Зарубежный детектив - 88

6

Новое утро заявило о себе птичьим щебетом. Сперва робкий, он становился все громче и громче. Ночная сестра второго отделения — она резала лигнин для перевязок —. положила на стол ножницы и ссыпала лоскутки в бельевую корзину. Она не различала птиц по голосам, но каждое утро от их пения у нее теплело на душе. Сестра медленно встала и подошла к открытому окну, на минуту высунулась наружу.

Потом она приготовила умывальные тазики для лежачих больных. Скоро приятная ночная тишина в отделении сменится шумом нового дня.

Сестра отправилась с каталкой по палатам. Многие больные еще спали. Спросонья они жмурились и моргали от света.

— Ну-ка, повеселей! День, наверно, хороший будет. По прогнозу опять жара. Итак, подъем!

В самом конце длинного коридора находилась палата, где лежал парень, впервые оперированный с использованием РМ-089. Подходя к двери, сестра предвкушала, как он улыбнется ей навстречу. Он ужасно гордился своей миссией, а вдобавок наверняка радовался, что так хорошо выдержал эту ответственную операцию. В конце концов, не каждый день бываешь подопытным кроликом.

Левым локтем сестра нажала ручку двери и, шагнув через порог, ввезла за собой каталку. В палате было еще темно. Пациенты спали — здоровый сон у обоих, позавидовать можно. Она поставила свою ношу на стол и решительным движением подняла жалюзи. Розоватый утренний свет упал на кровати у окна. Сестра обернулась.

— Пора бы и проснуться. Заленились совсем, может, еще и ручки вам помыть? — со смехом сказала она, подойдя к кровати прооперированного. Одного наметанного взгляда ей было довольно, чтобы понять: человек мертв, причем уже несколько часов. Но это же невозможно! Операцию он перенес легко, без осложнений. А теперь вот лежит лицом к стене, как-то странно повернув голову. Правая рука с капельницей свесилась почти до полу. В трубках — ни капли жидкости. Сестра старалась сдержать крик, но не смогла.

На соседней кровати потягивался второй обитатель палаты. Услышав возглас сестры, он испуганно вздрогнул. Откинул одеяло и, вскочив, шагнул к ней.

— Не подходите! — воскликнула она несколько истерично: нервы сдали. — Наденьте халат и идемте в ординаторскую. Побудете там. Я должна вызвать дежурного врача.

Она быстро выпроводила его из палаты, даже халат он надевал уже на ходу, не попадая в рукава.

— Прошу вас, до прихода доктора никому ни слова. Вы ничего не заметили? Люди умирают не беззвучно. Что-то ведь, наверно, было?

— Ничего не могу припомнить. Какое-то время он ворочался, я слышал сквозь сон, но подумал: может, у него рана побаливает. Обычное дело после операции. Ну я и заснул опять.

Сунув руки в карманы халата, он возбужденно сновал по ординаторской; сестра схватила телефонную трубку и набрала номер дежурного врача: не отвечает: вышел куда-то. Она принялась обзванивать отделения и в конце концов нашла его. Дежурил сегодня Ахим Меркер. Услыхав о случившемся, он буквально скатился вниз по лестнице. Уму непостижимо! Еще вчера он заглядывал в палату, и все было в порядке. А теперь вот — пожалуйста. Пациент мертв, причем уже не один час. На лице страдальческая гримаса. Что-то здесь не так. В опытах на животных РМ-089 ни разу не показал настолько затяжной реакции, чтобы она привела к трагической развязке. Конечно, животные есть животные, у человека все может быть иначе. Но ведь, кажется, все было учтено. Стопроцентная надежность. Ни намека на малейшую сомнительность результата.

Меркер позвонил старшему врачу Бергеру, который просто оторопел, услышав его сообщение.

— Я сейчас приеду. Будьте добры, известите полицию. Тут дело нечисто. Подозреваю, что не обошлось без постороннего вмешательства. Прошу вас никого не пускать в палату!

Майор Бауэр и опергруппа прибыли одновременно с Бергером. Бергер и Вендланд тщательно осмотрели покойного. Никаких внешних следов насилия. Что же послужило причиной смерти?

— Делать нечего, подождем вскрытия, — заключил Вендланд. — Иначе нам с места не сдвинуться. С виду все обыкновенно. Да, один вопрос, коллега! Зачем ему поставили капельницу? Операция прошла нормально, без осложнений. Зачем же?

— Я понимаю, почему вы спрашиваете. Необходимости в этом не было. Вливание назначили для профилактики, чтобы поддержать электролитное равновесие, поскольку при первом испытании на человеке нужна полная гарантия. Как видите, мы приняли все меры, чтобы избежать неприятных сюрпризов. Эта смерть для меня загадка.

— Вы очень правильно поступили, известив нас о случившемся, — вмешался в разговор Бауэр. — Я, правда, не рискну пока утверждать, что здесь, возможно, совершено еще одно преступление, но честно признаюсь, что такая версия все же маловероятна. Два убийства в одной клинике — это уже чересчур. Хотя и отбрасывать эту идею нельзя. Подозрение-то налицо.

Криминалисты занялись палатой, стараясь ничего не упустить из виду. Каждый предмет был осмотрен, все отпечатки пальцев зафиксированы, письма перелистаны, шкаф и чемодан проверены — ничего подозрительного, зацепиться не за что.

Бауэр приступил к опросу сотрудников. Чувствовал он себя не слишком уверенно, ведь виной всему может быть и какое-то неучтенное побочное действие нового препарата. В таком случае все это скорее медицинская проблема, относящаяся к сфере врачебной этики, врачебных ошибок, в которой он абсолютно несведущ.

Второй обитатель палаты, тоже направленный в клинику с аппендицитом, казался растерянным, словно до сих пор не понимал, что его сосед умер, скончался рядом с ним, а он и не заметил. Он то и дело машинально одергивал на коленях халат; одеться ему не удалось, так как в палате работала полиция.

— Скажите, товарищ майор, это из-за нового препарата? — поминутно спрашивал он. — Следующим должен быть я. Стоит мне соглашаться на операцию или нет? Что вы посоветуете? Поймите, я боюсь.

Посоветовать Бауэр ничего не мог.

— Я не врач. И решать здесь не мне. Но точную причину этой внезапной смерти мы скоро узнаем.

Больной заерзал на стуле.

— Я лучше поеду домой. Всю хворь со страху как рукой сняло. Такое тоже бывает, верно? Как, например, в приемной у стоматолога проходит зубная боль. Да, попрошу, чтоб меня выписали.

За годы службы Бауэр привык делать выводы только по окончании расследования, а до той поры воздерживался от каких бы то ни было эмоций. На сей раз, однако, он поддался нахлынувшему сочувствию. И лишь усилием воли взял себя в руки. Полистал блокнот. Перечень имен мало-помалу сокращался. Гайера бы сюда, вдвоем живо бы управились, но тот сейчас наверняка уже в Ростоке.

Ночная сестра рассказала обо всем более или менее четко и деловито, а вот Ахим Меркер не мог сдержать волнения. Даже старший врач Бергер и тот, похоже, не вполне владел собой. Весь груз ответственности лежал на нем. Вдруг он что-то упустил? Где же застрял Виттиг, ведь он лучше всех может оценить кинетические исследования. Бергер курил и курил одну сигарету за другой.

Пациенты тоже встревожились, заметив чужих людей, стали допытываться у персонала, что произошло. Работа никак не ладилась.

Труп отвезли в патологию. Вендланд и Бергер пошли туда же. Бауэр старался обуздать свое нетерпение. Он уже заканчивал опрос сотрудников, когда вернулись врачи.

— Ну что? — коротко спросил он.

— Убийство, — ответил Вендланд.

— Причина, орудие преступления и прочее?

— Эмболия в области легочных артерий. Массивная и не случайная.

— Точнее, пожалуйста. Что это означает?

— Артерии закупорены воздухом, — пояснил Бергер. — Кровоток через легкие невозможен, а отсюда удушье.

— Как, по вашему мнению, это могло случиться?

— Вы помните капельницу? Достаточно шприцем ввести в трубку воздух, все остальное произойдет само собой, — сказал Вендланд.

— Но почему? Какая причина? — недоумевал Бергер.

— Это и есть моя задача — установить причину. Для начала отправим капельницу в техническую лабораторию. Пусть ребята как следует присмотрятся, особенно к трубке. В ней ведь должен быть прокол. Но зачем какому-то ненормальному понадобилось убить больного человека, только что перенесшего операцию, — для меня загадка. Запомним одно: если дело идет о РМ-089, то наш противник отнюдь не щепетилен в выборе методов и средств. Так что любые сведения, даже, казалось бы, пустяковые, очень для нас важны.