Принуждение

ГЛАВА 37

— Я просил, чтобы на нем не было метки, — говорит мне Дональд Перкс, чертовски сомнительный политик.

— Если вам не нравится, как я делаю свою работу, мистер Перкс, возможно, в следующий раз вам следует убрать за собой.

— Я не собираюсь платить за…

Моя рука обхватывает его за горло, и я прижимаю его к стене, прежде чем он успевает закончить предложение.

— Ты думаешь, что можешь так со мной разговаривать? Ты для меня никто. Ничто. Я мог бы свернуть тебе шею прямо сейчас и не думать о тебе до конца своих дней.

— Люди будут скучать по мне, — хрипит он.

— Какие люди? Жена, которая трахается с инструктором по теннису твоего сына, или эта киска, которой так надоело сосать твой член из кабинки туалета, что ты отказываешься выйти из него, что он сбежал от тебя?

— Откуда ты знаешь?

— Я всегда слежу за своими клиентами, придурок. Вопрос в том, что ты узнал обо мне? Нет, ты этого не сделал. Иначе ты бы знал, что мне насрать на деньги. Но теперь, когда ты меня разозлил, ты заплатишь вдвойне, или я отправлю твою задницу в бордель, где ты сможешь по-настоящему насладиться тем, как из тебя выебут все дерьмо.

Я отпускаю его и смотрю, как он падает на пол со своим потерявшим сознание любовником.

— Я заплачу, — его голос дрожит.

Кензо протягивает ему ноутбук с готовым к отправке банковским переводом.

— Давай. Я жду.

Мы молча стоим, пока он отправляет платеж, прежде чем Кензо дважды проверяет его и кивает мне.

— Приятно иметь с тобой дело, Дональд, — я отсалютовал ему двумя пальцами, прежде чем последовать за Кензо к машине.

— Ненавижу маленьких плаксивых придурков.

Кензо хмыкает в знак согласия.

— Как дела с Айви? — спрашивает он после минутного молчания.

Я смотрю на его ухмылку: — В следующий раз ты планируешь заплести мне косички?

— Пошел ты.

— Ей… становится лучше. Она записалась на несколько онлайн-курсов, которые помогли ей занять себя. Это помешало ей сойти с ума от волнения.

— Да, в этом доме есть место только для одного сумасшедшего, — фыркает Кензо. — Послушай, на нее давит не только все, что произошло между вами двумя. Она перестала работать на двух работах, постоянно находясь в разъездах, и ей было нечем заняться. Я бы к этому времени уже сошел с ума и выбросился из окна. Найти ей какое-нибудь занятие было умно.

— У меня бывают свои моменты. Я должен был что-то сделать. Я пока не могу позволить ей выйти из дома, она все еще может убежать.

— Она могла бы. Она должна, — бормочет он. Когда я свирепо смотрю на него, он поднимает руки в знак капитуляции, прежде чем вернуть их на руль.

— Попроси ее украсить это место или что-нибудь в этом роде. Через некоторое время новизна учебы пройдет, и вы снова вернетесь к исходной точке, если не исправите то, что сломали. Попробуй поговорить с ней, не позволяя своему члену вмешиваться. Расскажи ей все, чтобы ее больше не ждали потрясения. Она может удивить тебя. После того, что сделал Кейн, она была немного потрясена в тот день на кухне, когда я ее латал, но чего она не сделала, так это того, чтобы чертовски испугаться и кричать, что ее муж избил и застрелил человека у нее на глазах.

Я хмурюсь, когда понимаю, что он прав. Все это время я связывал это с тем, каким она видела меня. Это только доказало ей, что я монстр. Но не это сломило нас. Оглядываясь назад, я понимаю, что она ни разу не упомянула о том, что я с ним сделал. Словно это вообще не имело значение.

— Ее проблема со мной прямо сейчас — это доверие.

— Я сомневаюсь, что это ее единственная проблема, но, похоже, это единственная, которую она изо всех сил пытается разделить, и это касается не только тебя. Айви, которую мы с Питом знали и любили, ушла, и на ее месте вежливая, но осторожная женщина. Я не уверен, что она впустит кого-то из нас обратно. Из-за этого Пит похож на разъяренного медведя. У него слабость к девушке, и он чувствует себя дерьмово.

Я рычу, не желая, чтобы кто-то питал слабость к моей жене.

— Это не так, и ты это знаешь. Тебе нужно разобраться в этом, Атлас, или ее негодование будет продолжать расти по мере того, как она дистанцируется от всех нас. Мы заслужили это, я понимаю. Дело в том, что она тоже этого хочет. Она относилась к нам как к друзьям, и после всего, что произошло, мы совершенно ясно дали понять, что мы ей не принадлежим.

— Ей не нужны друзья. У нее есть я.

— Господи, с такими репликами, я не понимаю, почему она не упала к твоим ногам, — саркастически огрызается он в ответ.

— Я поговорю с ней.

— Ты сделаешь это.

Звонит мой мобильный: — Черт, — ругаюсь я, видя, что это мой отец. У меня сейчас нет времени на его бред. Он отступил, как я и хотел, и, блядь, держался подальше от меня, но, увидев его имя на телефоне, я вспоминаю, как он прикасался к Айви, и моя кровь снова вскипает. Если бы он не был моим отцом, он был бы мертв.

Я отправляю его на голосовую почту, но он сразу же начинает звонить снова.

Кензо смотрит на меня и хмурится.

Когда он звонит в третий раз, я отвечаю: — Надеюсь, это важно.

— Эбигейл пропала. Ее муж Тони мертв.

— Что? — я сажусь прямо, переключаясь на громкую связь.

— Полицейские уехали отсюда около часа назад. Они ни хрена мне не сказали, поэтому я попросил кого-нибудь раскопать то, о чем копы умолчали, и вот что я знаю. Пять дней назад злоумышленник вломился в дом и выстрелил Тони в лоб в стиле казни, пока тот спал. Там была чертова тонна крови, но не вся она принадлежала Тони. Кое-что из этого принадлежит Эбби.

— Могла ли она это сделать? Никто из нас не разговаривал с ней годами, и последнее, что я слышал, что они с мужем в основном жили раздельно. Я понятия не имею, на что похожи их отношения.

— Это приходило мне в голову, но ходят слухи, что у Эбби агорафобия. Она годами не выходила из дома. Кроме того, одна из камер возле ворот засняла женщину с длинными светлыми волосами до того, как они были отключены, а Эбигейл все еще очень похожа на брюнетку, судя по ее последним постам в социальных сетях.

— Недовольный любовник или отвергнутая женщина. Не такое уж неслыханное явление, — говорю я ему, но волосы у меня на затылке встают дыбом.

— Возможно, но на кровати рядом с Тони лежала газета. Она была открыта на страницах светской хроники, где есть фотография тебя с женой в Вегасе.

Я сжимаю телефон так сильно, что слышу, как он трескается.

— У Айви выцарапаны глаза… — все остальное, что он говорит, я не слышу, теряется для меня из-за белого шума, наполняющего мои уши.

— Отвези нас домой сейчас же, — рявкаю я Кензо.

— Это она, не так ли? — голос моего отца кричит на меня, заставляя меня снова сосредоточиться. Он звучит взбешенным, но в то же время оправданным, как будто хочет рассмеяться и сказать мне, что я тебе это говорил.

— Тебе тоже лучше быть начеку, старик, потому что мы с Айви теперь не будем ее единственной целью, не так ли?

— Возможно, но… — на том конце провода раздается выстрел, прежде чем раздается крик, который я помню с давних пор.

— Нет, оставь его в покое. Слезь с меня! — голос Эбигейл срывается на хныканье, прежде чем линия обрывается.

— Блядь! Блядь, блядь!

— Атлас, держи себя в руках. Мы знаем, что Эбигейл, по крайней мере, жива, и она не говорила, что он мертв, она сказала: «Оставь его в покое». Похоже она пытается сказать нам, что он все еще жив.

— Мне не следовало убивать Джима. Я оставил его беззащитным.

— У него много людей, чтобы прикрыть его. Это не твоя вина, — говорит он мне, уперев ногу в пол, пока мы лавируем в потоке машин.

Я не отвечаю, мои мысли об Айви.

Я снимаю телефон с громкой связи и набираю ее номер, мое сердце бешено колотится, пока не отвечает ее мягкий голос.

— Атлас?

— Иди в мой кабинет и запрись там. Комната устроена как комната страха. Как только ты закроешь дверь, она не откроется снаружи.

— Атлас, ты меня пугаешь.

— Я все объясню, когда доберусь туда, но сейчас уходи, Айви. Не покидай эту комнату ни для кого, кроме меня.

— Ладно, блядь. Я ухожу, но когда ты вернешься домой, я надеру тебе задницу за то, что ты так напугал меня, — дерзит она, заставляя меня улыбнуться, несмотря ни на что.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — тихо говорит она мне, прежде чем я вешаю трубку.

С ней все будет в порядке. Все остальное неприемлемо.

Звоня Марку, начальнику службы безопасности в отсутствие Кензо, я делюсь тем, что знаю. Он уверяет меня, что все у него под контролем, поэтому я вешаю трубку и набираю номер отца. Но никто не отвечает. Не то чтобы я этого ожидал.

Я все равно продолжаю пытаться, на всякий случай, но я знаю, что это пустая трата моего времени.

Вешая трубку, я бью кулаком по приборной панели и рычу. Это моя вина. Если бы я нашел ее раньше… Я позволил себе так увлечься Айви, и теперь все это могло оказаться напрасным. Я все равно могу ее потерять.

Телефон звенит в моей руке, заставляя меня подпрыгнуть. Я отвечаю, не глядя, чтобы посмотреть, кто это, и слышу маниакальный смех, от которого меня пробирает до костей.

— Ты действительно думал, что я забуду, что ты со мной сделал? — Приглушенный голос звучит холодно и роботизированно, прежде чем звонок обрывается.

Я отправляю сообщение Гранту, моему технарю, и пересылаю номер ему, а также номер моего отца, спрашивая, может ли он отследить их. Я пытаюсь связаться с кем-нибудь из команды моего отца, но никто не отвечает.

— Либо эта сумасшедшая сука уничтожила службу безопасности моего отца, либо у нее есть какой-то глушитель, блокирующий сигналы сотового, потому что я ни с кем не могу связаться.

— В любом случае, ты забываешь, что если она с твоим отцом, то она никогда не доберется до твоей девушки раньше нас. Айви в безопасности, и это даст нам время расставить ловушку, в которую попадет Эмма.

Это то, что мы делаем, планируем смерть призрака, который преследует меня годами.