Принуждение

ГЛАВА 6

На этот раз, когда он целует меня, это мягче, почти извиняюще. На минуту между нами возникает момент ясности, предчувствие того, что должно произойти. Ничего хорошего из этого не выйдет. Мы из двух разных миров. Но даже несмотря на то, что на всем этом написано опустошение, как на метеорите, несущемся к земле, я беспомощна остановить это.

С неохотным вздохом он отстраняется, прежде чем слезть с меня и поднять на ноги.

Его глаза блуждают по моему телу, заставляя меня запоздало вспомнить, что на мне нет лифчика. Я поднимаю руки, чтобы скрестить их на груди, но он делает шаг вперед и проводит подушечкой большого пальца по одному из моих сосков, жадно наблюдая, как он твердеет под его прикосновением.

— Красиво, — произносит он, в основном для себя, прежде чем взять меня за руку и потянуть в сторону кухни, где останавливается при виде цветов на столешнице.

— Кстати, спасибо тебе за них. Именно поэтому я написала тебе. Они прекрасны.

— Хм… так и есть. К сожалению, я их не отправлял. — он хмурится, отпускает мою руку и тянется за открыткой.

— Что значит, ты их не отправлял? Ты уверен? — он смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Да, конечно, ты уверен. Ты бы знал, купил ты цветы или нет, — лепечу я, пока он читает открытку, его челюсть сжимается.

— Кажется, у тебя появился поклонник, — его голос напряжен, когда я обхватываю себя руками.

— Но как они узнали, где я живу, Атлас? — спрашиваю я его, мне не нравится мысль о том, что у кого-то есть мой адрес. Судя по выражению его лица, он тоже не знает.

Достав свой телефон, он кому-то звонит, но я не слушаю. Я смотрю на цветы, которые всего час назад согревали меня, а теперь оставляют ощущение холода. Встав, я хватаю вазу и топаю к мусорному ведру, выбрасывая ее.

— Эй, все в порядке. Кензо уже на обратном пути. У него есть пара парней, которые придут, чтобы разобрать с твоей дверь. Они установят дополнительные замки и прочее на твои окна. Я могу получить гарантию… — я протягиваю руку и прижимаю пальцы к его губам.

— Я ценю замки на окнах, по крайней мере там, где есть пожарная лестница, но я не могу позволить себе систему безопасности. И нет, ты за нее не заплатишь. Это слишком, и мы только познакомились.

Он нежно сжимает мое запястье и отводит мою руку.

— Деньги — это не проблема.

— Этого не будет, если ты не сделаешь это единым целым. Прямо сейчас я говорю, что в этом нет необходимости. Если в дальнейшем произойдет что-то, что заставит нас переосмыслить это, тогда прекрасно. Но прямо сейчас это всего лишь букет цветов и записка.

Он качает головой, но сдается.

— Иди переоденься, и я отведу тебя куда-нибудь пообедать.

— Я уже поела.

— Отлично, тогда я приглашаю тебя куда-нибудь выпить кофе.

— А как насчет Кензо? Ты сказал, что он возвращается.

— Ты не понадобишься ему здесь, чтобы починить дверь. На самом деле, мы просто будем ему мешать.

Я прикусываю губу, обдумывая это.

Освобождая мою губу большим пальцем, он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Кензо ничего не возьмет, если это то, о чем ты беспокоишься. Я доверяю ему свою жизнь.

— О, я не беспокоюсь об этом. В любом случае, у меня здесь нет ничего, что стоило бы взять. Просто странно позволять кому-то другому решать мои проблемы.

— Технически, я создал проблему, так что мне решать ее. Послушай, я уступил насчет системы безопасности, но не в этом. Я ее сломал. Я это исправлю. Учись выбирать свои битвы, Айви. — он качает головой, но я вижу, что его это забавляет.

Я закатываю глаза, глядя на этого властного ублюдка.

— Закати на меня глаза еще раз, Айви. Попробуй. Это даст мне идеальный предлог перекинуть тебя через колено.

Я замираю на минуту, удивленная, но, как ни странно, испуганная. Я начинаю задаваться вопросом, насколько сильно Макдуш ударил меня по голове прошлой ночью.

— Эта идея тебя заинтересовала, Айви? — спрашивает Атлас — наблюдательный ублюдок, прижимаясь своим телом ко мне и прижимая меня к столешнице.

— Ты становишься влажной при мысли о том, что моя рука сделает твою задницу красной? Я бы не стал с тобой так легко обращаться. Если ты заслужишь наказание, ты получишь по заслугам. Но если ты отнесешься к этому как хорошая девочка, я мог бы вознаградить тебя. — Его глубокий мелодичный голос обволакивает меня, соблазнительный тон в сочетании с эротическими образами, которые его слова вызывают в моей голове, заставляет мое сердце учащенно биться, а руки так сильно сжимают столешницу, что я удивляюсь, как плитка не трескается.

— Твой пульс сходит с ума. Да, ты хочешь этого. К тому времени, как я закончу, ты будешь насквозь мокрой, твоя киска станет такой скользкой, что я смогу без сопротивления ввести в тебя два пальца, — он стонет, его слова тоже заводят его, когда его руки скользят по моим бедрам, прежде чем обхватить мою задницу. Его пальцы находят маленькую дырочку в моих штанах. Принимая это за приглашение, он просовывает палец под ткань, не ощущая ничего, кроме обнаженной кожи.

— На тебе что-нибудь надето под этим? — спрашивает он, когда я чувствую, что дырочка немного расширяется.

— Стринги, — выдыхаю я, когда он резко высвобождает руку и разворачивает меня, прижимая к стойке.

— Ты бы не стала лгать мне, не так ли, Айви?

— Нет, конечно, нет, — я тяжело дышу, когда его пальцы снова находят дырочку.

— Хм… это так? По моему опыту, Айви, все лгут.

Я вскрикиваю, когда он разрывает материал, обнажая мои красные стринги под ним.

— Я же говорила тебе. — Я тяжело дышу, когда его пальцы проводят по ним. — А как насчет тебя? Ты сказал, что все лгут. Ты лжец, Атлас? — его пальцы замирают, прежде чем он делает шаг назад.

— Я, пожалуй, самый большой лжец из всех. Иди переоденься. — Приказывает он, из его голоса пропадает вся теплота.

Я поворачиваюсь и смотрю на него, готовая… Ну, я не знаю. Когда я слышу приближающийся голос Кензо и звук шагов, я отступаю в спальню, прежде чем он увидит больше, чем ему нужно.

Я сажусь на кровать и беру минутку, чтобы собраться с мыслями. Если последний час чего-то стоит, то хаос, который Атлас привнесет в мою жизнь, станет моим падением. Но нельзя отрицать, что я чувствую себя живой впервые с тех пор, как умерли мои родители.

Мое тело натянуто туже, чем лук. Если бы я была одна, я бы легла на спину, сняла свои теперь уже мокрые стринги и провела следующие тридцать минут, прокручивая все в голове, пока не кончила себе на пальцы. Но прямо сейчас это невозможно.

Вместо этого я прихожу в себя, меняю нижнее белье и надеваю лифчик, пока решаю, что надеть. Он сказал кофе, так что мы не пойдем в какое-нибудь слишком шикарное место, и это к лучшему, потому что у меня нет ничего, что можно было бы классифицировать как шикарное.

Стараясь не слишком задумываться об этом, я надеваю темную джинсовую юбку длиной до середины бедра и дополняю ее ярко-синей футболкой с длинными рукавами. Заплетая волосы в косы, я быстро наношу тушь и подкрашиваю губы, прежде чем надеть свои любимые конверсы. Общий эффект заставляет меня выглядеть в точности такой, какая я есть — восемнадцатилетней девушкой.

Я выхожу обратно в гостиную и вижу, как Атлас тихо разговаривает с Кензо, пока двое других парней придерживают новую дверь. Я могу сказать, просто взглянув на нее, что это недешево, что является благословением и проклятием. Мне нравится, что это помешает людям попасть сюда, но я ненавижу, что это будет означать больше смен, чтобы расплатиться.

— Даже не думай об этом, — голос Атласа привлекает мое внимание, заставляя меня посмотреть на него.

— Что?

— Ты думаешь о том, как собираешься отплатить мне за дверь, но я уже сказал тебе, что это была моя вина, что тебе вообще понадобилась новая. Я не возьму за это твоих денег, Айви, так что выброси это из головы.

Я раздражаюсь: — Как ты узнал, о чем я думала?

— У тебя очень выразительное лицо. Все, о чем ты думаешь, прямо здесь, на виду у всего мира.

— Напомни мне никогда не играть с тобой в покер, — ворчу я.

— Может быть, покер на раздевание, — он ухмыляется, заставляя Кензо фыркнуть.

— Мудак.

— Да, это я. Пошли, давай уйдем с дороги, — он берет меня за руку и ведет к двери, ожидая, пока парни расступятся, Атлас кивает, когда мы проходим мимо, полностью игнорируя меня. Ну, тогда ладно.

— Дружелюбные ребята. Нет.

— Им виднее, — отвечает он, таща меня вниз по ступенькам после того, как я говорю ему, насколько ненадежен лифт.

— Знаешь, что лучше быть вежливыми?

— Чем смотреть на тебя. Мне бы не хотелось сейчас выкалывать им глаза, — шутит он.

Или, по крайней мере, я думаю, что он шутит, верно?

Машина уже снаружи, и, не дожидаясь, пока Пит выйдет, Атлас открывает заднюю дверь и приглашает меня внутрь.

— Привет, Пит.

— Мэм, — приветствует он, заставляя меня нахмуриться.

— Мне восемнадцать. Я не уверена, как я отношусь к тому, что меня называют ”мэм".

— Перестань огорчать этого человека. Он просто вежлив, как ты это называешь.

Я вздыхаю, прежде чем ловлю выражение лица Пита в зеркале заднего вида.

— Кстати, я хотела сказать вам спасибо, за то, что вы сделали прошлой ночью. Я не знаю, что бы я делала без вас.

— Ничего особенного, мэм. — Он наклоняет голову в мою сторону, его глаза чем-то темнеют. Вероятно, вспоминая события прошлой ночи.

— Мы хотим выпить кофе, Пит. В обычное место, — говорит ему Атлас, прежде чем нажать на кнопку, чтобы перегородки поднялась.

— Ну, это было грубо.

— Правда? Я не думал, что ты захочешь, чтобы он увидел, как я пожираю твою прелестную киску. Но если ты предпочитаешь, чтобы я опустил перегородку обратно, тогда, конечно.

— Подожди, что?

— Задери юбку на бедрах и откинься на спинку сиденья для меня, Айви.

Я смотрю на него, изображая из себя рыбу, вытащенную из воды.

— Айви, — его голос низкий, почти мурлыкающий, и имеет прямую связь с моим клитором.

— Я… Атлас… мы только что встретились. У нас даже не было свидания.

— Я не хожу на свидания, Айви. Я трахаюсь. И я намерен трахнуть тебя всеми мыслимыми способами, но прямо сейчас я хочу съесть тебя до того, как мы выпьем кофе. И кое-что, что ты должна знать — я ненавижу ждать.

— Я… ты… но… а, нахуй всё. Мы живем только один раз, верно?

— У тебя грязный рот, Айви. Может быть, мне следует засунуть свой член между твоих губ, чтобы ты замолчала.

— Ты не имеешь права указывать мне, что я могу и чего не могу говорить, — огрызаюсь я, сердито задирая юбку и откидываясь на спинку кожаного сиденья. Я зла на его своеволие, но я не настолько глупа, чтобы позволить своей гордости помешать почувствовать рот этого мужчины там, где я хочу его больше всего.

— Айви, Айви, Айви. Такая дерзкая. Признаюсь, твой рот делает мой член таким чертовски твердым, — он наклоняется надо мной и скользит руками вверх по моим бедрам, хватаясь за край моего нижнего белья и срывая его с моего тела, как будто оно было сделано из бумаги.

— Блядь. Если ты продолжишь рвать на мне одежду, мне больше нечего будет надеть.

— Я куплю тебе еще. Открой рот.

Я делаю, как он просит, мои глаза расширяются, когда он просовывает мои стринги между моих губ.