Неукротимый: возрождение

Глава 40

Линг

Он спал так крепко, как только мог в тех стрессовых обстоятельствах, в которые я его поставила, и я не могла бы гордиться им больше. Несмотря на то что его лоб был испачкан, он выглядел ангельски. Я нежно улыбнулась этому сильному маленькому мальчику и задалась вопросом, сколько времени потребуется, чтобы он, наконец, проникся ко мне теплотой. Я не была уверена. Это могут быть дни, или месяцы, или годы. Это не имело значения. Как только он увидит, что я не собираюсь причинять ему боль, он уступит мне.

Ему придется это сделать.

В противном случае он мне был бы не нужен.

— Доброе утро, милый, — тихо произнесла я возле его кровати.

Его маленькое тело напряглось, и моя улыбка стала шире.

Уставшее маленькое существо.

И когда он открыл глаза и посмотрел на меня остекленевшими от сна глазами, он долго смотрел на меня, прежде чем оглядеть комнату. Я видела тот самый момент, когда он понял, что произошедшее накануне не было сном, и когда до него дошло, его губы приоткрылись, а милое личико вытянулось.

Я прищелкнула языком и присела на край кровати.

— Не плачь, милый. Иди сюда. — Я протянула к нему руки, но он не подошел. Ухмыляясь, я опустила руки. — Хорошо. Ты не любитель обниматься. Понимаю. Все в порядке.

Именно тогда он открыл рот и тихо спросил:

— Где моя мамочка?

Хм-м-м. Дилемма.

Маленький приятель, казалось, не хотел отпускать свою шлюху-мать.

Это было нормально. Я могу это исправить.

Я готова на все, чтобы достичь своей цели.

Я облизала губы, прежде чем заявить:

— Твои мама и папа подарили мне тебя.

Он нахмурился, когда его счетчик дерьма сработал.

— Нет, они бы этого не сделали.

Ладно. Он умнее, чем я думала.

Мои глаза сузились от его непокорности.

— Да, они это сделали.

— Нет. — Он сел на кровати и посмотрел мне в глаза таким взглядом, который я видела только у его отца. Это был чистый, непревзойденный гнев.

— Ты лгунья.

Мои губы растянулись в усмешке.

— Неужели? — я медленно наклонилась и спокойно заговорила: — Тогда почему они не пришли за тобой?

Это был вопрос, на который он не мог ответить, и то, как его лицо было лишено эмоций, сказало мне, что он думал об этом. То, что он произнес дальше, заставило мой позвоночник напрячься.

— Ты плохая леди.

Дерзкий маленький засранец.

Мне это чертовски понравилось.

Я ожидала, что он будет похож на Лекси, учитывая, как она его воспитала, но правда была в том, что он был точь-в-точь как Твитч. И я могла бы использовать это, манипулировать этим, превратить его в наследника, которого я заслуживала.

— Я не плохая леди, — мягко солгала я, потянувшись к нему, но он отшатнулся от моего прикосновения, выглядя злее, чем собака со свалки с блохами.

Неплохо.

Это крошечное маленькое существо определенно должно было стать занозой в моем боку. Раздражающий маленький зуд, до которого ты не мог дотянуться, чтобы почесаться.

Мой рот приоткрылся в легком вздохе.

Вот оно. Именно так я и собираюсь назвать его, моего сына.

— Итч, — сказала я в тишине комнаты. — Мой маленький Итч. (Itch в перев. с англ. — зуд, а также созвучное с прозвищем Тони — Twitch)

Ода его отцу.

ДА.

Я по-матерински улыбнулась маленькому мальчику, который выглядел так, словно хотел ударить меня.

Это было так странно. Я уже любила его. Он был таким, каким я его себе представляла, и даже больше. Его отношение, его стойкость — это было все, что мне было нужно, чтобы сделать его своим преемником.

Тепло глядя на него сверху вниз, мое сердце трепетало радостью от осознания того, что он был совершенен.

Просто идеален.

ДА.

Я любила его.

И не собиралась отпускать его.

***

Твитч

В ту ночь сон так и не пришел, и когда рассвело, мой взгляд остановился на женщине, сидящей на краю кровати в ночной рубашке и тупо смотрящей в стену.

Меня убивало видеть ее такой.

Я задавался вопросом, такой ли она была, когда я ушел, и совершенно новый уровень вины охватил меня, когда увидел, что эта прекрасная жизнерадостная женщина выглядит сломленной и опустошенной, когда ее любовь была такой глубокой. Мне это не нравилось, и моей единственной мыслью было исправить это и исправить быстро.

Мой телефон зазвонил одновременно с дверным звонком. Я соскользнул с кровати, держа сотовый в руке, и, проходя мимо своей женщины, нежно положил руку ей на плечо.

Отсутствие реакции было пулей в мое сердце.

Я ответил на звонок, как только вышел из комнаты.

— Да.

— Бл*дь, Твитч. Черт. Я… — он на мгновение замолчал. — Не знаю, что сказать. — Голос Итана Блэка говорил о том, что он уже знал о моем сыне. Он вздохнул. — Скажи мне, что я могу сделать, и я это сделаю.

Дверной звонок прозвенел во второй раз, и я подошел, распахнув дверь. Сержант Габриэль Бланко стоял снаружи с кофе в руке, и я не стал утруждать себя любезностями. Я дернул подбородком, он понял сообщение и вошел внутрь, пока я отвечал главе ФБР.

— Я ценю это, Блэк, но… — я сказал ему, как есть, — …ты не можешь мне помочь, чувак.

Мое время, проведенное с этим человеком, было коротким, но за это короткое время мы лучше узнали друг друга. И Блэк читал между строк.

— Послушай меня сейчас. Не делай никаких глупостей.

Ублюдок.

Моя хватка на телефоне усилилась.

— Не делать ничего глупого? И это твой совет? — мой гнев усилился. — Эта психованная сука увела моего сына из-под моего гребаного носа, из-за чего машина, в которой он был, съехала с чертовой дороги, и ты хочешь, чтобы я оставался спокойным, Блэк? — мне было наплевать, если Бланко подслушивал; я сказал то, что сказал. — В ту секунду, когда я доберусь до этой шавки, она станет собачьим кормом, Блэк. — Мой голос дрожал от ярости. — Поверь, что я сделаю это своими руками, если у меня будет такая возможность, и я, бл*дь, надеюсь, что так и будет, потому что ничто не сделает меня счастливее, чем разорвать эту гадюку с красными губами на куски. И когда я закончу с ней, вам всем понадобится стоматологическая карта, чтобы идентифицировать ее. — Мои руки дрожали. — Я отрежу ее гребаную голову и выпью из ее хорошенького маленького черепа.

— Твитч, — предупредил Итан Блэк.

Но мне было все равно.

— У меня полно дел. — Я повесил трубку и повернулся к Гейбу Бланко. — Ты ничего не слышал, ты меня понял?

Неприятно было это признавать, но Бланко был порядочным парнем. Он поднял свою чашку в воздух и пробормотал:

— Что? Извини. Не расслышал, так как пил этот восхитительный кофе.

Да. Чертовски верно.

— Есть какие-нибудь новости?

— Прошлой ночью получил анонимный запрос о проверке склада на юге. — Я выпрямился, а он продолжил: — Я попросил нескольких моих парней проверить это до рассвета. И да, она бросила там свою машину, но там не было никаких следов ни ее, ни вашего сына. Мне очень жаль.

Мои брови нахмурились в раздумье.

— Напомни, где говоришь, находится этот склад?

На взводе и готовые придушить сучку, мы подъехали к дому. Он встретил меня у входа, пока Гейб сидел в машине.

Дернув подбородком в сторону Гейба, Тама произнес:

— Это коп?

— Да, и он останется там. — Я оглянулся на машину. — Вы загрузили отснятый материал?

— Амохо делает это прямо сейчас.

Не говоря ни слова, он повернулся и пошел обратно в дом. Я воспринял это как открытое приглашение и последовал за ним, но когда дверь за мной закрылась, мой взгляд упал на маленькую женщину в конце коридора, и мои шаги замедлились.

Все тело Молли напряглось при виде меня. Она задержалась на моем взгляде на мгновение, прежде чем опустила голову и захромала в комнату, тихо закрыв за собой дверь. А Тама стоял, изучая, как я наблюдаю за ней.

Он указал на противоположную комнату, и я направился внутрь, не сводя глаз с двери, за которой исчезла Молли.

Она выписалась из больницы еще до того, как кто-либо из нас успел ее проведать. Вскоре после этого к дому подъехала ее сестра Ленка, забрав вещи Молли и погрузив их на заднее сиденье своей машины. На этом все.

Молли не вернулась домой.

К нам домой.

С глаз долой. Из сердца вон.

Просто ушла.

Я не ожидал от нее такого дерьма. Она не была слабой сучкой.

— Как у нее дела? — тихо спросил я.

Тама моргнул, глядя на меня, прежде чем нахмуриться. Он долго не отвечал.

— Как думаешь, как у нее дела? — он пристально посмотрел на меня. — Ей на все плевать, моей Молли, но она любит твоего сына. Поклялась защищать его до самой смерти. А теперь… — он повернулся лицом к закрытой двери. — … она желает смерти.

Тяжелый вздох покинул меня, и я почесал щетину.

Чувство вины было той еще сукой.

Чувство вины требовало, чтобы его признали. Я знал это. Чувствовал это. Это было жестоко, и, да, сначала я винил Молли в том, что произошло, но правда была в том, что Молли не имела ничего общего с Линг, и натравливать их друг на друга было бы бесполезной борьбой. Линг всегда останется победительницей в этой битве, независимо от обстоятельств.

Ее вина была на мне, и я носил ее, как петлю на шее, душившую меня.

— Что-то есть, — произнес крупный мужчина маори за компьютером. Он вгляделся в экран, прищурившись. — Ага. Это она.

Я сделал несколько шагов вперед и посмотрел на отснятый материал. Линг вышла из своего «Мерседеса», подошла к пассажирской дверце и открыла ее. Моему сыну потребовалось некоторое время, чтобы выйти, но когда он это сделал, я вздохнул с облегчением. Я посмотрел на Линг и на то, как она протянула руку моему сыну.

Это было странно, то, как она себя вела.

И когда ЭйДжей отказался взять ее за руку, мой желудок упал.

Боже, приятель. Не давай ей повода причинить тебе боль.

Но Линг просто встала на колени, поговорила с ним секунду, а затем обняла моего сына, крепко прижимая его к себе, как будто у нее было на это гребаное право.

От ярости было трудно дышать. Моя женщина была дома в чертовом беспорядке, а Линг принимала привязанность, предназначенную для Лекси.

Гребаная сука.

Я собирался разорвать ее на части. Да. Я собирался убить ее голыми руками.

— Это белый или серебристый внедорожник, — пробормотал Амохо, наблюдая, как Линг уезжает с моим сыном. — Не могу разобрать все, но думаю, что смогу получить частичный номер.

Этот парень компьютерный волшебник.

Чувствуя прилив нежности к нему, я положил руки ему на плечи и сильно сжал.

— Сделай это, мужик. — Отступив назад, я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

Тама стоял рядом, внушительный, как чертова статуя тики, с осунувшимся лицом и опущенными уголками губ.

— Я хочу помочь тебе вернуть твоего мальчика.

Он говорил серьезно. Не потому, что он был с Молли, а потому, что он знал, что если мы не вернем моего сына в ближайшее время, одного из моих людей вскоре отправят опознавать его тело. И даже такие психопаты, как мы, не потворствовали насилию над детьми.

— Ценю это. — Я посмотрел на Амохо. — Мне понадобится копия этой записи.