхание.

— Охххх…

Звук повторился. Теург сделал несколько осторожных шагов. Затем еще и еще. Звук повторялся, ему вторил медленный шорох. Нокс крался, пока не добрался до очередной ветхой лачуги. Он коснулся угла деревянного домишки, аккуратно выглянул из-за угла и скривился от отвращения.

На земле, опершись на ветхую стену, сидел грязный, оборванный человек с длинной бородой. Волосы старика спутались и слиплись. Остатки одежды покрылись темными пятнами, от человека несло кровью. На месте глаз зияли темные, запекшиеся красным провалы. Человек стенал. Было видно, что каждый вдох дается ему с трудом. Теург убрал клинок и сделал несколько шагов.

— Кто, кто здесь?! Покажись! — Воскликнул человек, собрав остатки сил.

— Всего лишь путник. Не бойся меня.

Нокс сделал еще несколько шагов.

— Стой на месте! — Старик пошарил рукой и неуверенной рукой схватил короткий скорняцкий нож, направил его на теурга, — Стой! Ни шагу!

Руки старика тряслись, словно у того была лихорадка. Внезапно человек закашлялся и вновь оперся спиной о стену, стараясь вдохнуть. Оружие выпало из корявых, лишенных силы пальцев.

— Я не причиню тебе зла, — сказал Нокс. Он достал бурдюк с водой и вложил в руку старика. Учуяв воду, тот осторожно понюхал содержимое и принялся жадно поглощать живительную жидкость.

— Вард? Сын, это ты? Ты все таки вернусь, ты жив, — прошептал старик, — я думал он и тебя погубил.

Губы человека сжались. Он закрыл искаженное мукой лицо ладонями, из-за своего увечья неспособный даже заплакать.

— Что здесь случилось? — Спросил Нокс.

— Колдун, проклятый выродок. Мы отдыхали после работы в поле, все случилось так внезапно. Он налетел как стихия. Этот нелюдь вырезал всех. Владыка, я до сих пор слышу их крики! Он убил всех и выбросил их как мусор. Сложил в амбаре, будто какие-то чучела из соломы! Владыка, спаси их души.