Неукротимый: возрождение

Жизнь без Твитча была пыткой, которой я не хотела подвергать себя.

Итан дал нам время, и когда мы снова повернулись к нему, его глаза улыбались Твитчу и он, довольно озадаченный, пробормотал:

— Оно того стоило.

— Итак, — спросил Твитч, — как это работает?

— Сколько времени у нас есть? — добавила я.

Итан усмехнулся.

— Они хотят, чтобы Твитч вылетел следующим рейсом. — Увидев явное недоверие на наших лицах, он быстро добавил: — Но я могу над этим поработать. Я бы с уверенностью сказал, что у вас есть пять или шесть дней. Максимум неделя.

— Неделя? — повторила я.

Было ли этого времени достаточно, чтобы собрать всю нашу жизнь?

Думаю нет, но не похоже, что у нас был выбор.

— Послушай, — сказал Твитч, взяв меня за руку, заботливо проводя большим пальцем по моей. — Как насчет того, чтобы я полетел один, а когда все будет улажено, ты притащишь свою задницу с моим мальчиком?

Вау.

Его голос звучал так, словно он ненавидел эту идею, как будто ему было трудно даже произнести это вслух.

К счастью для него, мне тоже была ненавистна эта идея.

С ума сойти, сколько любви ты можешь питать к другому человеку. Она просто струилась по моим венам. Давала мне жизнь.

— Мы полетим вместе, — мягко произнесла я, прежде чем повернуться к Итану. — Неделя — это здорово. Мы заставим это сработать. Спасибо, Итан.

Итан встал.

— Отлично. Мне нужно сделать один телефонный звонок. Прошу прощения.

Как только он ушел, пальцы Твитча обхватили мое запястье, а затем потянули его, и когда я встретила его мягкий карий взгляд, он пробормотал:

— Ты не должна этого делать.

Мой ответ был резким.

— Я знаю.

Его брови поползли вверх.

— Это твое отношение что-то новенькое. — Его губы сжались. — Не знаю, нравится мне это или нет, Лекс. — Я не смогла сдержать улыбку, которая растянула мои губы. И когда он посмотрел на меня, я имею в виду действительно посмотрел на меня, его брови слегка нахмурились. — Мы действительно это делаем?

Я задумчиво склонила голову набок.

— Да, — тихо сказала я. — Делаем.

— Ты уверена?

У меня было такое чувство, что он не собирался спрашивать снова. Это было время высказаться, если у меня есть какие-либо опасения. И чем больше я думала об этом, тем больше не могла придумать ничего, что бы я предпочла, чем сделать наши первые шаги как семья. Чтобы расти. Чтобы восстановить то, что было разрушено.

Когда я посмотрела на нашего сына, то улыбнулась про себя.

— Уверена, детка.

На самом деле, никогда так не была ни в чем уверена, как сейчас.