Повелитель теней. Том 1

— Госпожа Ланфэн. Она подтвердит, что всё так и было.

— Не сомневаюсь, — презрительно усмехнулся он.

— Великий, — произнёс Деллан, — мы обыскали вещи Кабреры в казарме и нашли вот это, — он приблизился и протянул альдору шёлковый лоскут, мятый и не слишком чистый, он, тем не менее, был украшен тонкой вышивкой в виде стилизованной лилии.

— Это, кажется, ваш знак? — спросил он, показав вышивку Изабо. — Может вы встречались с этим рыцарем ещё раз? Без свидетелей.

— Нет! Я уверена, что он украл и этот платок, чтоб шантажировать меня! — крикнула она.

— Ведьма! — заорал Кабрера, бросаясь к ней. Его удержали стражники, но он продолжал кричать: — Ты сама дала мне платок и эти серьги! Ты заигрывала со мной и хотела моих услуг! Ты велела мне оболгать леди Дарью и доносить, что говорят о тебе и альдоре в казармах! Ты клялась мне в любви!

Изабо с яростью взглянула на него.

— Проклятый лгун! Ты сам без конца преследовал меня, пытаясь добиться милостей, которых не заслуживаешь! Великий, — она бросилась к помосту и, упав на колени, простёрла к альдору руки, — клянусь вам, я стала жертвой клеветы и обмана, и прошу вас о защите.

Альдор сурово взирал на неё. Она обернулась. На лице Алонсо появилась змеиная усмешка.

— Зря стараешься, Изабо, — процедил он. — Ты думаешь, что сможешь утопить меня, спасая свою жизнь? Не выйдет. Вместе, так вместе!

— Если никто не может защитить меня от этого гнусного лжеца, — проговорила она, поднимаясь на ноги, — я прошу об этом богов! Великий! Я прошу о поединке чести!

Альдор откинулся на спинку кресла и посмотрел на сына. Тот пожал плечами.

— Мы не можем отказать леди в проведении поединка чести. Слова этого рыцаря, действительно, позорят её, а иных способов защитить её честь я не вижу. Остаётся уповать на милость богов. Если кто-то вызовется защитить честь дамы и сразится с её обидчиком, и победит при этом, честь будет считаться восстановленной. А клеветник будет наказан за свою ложь, — Ликар холодно взглянул на бледного Кабреру, который нервно перебирал звенья своей цепи.

— Хорошо, — согласился альдор. — Мы не будем терять светлую половину завтрашнего дня и устроим поединок чести во внутреннем дворе дворца. Дама Полуночи остаётся в своих покоях под присмотром дам. Никому, кроме них и меня не разрешается туда входить. Никакие предметы и письма не должны передаваться ни в покои, ни оттуда. Этого мошенника, — он брезгливо взглянул на Кабреру, — отведите в сухую камеру и кормите, как следует, чтоб никто не говорил завтра, что его поражение вызвано слабостью от голода. Пусть лекарь осмотрит и обработает его раны. Завтра ему разрешается последний раз ради поединка надеть доспехи и взять в руки оружие. Однако независимо от результата поединка он изгнан со службы и лишён звания рыцаря, поскольку его поведение, в любом случае, несовместимо с этой честью.

Альдор поднялся с места, и все присутствующие поклонились ему, выражая готовность покориться его воле. Он медленно спустился с помоста и направился к выходу. За ним шли сыновья, а следом с суровыми лицами направились и остальные придворные и рыцари свиты.

Хок тоже участвовал в охоте, однако не был среди тех, кто вернулся во дворец с альдором. Элот на ходу сунул ему ярлык, служивший пропуском через все ворота города, хлопнул по плечу и пожелал хорошо развлечься на пиру, после чего последовал за своим господином. Однако у Хока не было желания пить и веселиться. Он не слышал, о чём говорили собравшиеся вокруг альдора рыцари, но увидел, как уводили перепуганного Алонсо Кабреру и как проследовала к своему коню едва не под конвоем бледная Изабо Моро. Поскольку Донцов и Кроу уехали с остальными рыцарями энфера, расспросить о случившемся было некого. Вокруг тревожно шептались о каком-то промахе Дамы Полуночи и шпионе Сен-Марко. Всё это не на шутку встревожило Хока и вскоре он, отвязав от временной коновязи своего коня, тоже вернулся в луар.

Там он сразу спустился в казармы и отыскал Адриана Адальбера и Энцо Коррадо, но и те ничего не знали. Адриан обещал что-нибудь разнюхать и после отпроситься у капитана, чтоб сообщить новости. Уже ночью оба они постучали в дверь комнаты в Башне Старого единорога. С ними вошёл молодой оруженосец с большим узлом. Развязав его на столе, он раскинул ткань как скатерть. Внутри оказались запечатанный воском глиняный кувшин с вином, несколько кружек и обычный в таких случаях набор закусок: хлеб, сыр и запечённое мясо. После, поклонившись, он ушёл. Дожидавшиеся этого момента друзья, заперли за ним дверь и уселись за стол.

Выяснить Адриану и Энцо удалось немного. Они знали, что Изабо заперли в её покоях под домашний арест, а Алонсо сразу повели к палачам. Поскольку всем присутствующим рыцарям под страхом наказания было запрещено раскрывать детали случившегося, причины этого происшествия были неизвестны. Знали только, что всем капитанам дворцовой стражи, личной охраны альдора, энфера и Дамы Полуночи запретили ложиться спать, потому что их в любой момент могли вызвать в покои альдора. И хоть пока все они могли вернуться в свои казармы, Донцова, как и других своих капитанов, Ликар держал при себе, а значит, и разузнать что-то от него пока было невозможно.

Наконец, в дверь постучали, и на пороге появились Донцов и Кроу. Оба были мрачны, но Донцов, скорее, зол, а Кроу — расстроен. Снова заперев дверь, они присоединились к друзьям за столом и, наконец, рассказали, что произошло.

— Что будем делать? — спросил Хок, поглаживая свернувшегося на его коленях Кису.

— Мы — ничего, — пожал плечами Донцов. — Пусть сами разбираются.

— Но Изабо и Кабрера — наши товарищи! — воскликнул Дэн.

— Правда? — Донцов вздёрнул золотистую бровь и холодно взглянул на него. — Как-то странно они ведут себя для товарищей. Прямо едва не на головах друг у друга прыгают, пытаясь выбраться из этого болота.

— Да и что мы можем сделать? — пожал плечами Энцо. — Участвовать в поединке против Кабреры в защиту Изабо? Во-первых, его не так просто победить…

— Во-вторых, прежде чем распустить нас, Ликар недвусмысленно намекнул, что запрещает кому-то из своих рыцарей участвовать в поединке чести, — добавил Донцов. — А, в-третьих, не забывайте, что защитив Изабо, вы утопите Кабреру.

— Кстати, они друг друга стоят, — усмехнулся Адриан. — Змея и шакал. Так что я согласен, пусть разбираются сами.

— Но она женщина, — напомнил Хок.

— Она командор космофлота, — возразил Донцов. — И при этом, не стесняясь, обвинила своего подчинённого в преступлении, за которое ему грозит весьма суровое наказание.

— Может, она не врёт? — спросил Кроу.

— Алонсо — подлец, но не дурак, — покачал головой Энцо. — Если б он украл у неё эти серьги, то, скорее, загнал бы их ювелиру, а не стал навешивать на себя. Но и она ни за что не отдала бы ему подарок альдора. Так что тут интрига, большая политика, а значит, соваться в это дело не только глупо, но и опасно.

— И всё-таки, я б рискнул… — пробормотал Дэн.

— Ты так хорошо бьёшься на мечах? — усмехнулся Донцов. — Кабрера тебя в лапшу порубит.

— А ты?

— А я верный слуга энфера и не стану нарушать его приказов.

— Это беспринципно!

— Это разумно, — возразил Адриан. — Тебе пора понять, что это не кино и не роман, это — жестокий мир, где мы всего лишь выживаем. Изабо вознеслась высоко, но при этом она понимала, что наживёт могущественных врагов и сильно рискует.

— Что ей грозит? — спросил Хок.

— Если подтвердится её измена альдору? Не думаю, что что-то серьёзное. Она всего лишь фаворитка, любовница. Её просто выгонят из дворца. Возможно, даже позволят остаться в луаре, а если нет, то она со своими способностями найдёт покровителя и за стенами. А вот Кабреру обвинят в краже, а за это его могут бросить в застенок и забыть там, могут заклеймить и выгнать из луара, а в худшем случае — отрубят руку.

— Или повесят, — кивнул Энцо. — Украсть серёжки матушки альдора — это не кошелёк у ротозея на ярмарке срезать. А ещё его могут обвинить в шпионаже в пользу Сен-Марко. Тогда точно смерть.

— Чёрт! — пробормотал Дэн. — Как их угораздило? Может, устроить ему побег?

— Хочешь висеть рядом? — улыбнулся Донцов.

— Я не понимаю, Сашка, как ты можешь шутить в такой ситуации!

— Я не шучу, Дэн. Адриан правильно сказал, это жестокий мир. Мне уже пришлось выживать в таком мире. Чтоб уцелеть и сохранить своих, приходится многим жертвовать. Порой слишком многим.

— И это того стоит? — Кроу взглянул на него исподлобья.

Донцов отвернулся и взялся за свою кружку.

— До поединка чести осталось несколько часов, — заговорил Хок. — Скоро второй гонг, а мы даже не знаем, где его держат. Так что с побегом ничего не выйдет. К тому же выбор невелик: защищаем Изабо — губим Кабреру. Так что, как ни печально, но они правы, Дэн. Нам придётся оставить всё, как есть.

Кроу нехотя кивнул.

Для поединка избрали просторный квадратный двор, окружённый двухэтажной галереей, украшенной стрельчатыми арками. Наверху, на галерее возле резного парапета в креслах расположились альдор, энфер и принц Лорант. Вокруг них и по всем четырём сторонам стояли любопытствующие дамы и кавалеры. Внизу собрались рыцари. Они стояли с двух сторон, освободив длинную площадку посреди двора.

Первым на неё вывели Алонсо Кабреру. Он был в латах и держал в руках меч. Недобро посмотрев вокруг, он усмехнулся и взглянул на противоположную сторону, откуда вскоре появилась Изабо в сопровождении своей камеристки и строгих дам, которые сурово взирали вокруг. В это утро Изабо была поистине прекрасна. В синем платье и белой вуали, наброшенной на каштановые волосы, она словно лучилась кротостью и грустью. Её бледное лицо было печально, а огромные чёрные глаза сияли, словно наполненные слезами. Выйдя на середину двора, она поклонилась альдору и его сыновьям, а потом осмотрела ряды рыцарей.

— Благородные господа, — проговорила она чувственным голосом, — как вам известно, вчера я была оклеветана этим гнусным человеком, которого многие из вас знают, как подлого и высокомерного. Он никогда не гнушался низкими поступками, чтоб продвинуться по службе или получить пару золотых монет. Он всегда жульничал в игре и унижал тех, кто попадал к нему в подчинение. Он не гнушался браться за самые грязные дела, если это сулило ему выгоду. И теперь у него хватило наглости похитить из моих покоев драгоценность, подаренную мне моим возлюбленным господином, а потом обвинить меня в том, что я будто бы отдала её ему сама! Но подумайте сами, благородные господа, разве я, зная его натуру так же, как знаете её вы, стала бы приближать к себе этого бесчестного человека, и тем более дарить ему вещь столь дорогую моему сердцу? Этот человек, у которого к тому же нашли золото Сен-Марко, и который, возможно, является шпионом короля Ричарда, скорее всего, желал обогатиться за мой счёт, а будучи уличённым в краже принцем Лорантом, вознамерился бросить тень на меня, на верную слугу великого альдора Синего Грифона. Но вам всем видно, как нелепы и оскорбительны его обвинения. Я всего лишь слабая женщина и не могу сама с мечом в руках защитить свою честь, а потому прошу благородных рыцарей встать на мою защиту. Кто из вас согласится сразиться с этим негодяем и очистить моё имя от позора?