Доставь или умри

Глава 39

Перед внутренним взглядом проявился образ Тишь. Вырезался из хаоса мечущихся знаний. Её волосы потоки букв, а глаза сияющие опалы. Эллион сконцентрировался, образ обрёл нормальные черты, но вместо информации только чернота. Это ударило, как мешком мокрой шерсти. Илмир ничего не знает о ней? Такого быть не может!

Курьер копнул глубже, увидел лица родителей девочки. Самые обычные крестьянские, у отца нос несколько крупнее обычного. Мать русая, с лучистыми глазами, свойственными потомкам дворянских кровей в южных провинциях. Но неблагородная, это видно по тонким морщинкам, от которых благородные дамы избавляются любой ценой. Курьер потянулся дальше... дикий крик развеял транс.

Эллион встрепенулся, открыл глаза. В келье темно, в узкие прорези окон заглядывают Сёстры. За дверью кричит человек, вопль полон боли, страха и недоумения. Хруст и крик оборвался. Эллион медленно поднялся с колен. Мышцы затекли и конечности колет миллион игл. Состояние просветления улетучивается из сознания, оставляя лишь смутные образы. Как оборванный на самом интересном месте сон. Дверь распахнулась от пинка, и в залу ворвался человек в чёрном. Движения выдают опытного бойца, быстрые и отточенные. Лицо скрывает фарфоровая маска, а волосы капюшоном из тонкой, пропитанной матовым воском кожи. В руках по короткому клинку без рукояти, с лезвий капает кровь.

Метнулся стелясь над полом, будто тень, атаковал обеими руками. Левый клинок устремился в шею, а правый в живот. Небрежная атака, но скорость с лихвой компенсирует. За движением есть нечто настораживающее. Эллион осознал, что его провоцируют отскочить и подловят, стоит только двинуться назад или вправо. Значит, один удар обманный.

Шаг вперёд. Правая рука поднимается перед собой, сжимаясь в кулак. Мышцы напрягаются, левая нога уходит назад... враг налетел на Эллион как на кирпичную стену. Кулак ударил костяшками в маску и под ней ощутимо хрустнуло. Тело отлетело назад, распласталось на полу, выронив клинки. Что обиженно зазвенели по камням.

Курьер коротко наступил на оголившееся горло, с усилием повернул стопу до хруста. Переступил мертвеца и шагнул в коридор. На полу лежит послушник с рассечённым основанием шеи. Сталь перерезала хребет меж позвонков. Издали доносятся звуки схватки. Эллион мотнул головой и поспешил туда.

Поворот выплюнул двоих масочников. Заметив илмирита сбились с шага и ближайший сразу получил пинок в живот с разбега. Сложился пополам и отлетел к стене. Эллион извернулся, уходя от града ударов. Перехватил руку, дёрнул, зажимая в подмышке и, вывернув, «поднял». Убийца выгнулся дугой, и ребро ладони впечаталось в кадык. Второй начал подниматься, но подошва ботинка ударила в маску с такой силой, что затылок расплескало по кирпичам, а череп стал плоским.

Тело на миг застыло и начало сползать на пол, оставляя на стене жирный красный след. Эллион пробежал мимо...

— Лучше не сопротивляйся.

Доброжелательный голос ударил в спину. Курьер на бегу развернулся и по инерции проскользил спиной вперёд. На другом конце коридора стоит такой же убийца. В тусклом свете на маске блестит золотой узор, похожий на цветочный, обвивший левую глазницу.

— Серьёзно?

— Да, абсолютно серьёзно.

— Кому это будет лучше?

— Всем, мой дорогой Эллион, сын Ланра и Марии.

— Мы знакомы?

— Нет. Но я знаю о тебе всё.

Убийца приближается медленно, держа мечи опущенными. Свет скользит по фигуре, сверкает на узорах и пропадает на матовой одежде. Бесшумный, плавный и смертоносный. Эллион шагнул навстречу, испытывая подобие зависти. Так плавно даже он не умеет двигаться.

— Да ладно? Зачем тогда такие глупые просьбы?

— Попытка не пытка.

Короткий взмах и клинок арбалетным болтом выпорхнул из рук, убийца бросился следом. Налетел на отклонившегося курьера и они закружили в узком коридоре, обмениваясь короткими ударами. Эллион уворачивается, блокирует наручем и пытается ухватить. Враг вёрток как масляный уж. Меч сверкает в опасной близости, норовит впиться в тугое мясо. Курьеру не нравится и странный оттенок металла и волнистость самого лезвия, которую видно только вблизи. Раны от такого не заживают.

— Кто ты? — Прорычал Эллион, разорвав дистанцию и ловя короткую передышку.

Грудь ходит ходуном, пальцы подрагивают от пульсации крови, в ушах гудит. Убийца поднялся руку и картинно покачал указательным пальцем.

— Во многих знаниях много горя. Ты когда-нибудь видел счастливого илмирита?

Эллион сжал челюсти до хруста в висках, выпрямился. Лицо бледнеет, а губы сжаты в тонкую линию.

— А, за живое задело? Ты ведь на себе ощутил эту боль. Она сделал тебя счастливее? Может, просветление даровало тебе хоть что-то? Ну хоть самую малость?

— Желание сломать тебе шею.

— Ах.... — Выдохнул убийца, развёл руками и покачал головой. — Аргументов нет, да?

Самые сильные и смертельные удары неприменимы. Руку или ногу просто рассекут. Эллион медленно двинулся к врагу, пружиня каждый шаг. Бить нужно с короткой дистанции, войдя в удар, сделав меч бесполезнее щепки. Сломать ведущую руку, перебить колени.

— Ну же! Илмириты ведь так любят философские диспуты!

— Не путай с киринитами.

— Ты скучный, — сказал убийца с таким чувством обиды, что на мгновение Эллиону стало стыдно, — впрочем, как и все илмириты. Тебе следовало служить Мардоку или Тирионе. Вот это жизнь! Вечные сражения и погоня!

— А тебе не следовало сюда приходить.

— Увы. Тайны любят оставаться тайными.

За спиной слишком тихо, но затылок ожгло холодом. Эллион крутанулся на месте, мимо торса скользнул меч, ободрал рубаху на боку. Скупо брызнула кровь. Курьер перехватил руку, сломал в локте и, продолжая вращение, бросил врага на пол. Только ноги взметнулись к потолку. Эллион перехватил их и резко опустил стопу на челюсть, поднимая тело. Хрустнуло и шея подлеца изогнулась под прямым углом.

— Ну... попытаться стоило.

Золочённый пожал плечами и поудобней перехватил меч. Мертвец распластался у ног Эллиона, похожий на фарфоровую куклу. Сёстры через окна-бойницы освещают узкую струйку крови бегущую из-под маски. Курьер шумно выдохнул, переступил мертвеца.

— Чего вам надо от нас?

— Да ничего особого. Твоя голова и голова девчонки. Не стоило ей выживать. Ой не стоило.

— Это... это ты вырезал ей язык?!

Озарение полоснуло по нервам и вдоль хребта. Эллион вздрогнул и ощутил, как из глубин души вздымается чёрная ярость, которой он от себя не ожидал. Даже большая, чем от оскорбления его служения Илмириу.

— Я наблюдал. Уж поверь, будь моя воля, она была бы убита. Увы. Госпожа склонна к мимолётным жестам.

Пол дрогнул, стены зашатались и с потолка посыпалась каменная пыль. Убийце и курьеру пришлось схватиться за стену и шире расставить ноги. Откуда-то из глубин храма донёсся хлопок и волна плотного воздуха промчалась по коридору, видимая простому взгляду. Эллиона сшибло с ног, отбросило как лист и кубарем покатило по полу. Враг оказался проворнее, вогнал меч в щель меж каменных блоков на полу. Удержался, опустившись на колено.

— Твои постарались?! — Выкрикнул Эллион, с трудом поднимаясь.

Мир перед глазами раскачивается, как палуба в шторм, в ушах мерзко звенит. Враг покачал головой, сказал с горечью:

— Нет, но моя задача резко осложнилась... Прошу прощения, но вынужден откланяться.

Золочённый издевательски поклонился, прижимая ладонь к левой стороне груди. Развернулся и побежал прочь, мгновенно растворился в полумраке.

— Проклятье... — Выдохнул Эллион, скривился и сплюнул кровь от разбитой губы. — Что творится?!