Где ты, Балто?

Часть 16. Вкратце о каникулах

Дядя Вернон ждал племянника возле машины и удивленно приподнял брови, видя, как у ноги слева, рядом с мальчиком, идет стройный серый кот. Гарри подошел, поставил клетку с совой на плиты и, робко посмотрев на дядю, пояснил:

— Здравствуй, дядя Вернон, это Сэнди, волшебный кот, приставлен ко мне, чтобы поглощать излишки моей магии.

Сказал и затаил дыхание — примет ли дядя такую альтернативу домашнего питомца? Вернон нахмурился, обдумывая услышанное — ну, с одной стороны, кот волшебный, а с другой… ну не свойственно почтенному семейству живностью обрастать, и так сову завели, а она — крайне странный питомец для обычных людей. И опять же, кошка — зверь обыкновенный, в дом вполне впишется, ха… после совы-то!

— Значит, магию поглощает? — шепотом спросил Вернон, нагнувшись к самому лицу мальчика. Гарри вздохнул и так же шепотом ответил:

— Да. Вообще-то он псаммиад и выглядит по-другому, но сейчас он принял образ кота и вопросов от соседей не будет, правда, дядя Вернон?

Теперь уже вздохнул Вернон, выпрямился и привычной затрещиной погнал племянника в машину. Закинул сундук в багажник, передал в руки Гарри клетку с Буклей и подождал, когда кот запрыгнет в салон автомобиля, после чего захлопнул заднюю дверь и сел за руль.

Проводив их и твердо зная, что пацан в надежных руках, я рванул домой, ибо соскучился — страсть! Пересек Грань и с восторгом рухнул в родную траву родной долины. М-м-м… мамочка моя, как же я скучал по своей земной юдоли… И кроватка… помнится, я упоминал в начале истории, что у меня была точно такая же кроватка, как у подопечного, так вот, думаю, пора пояснить, что я имел в виду. В кроватке я не лежал, просто в первые месяцы жизни мы с Гарри были единым целым, поэтому мне казалось, что это я лежу в кроватке и сосу мамку. Потом-то, конечно, произошло разделение сущностей: Гарри остался в физическом мире, а я сформировался здесь, как отдельная и самостоятельная личность. Наверное, поэтому Гарри забыл первые месяцы своей жизни — он не помнит, как сосал мамину грудь, вообще, этого ни один младенец не помнит, потому что в какой-то момент мы расходимся и продолжаем развиваться уже отдельными путями.

Так что вы понимаете, как я зарылся в свою травяную перину, стремясь слиться с ней воедино, закопаться, закопаться, закопаться в неё поглубже, вдохнуть полной грудью запах Родины… Эх, красота моя, мать-земля, породившая меня. Вкусно пахло травами, сверху лилось тепло от солнышка, пронизывая жаром всё окрест, порхали феи над цветами, шелестел ветерок. Пришла и села рядом Луна. Я перекинулся на спину и распростер руки, и она со смехом упала в мои объятия.

Луна, любимая, как же я скучал по тебе! Прекрасная, ясноглазая, золотая. Единственная. Самая красивая лагуна в мире. Она нежно лизнула меня в губы, пробуя на вкус. Я тоже лизнул. М-м-мм, родная… Больше мы не расстанемся — со следующей осени Луна будет сопровождать свою девочку. Долго мы лежали, сплетясь в объятиях и нежно покусывая и полизывая друг дружку… Строение наших челюстей не приспособлены для поцелуев по-человечьи, да и не люди мы, если точно.

Потекли безмятежные и тихие дни лета, посвященные только нам с Луной, больше в нашем мире никого не было, были только мы, друг у друга и друг для друга. Остальной мир перестал существовать. Мы бродили по бескрайним полям, взявшись за руки, плескались и плавали в потайных местечках наших заводей, о которых знали только мы. Их было несколько, таких источников, одно даже с водопадиком, под струями которого было так здорово стоять, кайфуя от льющейся сверху прохладной воды. Она частым дождиком била нас по плечам и пропитывала густую шерсть — чудесный природный душ.

Хорошо на природе в полном бездействии, но о цивилизации нам тоже не давали позабыть, и временами нам, дикарям, приходили приглашения на чей-нибудь бал. Тут уж хочешь не хочешь, а приходилось вспоминать о приличиях, одеваться подобающе и перемещаться в гости. Балы устраивали эльфы, приглашая всех соседей, всех, кого знали, а знали остроухие всех. И ведь не гнушаются позвать на светские вечеринки даже простолюдинов вроде медвелоров и лагунов. Вообще мировой народ, стараются дружить со всеми, наверное, поэтому у эльфов нет врагов. Тролли и орки не считаются — их нет в нашем мире. Того тролля из школы, кстати, я переселил в Серые земли — это чтоб вопросов с вашей стороны не слышать…

На одном из таких балов ко мне подошел Этелефа, подал мне бокал с малиновым лимонадом и легонечко увлек за локоть в стороночку.

— Послушай, Балто, проблемы в Хогвартсе грядут.

— Какие? — я с тоской понюхал лимонад, не рискуя сделать глоток.

— Виджай Кхан-Кишнан беспокоится, ползает по округе, готовится пересечь Грань. А этого, как ты понимаешь, лучше не допускать.

Я осмелился глотнуть лимонаду, так как резко пересохло в горле — Виджай? Ой, мама…

— Зачем, Этель?

— Его подопечному угрожает скорая гибель, — скорбно пояснил Этелефа.

Остаток лимонада я выпил залпом — неужели кто-то собрался убить василиска? А при чем тут Хогвартс? Ой, ну вслух-то зачем…

— Подопечный Виджая живет в Хогвартсе, — чуть удивленно объяснил крылатый эльф.

А ну да, верно, есть такой, я видел его в прошлом году. Огромный старый гад, спит не одну сотню лет, свернувшись кольцами. Осталось уточнить.

— Он из Индии?

— Ну да… сейчас, погоди тут.

Этелефа отошел. Я поставил пустой бокал на летящий мимо поднос и цапнул с другого полный. Отпил и поморщился — яблочное вино. Тем временем раздвинулась толпа, пропуская гиганта-балиониска, змей-Хранитель в сопровождении Этелефы прополз ко мне и свернулся кольцами передо мной. Высоко вскинул голову, оглядывая меня с более удобного ракурса, и приветливо кивнул. Негромко зарокотал:

— Это ты, Балтазар-р-р Нели, чей подопечный видит всех хр-р-ранителей?

Ого, а обо мне уже слава ходит! Это меня ошеломило, и я удивленно рассмеялся.

— Да, это я, мой Гарри действительно всех видит. Только я не знаю — почему.

— Зато я знаю — почему! — утвердительно изогнулся змей. — На моем веку такие индивидуумы нер-р-редко встр-р-речались. Что ни век — то Собир-ратель душ.

— Что, простите? — переспросил я.

— Собир-ратели душ, — повторил Виджай. — Много их было в Ср-р-редние века. А так как начинался р-рассвет религии, то много их было ср-р-реди цер-р-рковников… Собир-ратели душ очень ценились Цер-р-рковью и Ватиканом. Сейчас, в наше врр-р-ремя эта пр-р-рофессия упр-разднилась за ненадобностью, р-разве что где понадобится помощь экзор-р-рциста для изгнания демонов или пр-р-ризр-р-раков.

— Он имеет в виду: родись твой Гарри на пару столетий раньше, стал бы Собирателем душ за способность видеть ангелов-хранителей, — внес ясность Этелефа, видя мое недоумение. — Виджай хочет сказать, что такие люди, как Гарри, периодически встречаются тут-там раз в столетие. Люди, говорящие с призраками. И учти, Балто, это были необязательно волшебники.

Я понимающе закивал — видел-видел, видел, как по телевизору крутят сериальчик на тему говорунов. Сюжет один и тот же: герой переносит клиническую смерть, выживает, поправляется, выходит из больницы, и вот тут начинаются странности, чаще всего забавные, комедийные — человек начинает видеть и слышать привидений. Сначала он их, как правило, боится, смешно пугается, а потом привыкает, помогает неприкаянным душам доделать недоделанные земные дела, пообщаться с родственниками и прочее, и прочее… вплоть до хэппи энда.

Виджай и Этелефа дождались, пока я уложу мысли в голове, а потом, поймав мое внимание, снова заговорили:

— Я видел знаки, по котор-р-рым стало известно, что кто-то собир-рается пробудить ото сна моего василиска. Очень нехор-ррошие знаки, — сообщил Виджай.

— И один из них — черная тетрадка, — вставил Этелефа. — С помощью этой тетрадки можно управлять древним Ужасом Слизерина. И если не вмешаться, может повториться история, произошедшая более полувека назад, а тогда, если память мне не изменяет, произошел несчастный случай — в Хогвартсе погибла школьница. Понимаешь теперь, Балто, что за знаки мы видим?

Ох ты ж… и туда как раз собирается поступить маленькая подопечная моей девушки. Вот же подлянка!.. С горя я сделал большой глоток, напрочь забыв, что в бокале другое содержимое. Кислое вино продрало глотку насквозь, отчего я поперхнулся и закашлялся. Р-р-ррр, ненавижу яблоки! Этелефа выхватил бокал из моей руки и, отставив в сторону, принялся энергично колотить меня по спине, помогая мне прокашляться и продышаться.

— Значит, погибла школьница? — откашлялся я. Этелефа кивнул, бережно поддерживая меня под грудь.

— Да, Северус все старые архивы прошерстил в свое время, как и все студенты, заинтересовавшись легендами Хогвартса, одной из которой является Тайная комната и заключенный в ней Ужас. О ней почти ничего не известно, знаем только, что Тайную комнату в последний раз открывали пятьдесят лет назад и что тогда умерла девочка, старшекурсница с факультета Когтевран.

— Н-да-а-а… — я осторожно отстранился, как можно деликатнее убирая заботливую руку со своей груди, и поинтересовался: — Я чем-то могу помочь?

— Да, — подсунулся поближе Виджай. — Помоги сбер-речь моего гада. Пер-ресели его куда-нибудь, пр-р-ревр-рати во что-нибудь, только убер-ри из замка, не дай его пр-р-рикончить. И самое главное, не допусти, чтобы он снова кого-то убил. Хватит с него смер-р-ртей, не для этого его Салли Слизер-р-рин в замке спр-ррятал…

— А для чего? — воспользовался я моментом узнать старинную тайну.

— Он же индийский! — принялся объяснять Этелефа. — А змеи испокон веков в Индии — священны. За ними закреплена слава идеальных убийц, медленных, но верных. В темные века ведь как? Все необъяснимые явления объяснялись мистикой, ведь не видно же, как змея убивает. Укусить укусит, но человек-то жив и остается живым довольно долго, зато смерть его мучительна и необъяснима. Это если место укуса незаметно или не воспалено. А если нога или рука распухли, то тем более непонятно, что ж его убивает? Кто его отравил? Необразованные люди не скоро связали укус змеи и смерть от укуса. Это потом люди осознали, что змеи ядовиты, но слава их к тому времени превзошла науку — в Индии змея стала священной.

— А теперь пр-рредставь себе огр-рромную змею, убивающую взглядом, — вставил Виджай. — Смер-р-ртоносного василиска, котор-рый вместе с Белым Нагом, индийским змеиным божеством, стор-ррожит сокр-рровища в забр-ррошенных хр-рамах. Но, помимо своей непр-р-рикосновенности, василиск ценен сам по себе. Пр-равда, только на р-рродине, в Индии, в др-р-ругих стр-ранах он изгой и зло во плоти…

— А чем в Индии ценится василиск? — спросил я, желая собрать побольше нужных сведений. К счастью, продолжил Этелефа, Виджай устал рокотать…

— У себя на родине василиск выступает как целитель, ему поклоняются, жертвуют ему дары, взамен прося покровительства и здоровья. В своей вотчине он настоящий змеиный царь, властелин кобр и удавов… Не перебивай, дослушай! — поднял руки Этелефа на мое недоумение. — Да, я понимаю, убивает взглядом, всё такое… Но именно василиску приносили смертельно больных соплеменников, раненых в бою и на охоте, приносили умирающих младенцев и рожениц, не справившихся с родами…