Повелитель теней. Том 1

Глава 34

Несмотря на то, что ночью Хок лёг довольно поздно, проснулся он с первыми проблесками зари. Небо за окном его комнаты стремительно светлело, и вскоре ясный свет залил небольшую уютную комнату. Киса сладко потянулся рядом на подушке и, перевернувшись на спину, продолжал спать кверху лапами, изогнувшись большой пушистой запятой.

Хок встал и подошёл к окну. Улица, на которую оно выходило, была узкой, и буквально в нескольких метрах темнело закрытое решётчатыми ставнями окошко чердака другого дома. Одевшись, Хок позвонил в колокольчик и вскоре к нему явился молодой слуга с тазом, в котором стоял наполненный подогретой водой кувшин. На плече юноши висело свежее полотенце. Хок уже привык к услужливости слуг в этом мире и не стал возражать, когда юноша предложил полить ему на руки. Осведомившись, можно ли подавать завтрак, юноша удалился.

Хок старался не спешить, чтоб не явиться во дворец слишком рано. Он не торопясь позавтракал, надел перевязь с мечом и отправился уже знакомым путём во дворец. На улицы только начинал выходить рабочий люд. Ремесленники и подмастерья шли в свои мастерские, кухарки с большими плетёными корзинами торопливо бежали в сторону рынка, зевающие во весь рот приказчики гасили фонарики над дверями лавок и открывали витрины. Но через широкую площадь к королевскому дворцу уже шли вереницами богато одетые люди обеих полов. И глядя на их яркие костюмы самых причудливых оттенков, Хок понял, почему Карнач назвал их разноцветной камарильей. Они шли, почти не переговариваясь друг с другом, целеустремлённо глядя на вход в центральное здание-барабан, где уже стоял маленький толстяк в мантии, подбитой золотистым мехом. На его груди поблёскивала широкая цепь с массивным медальоном. Он высокомерно посматривал на пришедших во дворец, и иногда небрежным движением пухлой ручки останавливал кого-то и велел уйти. И тот, кого постигла такая участь, плёлся прочь с поникшими плечами, провожаемый насмешливыми взглядами счастливчиков, кому не возбранялось сегодня попасть во дворец.

Увидев на ступенях рыцаря в походном плаще и простой кольчуге, толстяк нахмурился, но стоило ему услышать его имя, как он решительно оттолкнул входящую в дверь матрону и поклонился, приглашая Хока войти.

— Сэр де Мариньи к королю! — зычно крикнул он куда-то в глубину здания и тут же к Хоку подошёл юный паж в тёмно-красном камзоле и алом коротком плаще. Поклонившись, мальчик жестом пригласил Хока следовать за ним, обогнул широкую лестницу, ведущую в парадные залы и отворив под ней неприметную дверь, повёл его вглубь дворца.

Передние небольшие залы первого этажа, предназначенные для охраны и чиновников, были украшены весьма скупо, на стенах крупной кладки яркими пятнами выделялись небольшие гербы, а по углам стояли разноцветные штандарты. Обстановка состояла из простых лавок из полированного дерева и таких же столов, за которыми, не поднимая головы, уже трудились писцы. У всех дверей стояли вооружённые рыцари гвардии короля. Чуть дальше на стенах появились гобелены и оружие, к лавкам добавились стулья с высокими спинками, на которых за небольшими столами сидели чиновники рангом повыше.

А затем впереди показалась резная арка, открывающая собой королевские покои. Здесь всё было богаче и ярче. Стены были покрыты деревянными панелями ценных пород дерева, выше их украшали гобелены со сценами сражений и охоты, а тяжёлые стропила потолка поблескивали россыпями позолоченных заклёпок. Несмотря на ранний час, эти залы уже были заполнены народом, и Хок чувствовал на себе не слишком любезные взгляды. На него смотрели, как на простолюдина, вторгшегося в высшее общество, а то, что он шёл в сопровождении королевского пажа, и перед ним распахивались двери, вызывало в придворных волну ревнивой подозрительности. В глазах рябило от ярких нарядов, дамы делано закрывали носики расшитыми платочками, словно незнакомец в серых доспехах нёс с собой все неприятные запахи казарм и конюшен.

Стенные панели вскоре сменились обивкой из шпалерного шёлка. На смену гобеленам пришли картины в рамах, а мебель становилась всё более изысканной и удобной. Публики стало меньше, и она выглядела всё более утончённой, но реакция на его появление была такой же.

Наконец, миновав несколько залов с расписными потолками и мозаичными полами, Хок оказался в небольшой прихожей, где паж попросил его подождать и нырнул под бархатную гардину, за которой, видимо, была дверь.

— Входите, сэр рыцарь, — учтиво произнёс он, вернувшись и придержав гардину над открытой дверью.

Хок вошёл в просторный кабинет, где помимо резного письменного стола в глубине стоял широкий стол, заваленный картами и исписанными листами бумаги. Вокруг стола толпились несколько человек в бархатных камзолах и мантиях. Сбоку у самой двери застыл высокий человек в кожаных доспехах с хвостом из прямых чёрных волос на темени. Он не спускал с пришедшего пристального и при этом холодного взгляда узких монгольских глаз. Хок даже слегка растерялся, увидев здесь столь необычное лицо, и не заметил, как от группы придворных у стола отделился мужчина в камзоле из тёмно-зелёной парчи, расшитом изумрудами, и направился к нему. Однако заметив его перед собой, Хок поспешно поклонился.

— Сэр де Мариньи? — живо спросил король Ричард, и в его голосе явно звучало нетерпение.

За ним подошёл пожилой человек в чёрном бархате с цепью на груди.

Хок поспешно достал шкатулку и протянул её королю.

— Ваше величество, я уполномочен передать вам скромный дар в знак сердечной дружбы, — произнёс он.

— Отлично, — король взял у него шкатулку и передал её стоявшему рядом старику. — Я благодарен вам, сэр рыцарь.

Он протянул Хоку руку для рукопожатия. Хок подал свою. Король взял её и стиснул своими сильными пальцами, а левой рукой неожиданно вцепился в длинную кружевную манжету на рукаве и резким движением оторвал её. Хок остолбенел от такого странного поступка, в то время как король уже устремился к столу, разрывая шов, скрепляющий концы манжеты. Раскидав на столе бумаги, он достал из-под них какую-то карту и наложил на неё кружево.

— Это оно! — рассмеялся он радостно.

Хок невольно подался вперёд. Только теперь он понял, что схема ориентиров была не в шкатулке, а на манжете, которую Изабо собственноручно сплела и пришила к его рубашке. Он сделал шаг вперёд и замер, потому что странный незнакомец, отойдя от стены, преградил ему путь.

— Оставьте, Джинхэй! — воскликнул король, обернувшись. — Подойдите сюда, друг мой, и простите мне мой странный поступок. Но именно ваша кружевная манжета была тем посланием, что я так давно жду из луара.

Джинхэй снова отступил в сторону, и Хок подошёл к столу. Карта с наложенной на неё сеточкой, в которую были вплетены загадочные маленькие фигурки, была слишком далеко, чтоб он мог рассмотреть её. И при этом король, случайно или намеренно встал так, что закрыл собой стол.

— Вы оказали мне большую услугу, сэр рыцарь, — демонстрируя в улыбке крепкие белые зубы, сообщил король. — Что вы хотите за это?

— Благодарность хороша, когда она выражается в звонкой монете, — произнёс Хок.

— Отличный ответ! — рассмеялся король. — Казначей, подготовьте кавалеру де Мариньи кошелёк с сотней золотых марок.

— Вы очень щедры, ваше величество, — поклонился Хок.

— А что, сэр рыцарь, — снова заговорил король с явным удовольствием окинув взглядом широкие плечи собеседника, а потом сосредоточив внимание на его суровом лице с резкими чертами и карими, широко расставленными глазами, — я вижу вы — человек опытный в военном деле и побывали в разных переделках. Такие воины нужны Сен-Марко. Я предлагаю вам вступить в мою армию, чтоб вместе с нами покорить луар Синего Грифона и взять там богатую добычу. Вам найдётся место среди моих рыцарей, не так ли, маркиз Вайолет?

Он повернулся к пожилому человеку в камзоле, отделанном золотым шнуром. Тот, внимательно взглянул на Хока и кивнул.

— Безусловно, я найду ему место в своём войске. Он может поступить под командование капитана Брудена.

Хок невольно вскинул бровь и, заметив это, король снова рассмеялся.

— Боюсь, что вы недооценили сего славного рыцаря. Подыщите ему место капитана в моём войске. А пока, сэр де Мариньи, я надеюсь видеть вас при дворе среди моих придворных. Только… — Ричард снова окинул его взглядом. — Приоденьтесь! Теперь у вас хватит денег на богатый камзол и расшитые штаны. Королевский дворец — не казарма, и здесь не место кольчугам и дорожным плащам.

— Я понял вас, ваше величество, — кивнул Хок.

И король тут же утратил к нему всякий интерес. Он повернулся к столу и склонился над своей драгоценной картой, за шанс взглянуть на которую Хок отдал бы немало. Какое-то время он смотрел на спину Ричарда, а потом заметил, как рядом снова возник Джинхэй.

Кивнув ему, Хок направился к дверям, и, получив тяжёлый кошелёк от старика, который смотрел на него, как на грабителя, отнимающего у него последний кусок хлеба, вышел из кабинета. Он снова шёл по залам дворца, но на сей раз без провожатого, и устремлённые на него взгляды были ещё более холодными и колючими. Перспектива вернуться сюда вновь его вовсе не прельщала. Да и вступать в войско короля, о котором он слышал столько плохого, ему не хотелось. Он решил в самое ближайшее время выяснить у барона Дэлвин-Элидира, можно ли проигнорировать предложения Ричарда.

Выйдя из дворца, он пересёк площадь и, пройдя немного по уже заполненной народом Королевской улице, свернул направо в небольшую улочку. Ему нужно было подумать в тишине, и он решил побродить и заодно осмотреть город.

Через некоторое время охватившее его тревожное настроение куда-то улетучилось. Улочки, по которым он шёл, были узкими и грязными, дома нависали над головой верхними этажами. Здесь тоже были лавочки, но маленькие и бедные, а небольшие трактиры предназначались для подмастерьев и бедноты. Несколько раз свернув, он прошёл по улице кузнечного цеха, где в первых этажах домов размещались за широкими распахнутыми дверями небольшие кузни. Потом тяжелое зловоние известило его о том, что он перешёл во владения кожевников. На улице ткачей в углах и у дверей светлели скатавшиеся в комки волокна шерсти, а там, где жили красильщики, вдоль улицы текли разноцветные ручейки, и стоял едкий запах краски.

Остановившись возле небольшой лавки, он засмотрелся на выставленные на прилавке грубоватые кружева, и снова подумал о хитрости Изабо, так ловко спрятавшей своё послание на самом виду. А ведь король не сказал о ней ни слова, не задал ни одного вопроса. Похоже, она зря рассчитывает на его признательность.

— Купите кружевную косынку для своей подруги, сэр рыцарь, — умоляюще взглянула на него старушка, сидевшая за прилавком.

Она была худенькой, и коклюшки стремительно скакали в её желтоватых пальцах. Кружево было некрасивым и сероватым, но он выбрал одну косынку и подал кружевнице золотую монетку, которую та схватила так поспешно, словно боялась, что он передумает.

Он уже собирался идти дальше, когда заметил позади несколько молодых людей в бархатных камзолах, которые стояли в конце улицы, глядя на него. Даже если б эта пустынная улица была заполнена народом, он бы не смог их не заметить, так чуждо они выглядели на фоне потемневших стен домов, покрытых чёрной и серой плесенью.