Голод 1

Глава 119.

Когда твое утро наступает в обед, а во рту такая кака, что не спасет даже тонна ментола, то голова просто не может не болеть, а мир радовать своими красками.

Единственное, чему я была хоть немного рада, что вчерашняя ночь всё-таки закончилась.

Ну как рада?

Если не считать, что я прорыдала до восхода солнца, лежа в одиночестве в своей кровати, обнимая своего котенка, то наверное это вполне можно было назвать радостью.

Всё-таки бутылка мартини утром была явно лишней после шампанского, которого я вдоволь выпила на открытии, но сейчас об этом было уже поздно рассуждать.

Нужно было как-то добраться ко кухни, чтобы найти таблетки, и залечь в ванну на остаток дня.

Благо наша работа закончилась, и больше с семьей Ричардсон ничего не связывало.

В груди снова больно заныло что-то о чем я совсем не хотела думать.

Ведь я обещала себе начать этот день с чистого листа и больше не думать о Риче?

Но вместо этого я просто лежала на своей кровати в позе трупа, запутавшись как всегда в простынях, как в коконе, и снова расстраивалась из-за того, что все мои планы на вечер с треском рухнули.

Вернее сказать я была убита и раздавлена, но если это чувство можно было назвать расстройством, то так оно и было…

Вчера я хотела поставить жирную точку, но лишь после того, как доведу начатое той ночью до конца.

Мне хотелось соблазнить его, провести божественную ночь, а наутро просто уйти, дав понять, что на этом все закончилось.

Все мои планы стали трещать и ломаться сразу после появления той белобрысой мымры

…прости, Ричард, но твоя мать именно такая! Мать её!

Именно она стала тем землетрясением, которое дало трещину по всему вечеру, при чем у всех….

Последующий шок от новых открытий в жизни братьев Ричардсон просто сразили наповал…не удивительно, что к концу вечера Ричард выглядел, как выжатый лимон.

Ещё эта непонятная драка в женском туалете.

Я так ничего и не поняла, пока усердно не пускала народ в коридор всеми доступными способами, слыша лишь приглушенные вопли и драку, а потом эта жуткая лужа крови на полу, которую быстро убирала седая женщина из персонала.

По всей видимости, Генри всё-таки накостылял тому огромному парню, Джейсону.

Скорей всего ему и самому досталось, потому что после этого пропала и Софи, а позже Ричард сказал, что моя подруга с его братом, и сегодня ночевать дома не будет.

Надеюсь, Генри был утешен по полной программе!

И хотя бы у этой нашей сладкой парочки ночь прошла не зря!

Одна пила мартини…

Одна рыдала…

Одна страдала.

Вот и проснулась теперь тоже совершенно одна, если не считать всю четвероногую команду, жившую в нашем домике.

- Кроме молока больше ничего не пью…. – простонала я, пытаясь подняться с кровати, мечтая сейчас о ведре холодной воды, которую я была готова выпить просто залпом, - Чертовы праздники…мать их…

Еле как я всё-таки сползла, даже как-то доковыляла до кухни, ощущая себя словно на необитаемом острове, оттого, что в доме было до жути тихо.

После месяца работы, когда круглосуточно кто-то был рядом, что-то шумело и гудело, эта тишина казалась мне ужасающей, даже если моя бедная голова была благодарна, что ни один резкий звук не коснулся ее воспаленного нутра.

- Детка, ты дома? – прохрипела я с кухни, прислушиваясь к тишине, в глубине души надеясь, что возможно Софи уже приехала и отсыпалась у себя.

Но скорей всего подружка сладко спала под боком у синеглазого Генри, а быть может уже и не спала вовсе, а была в его крепких объятьях.

Поэтому, накормив еле как нашу команду четверолапых Мстителей, и выпив гость таблеток от боли, спазмов и похмелья, я поплелась снова в свою комнату, чтобы дальше придаваться своему горю в полном одиночестве, со стаканом Спрайта, наполовину наполненного льдом.

Ванна была ещё одним жизненно важным пунктиком, когда я с блаженством залезла пол струи теплой воды, откинув голову на бортик, и растянувшись в полной нирване.

Вода убаюкивала и уносила с собой мою боль, только к сожалению не уносила мои мысли о Ричарде….и я в очередной раз прокручивала в своей слегка посвежевшей голове события последних дней, отмечая про себя, что, как бы то не было, а наша связь меньше не стала.

Что бы я не делала, и куда бы не шла, я всегда чувствовала, что его синие пронзительные глаза были направлены только на меня.

И то, что в их глубине была буря, говорило мне о многом из того, что я хотела бы забыть.

Странно, что его жена так и не пришла на открытие.

Может она сидела дома с детьми?

Эти мысли, и картинка карапузов с синими глазами и светлыми волосиками, заставила меня умереть не от мимишности, а от жуткой боли, словно мне проткнули сердце ржавой иглой.

Ведь я всё ещё ничего не знала о нем и уже не было смысла расспрашивать Генри о его загадочном брате и его мамаше, которую собственный сын воспринимал по зимнему холодно и явно неодобрительно

….нужно было просто выцарапать из себя его и забыть.

Но это было проще сказать,чем сделать!

И чтобы мысли не мучили меня снова и снова, пришлось вылезти из ванны, чтобы прямо так – обнаженной и мокрой – прошагать в комнату и включить музыку.

Лучше сорвать голос и петь, чем сходить с ума от раздумий и воспоминаний!

И я горланила от души песня за песней, в промежутках изображая танцевальные па, продолжая при этом нежиться в воде, попивая холодный спрайт, когда услышала, что во входную дверь кто-то пытается звонить…