В тихом омуте...

Глава 41

Этот мир сделал из меня эгоиста

Здесь не дают парить, следя что б ты летал низко

Меня всё равно нет в списках на проход в Эдем

Так почему же мне нельзя грешить, как и всем

Сделайте мне анестезию с меня хватит боли,

С меня хватит роли палача в естественном отборе

Я перешёл дорогу многим, да и чёрт с ними

Все дороги ведут в Рим, встретимся в Риме…

@Стим

Кирилл.

Кир мельком посмотрел на номер звонившего, и, проигнорировав вызов, сбросил его.

Черт, что я творю??! — подумал про себя мужчина, которому надо было решить еще слишком много вопросов и закончить бесову уйму дел, а вместо этого он стоял и смотрел на свернувшуюся калачиком, спящую в центре большой круглой кровати девушку.

Ее длинные темные волосы веером разметались по подушке, одна нога выглядывала из-под одеяла, а на второй устроилась толстенькая белоснежная тушка кота…, будто охраняющая его, Кира, жену…, его малышку….

Лерка…

Хрупкая, маленькая девочка, перевернувшая весь мир Кирилла Чертанова за каких-то пару месяцев.…

Две секунды, чтобы увидеть маленький пальчик с агрессивным красным лаком. Полторы недели, чтобы попробовать необыкновенный вкус ее губ. Полмесяца, чтобы сойти с ума и отдать свое сердце этой сладкой девочке.

И почти два месяца чтобы сделать ее своей женой… — улыбнулся Кирилл.

Странно…, но страх так долго терзавший Чертанова, преследующий его даже во сне, заставляющий чувствовать себя приговоренным к смерти во время исполнения приговора, когда уже летит пуля, накинута петля или занесен топор… — исчез…(?), прошел, будто его и не было вовсе.… Осталось только ощущение легкого мондража….

Теперь Кирилл мог спокойно вздохнуть…, а виной всему был разговор с Леркиным отцом.…

Нет, ни так… — с его, Кира, тестем…

Их тет-а-тет длился вчера почти сорок минут.

Сорок долгих, напряженных, выматывающих, минут.…

На протяжении, которых Кириллу не раз и не два приходилось себя сдерживать…, гасить раздражение и прикусывать язык, с которого так и рвались едкие, злые слова.… Но он не имел на них права… Он не мог себе их позволить.…

Ради Леры.… Ради их малыша.… Ради тех событий, которыми могло наполниться его будущие…

Кому будет хуже, если у их с Леркой сына или дочери будут любящие его дедушка и бабашка…?! — Правильно — никому!

И поэтому Кирилл изо всех сил старался давить в себе — то и дело вспыхивающие, во время "общения" с тестем, раздражение. Это раньше Кир мог себе позволить неумеренность и грубость в высказываниях с Андреем Анатольевичем Снежным, но теперь.… Теперь во всем, что касалось Леры и их малыша, разумом господина Чертанова Кирилла Алексеевича управлял холодный и трезвый расчет…

Правду говорят — когда тебе нечего терять, ты совершенно не задумываешься о своих действиях, кидаясь с головой в самую гущу событий…., но стоит одному единственному человеку поселиться в твоей душе, и ты…. ты сделаешь все, чтобы быть рядом с ним.… Именно поэтому вчера Кирилл прямо смотрел в глаза жуткого упрямца, коим оказался Леркин отец, и спокойно отвечал на все его вопросы, четко аргументируя их.

И, кажется, его поняли…

"… — Черта с два! — не просто крикнул, а заорал полковник, с грохотом ударив ладонями по столу. — Она моя дочь! Моя…, черт тебя побери…, дочь! — с нажимом произнес он.

— И она ждет моего ребенка! — жестко и твердо заметил Кир, поднявшийся с кресла следом за тестем, и настороженно застыл, готовый к чему угодно.

В комнате повисла напряженная тишина, и Кириллу показалось, что даже воздух стал вязким…

Сейчас Чертанов понимал желание Снежного убить его на месте, тот имел на такое желание полное право. И если бы Андрей Анатольевич вдруг вскинул бы на него свой табельный ПМ, он был бы прав, черт возьми!

— Проклятье… — без всякого выражения проговорил полковник, и отошел к окну, поворачиваясь к Кириллу спиной. Достав пачку из кармана, он вытащил сигарету и, прикурив, затянулся. — Я всегда знал, что не просто так судьба сводила меня с тобой раз за разом, — усталым и немного надломленным голосом проговорил мужчина, бросив на Чертанова короткий жесткий взгляд через плечо. — Нееет.… Все в этой жизни не случайно.… Не бывает простых встреч и знакомств…,- вдруг заговорил Снежный, отвернувшись назад к стеклу. — Знаешь, мне одно время было невдомек.… Не понимал я тебя.… Такой молодой парень, почти мальчишка… Далеко неглупый, смелый и связался с этими… — задумчиво хмыкнул Андрей Анатольевич. — Все думал… — как же ты принимаешь в себе монстра, способного на убийство??! Как прощаешь себе кровь, пусть даже и не очень заслуживающих жизни… людей?! — поморщился Снежный. — Но ведь людей! Мне казалось, что каждый здравомыслящий человек осознает, что убийство — это путь к саморазрушению, — делая очередную затяжку, промолвил полковник. — Я не имею в виду уркачей или другую лагерную гниль, для которых убить — что муху прихлопнуть. Я говорю о разумном человеке, — с нажимом произнес он, со злостью затушил сигарету, и, отойдя от окна, встал на расстоянии трех шагов от Кира, испытующе глядя на него. — А ведь, ты разумный человек Кирилл… — холодно бросил полковник, скрестив руки на груди.

Кир чуть не усмехнулся от серьезности, с которой полковник смотрел на него, говоря это, а потом откровенно ответил.

— Вы правы… Трудно принимать в себе монстра, еще труднее прощать себе кровь. Это мой грех и мне его нести до конца. Но иногда это стоит того, — твердо посмотрел в глаза тестю Кирилл. — По многим причинам, — признался он. — Например, когда на кону жизнь близких и любимых тебе людей…

— Я знаю… — выдохнул Андрей Анатольевич, покачав головой, и его лицо потемнело. — Теперь я знаю…. И про Влада, и про брата твоего младшего с матерью тоже… знаю.… И даже где-то могу понять твой выбор…

— Я так понимаю, что участь Паршина для Вас тоже не секрет? — откровенностью на откровенность спросил Кир.

Он мог бы поспорить, что Снежный уже в курсе того, что случилось с экс-бойфрендом его дочери. Им двоим было понятно, что к чему… и блефовать — не было смысла.

— Нет. Не секрет, — кивнул полковник, хмурясь. — Он никогда мне не нравился, если честно, и то, как он упорно крутился вокруг Лерки, но.… Как представлю, что этот… эта мразь… — с силой сжал и разжал мужчина свои кулаки. — Мою… дочь… — повторил он с болью, безысходностью и отчаянием в голосе. — Сам бы его грохнул, — признался отец Леры. — Задушил бы вот этими самыми руками, попадись он мне на глаза…

— Рад, что хотя бы в одном мы с Вами друг друга поняли, — криво усмехнулся Кирилл, а полковник полиции Снежный Андрей Анатольевич, наконец-то осознал, почему так долго держится на своем месте — настоящим, а не показным хозяином области, этот молодой, самоуверенный и жесткий человек….

— Так, когда свадьба? — "совершенно ненавязчиво" спросил Снежный у Кирилла, заставляя Чертанова усмехнуться про себя. — Надеюсь, мой внук или внучка не появится на свет вне брака? — уточнил полковник, и Кир все же не сдержал своей улыбки.

Нет, Кир очень хорошо понимал мотивы своего тестя и его вопросы, а еще он прекрасно видел, как буквально переламывает себя полковник Снежный, принимая факт "взросления" своей любимой единственной дочери.

— Я сделал Лере предложение до того, как узнал о ребенке, — немного слукавил Кирилл. — Мы поженились двенадцать дней назад, — произнес он спокойно и совершенно невозмутимо, но увидев, как побледнело лицо тестя, и как тот хрипло вздохнул, серьезно забеспокоился, опасаясь инфаркта или чего похуже.

Не зная, что делать, Чертанов подошел к столу, плеснул из стеклянного графина в стакан воды и протянул его Леркиному отцу. Тот схватил его и жадно глотнул…

— Но я обещаю, что как только Леру перестанет мучить токсикоз, мы обязательно отпразднуем это событие. Так как это обычно принято… — пообещал Кир, искренне сочувствуя Андрею Анатольевичу.… Лично он сам не хотел бы, пропустить свадьбу своей единственной дочери. — Я задолжал ей белое платье и голубей… — добавил Кирилл с легкой усмешкой на губах.

— Хорошо… — видимо немного придя в себя, хмыкнул полковник. — Могло бы быть и хуже… — скривился он, так же пытаясь изобразить на своем лице улыбку. — Хотя куда уже хуже…

Да, не похоже, что дорогой тесть, сильно обрадовался моему вторжению в лоно семьи, — усмехнулся Кирилл. — Но держится стойко… — был вынужден признать Чертанов.

— Ты же не думаешь, что я должен теперь тебя полюбить?? — с чуть ироничной интонацией спросил у него Снежный, будто прочтя его мысли.

— Даже не надеюсь, — с ответной иронией усмехнулся Кир. — Я, знаете, тоже не в восторге, иметь тестем полковника МВД, — резонно добавил он и прямо посмотрел в глаза Андрея Анатольевича.

— Замечательно, — довольно кивнул Снежный, и, немало удивив Кирилла своим действием, похлопал его по плечу. — Пойдем, — направляясь в сторону выхода из гостиной, позвал мужчина. — Девчонки, наверное, нас заждались, — подмигнул он Киру, и впервые открыто улыбнулся.

Чудны, дела твои Господи, — пожав, плечами, криво усмехнулся Чертанов, удивленный тем, что так легко отделался, и пошел следом за тестем…"

Кир знал, что еще минут пять-десять и ему придется оторваться от созерцания спящий девушки, переодеться, взять пальто и пиджак и ехать на встречу, но… он отодвинул все эти вопросы и проблемы подальше, и наблюдал, как спит его женщина не в силах сделать то, что должен.…

Нет, он сделал то, чего дико, безумно хотел… — снял футболку, которую нацепил на себя после душа, и бросив ее на комод, расстегнул и стянул с себя джинсы, а потом, оставшись в одних боксерах, аккуратно лег за спиной Лерки… Он притянул девушку к себе, с радостью отмечая то, что даже во сне она охотно подчинилась ему, лишь тихонько вздохнув. И этот ее тихий вздох и последовавшее за ним невнятное бормотание, и такой родной и любимый для Кира стук ее сердца, были самым восхитительным приветствием в его жизни…

— Сладкая… — тихонько шепнул Кирилл, счастливо усмехнувшись уголком губ, и зарылся лицом в ее волосы, закрывая глаза…

Никакая свобода…, никакая возможность все и всегда решать самому, не шли в сравнение с тем, что может чувствовать мужчина, ощущая под своей ладонью стук сердца любимой женщины….

С ней…

Рядом с ней…. С Лерой… — вот единственное место, где Кир всегда хотел бы находиться…

Он опустил свою руку ниже… — на ее живот и мысль о том, ЧТО именно он обнимает, подарила ему покой и умиротворение.

Нет, ради этого покоя не жалко опуститься еще ниже, погрузиться в ту грязь, в то дерьмо, что окружали его последние пятнадцать лет.… Да он готов фактически нырнуть в них с головою…

Лишь бы…

Уже позже полностью одетый и готовый к отъезду Кирилл наклонился над спящей девушкой и прижался губами к ее виску.

— Не уходи, — неуверенным и тихим голосом вдруг попросила она и так посмотрела на него, что сердце в груди Чертанова сжалось.