Голод 1

Глава 5.

- Идем пришивать котенку лапку, - уголки красивых губ доктора дрогнули в улыбке, и, подняв глаза на него, я вдруг абсолютно забыла, что хотела спросить.

Почему?

Этот дьявол во плоти только что закончил расстегивать пуговички на своей рубашке, и сейчас стоял перед нами с почти обнаженной грудью и прессом с кубиками, похожим на греческого бога во всей своей красе.

Где тут шприцы с успокоительным?

Вколите мне сразу парочку!

А заодно свяжите руки, чтобы не было желания дотянуться и прикоснуться к этой золотистой абсолютно идеальной коже. Пробежаться легкими прикосновениями к его груди, обводя кончиками пальцев идеальные соски.

С ума сойти раньше я и подумать даже не могла, что мужские соски могут быть такими прекрасными!

Срочно увозите меня отсюда, пока я не захлебнулась собственной слюной, так и не дожив до «пришивания лапки»!

Покосившись на Рози я поняла, что как бы мне самой не пришлось реанимировать девушку от слюнотечения, потому что она стояла, вцепившись в каталку обеими руками, разглядывая идеальное тело доктора полыхающими глазами, и мне стало не по себе от её взгляда голодной волчицы, которая готова была, кажется, разорвать его на части.

Было ощущение того, что я в этом помещении, наполняющемся обуглившейся страстью, явно лишняя.

Кажется, об этом подумал и Ник, когда хмыкнул Ричу:

- Жду тебя в кафе через пару часов, - и не спеша удалился, насвистывая себе под нос какую-то знакомую мелодию.

Оставшись наедине с этими двумя, от которых плавилось сознание от желания, что буквально вибрировало в воздухе, я грустно подумала о предстоящей операции.

Я понятия не имела о планах доктора Ричарда, но если он оперировал так же шикарно, как выглядел, то радостное продолжение жизни мне гарантировано. Наверное….

- Добрый доктор Айболит, - пробормотала я себе под нос, буквально подпрыгнув на кушетке, когда мягкий мелодичный смех заполнил всё пространство комнаты, заставив моё тело снова покрыться мурашками, которые сползали в область бедер в тугой узел сладострастия.

От звука его смеха каждый волосок на моем теле отчаянно завибрировал, потому что в этом низком урчащем звуке было столько неприкрытой эротики и шарма, что невозможно было удержать здравые мысли в голове.

Тело плавилось, подобно шоколаду на жгучем солнце, забирая с собой даже вспышки боли.

Приоткрыв от возбуждения и растерянности губы, я пялилась на Ричарда Ричардсона, который полыхая своими синими глазами и лукаво улыбаясь, смотрел в упор на меня, проникая этим взглядом так глубоко, как только это было возможно.

Кажется, его забавляя эта ситуация и то, как я, вернее мы с Рози, потеряли собственные челюсти в области коленок, наблюдая бесстыдно за ним, присасываясь к каждому дюйму его тела своими глазами.

Если можно было кончить от одного лицезрения, то мы это только что дружно сделали!

-Рози, двигайтесь в сторону операционной, - мягко улыбнулся доктор, изогнув черную бровь и, кажется, ожидая немедленного повиновения со стороны этой девушки.

Но она просто не слышала ни единого слова, смотря на него, как завороженная, и тяжело дыша, отчего грудь, спрятанная за тканью белой одежды, судорожно вздымалась и опускалась.

Я заерзала на каталке снова, пытаясь привлечь её внимание, но всё было тщетно.

Словно заколдованная, она не моргая смотрела на доктора, не понимая , как мне скорее хотелось покинуть эту комнату, чтобы попытаться вздохнуть и выкинуть из головы вид этого полуобнаженного тела из идеальных мышц; этих прожигающих насквозь порочных глаз, которые заставляли моё сердце учащенно биться.

Чтобы скорее уснуть синтетическим сном и потом спать долго-долго, не думая и не видя во снах этого темноволосого мужчину, который своим голосом умел убивать мою жуткую боль.

- Мне лечь? – я бросила быстрый взгляд на Рози, надеясь, что мои слова вернут её на нашу планету хотя бы для того, чтобы увезти меня в операционную и вернуться сюда для дальнейшего лицезрения этого убийственного мужчины.

А может даже помочь ему дальше раздеться…

Услышав странный отрывистый выдох, я подняла голову на доктора, который застыл на месте, сверля меня внезапно потемневшими глазами.

И было в этом странном взгляде что-то абсолютно не контролируемое, жуткое, первобытное.

Скользнув растерянным и затравленным взглядом по мужчине, я заметила, как напряглись его соски, когда эти идеально ровные симметричные бусинки стали видны даже сквозь ткань дорогой серой рубашки.

- Было бы неплохо, - выдохнул он неожиданно севшим голосом, отдававшим легкой хрипотцой.

Эти потемневшие, словно грозовое небо, глаза вводили меня в ступор, придавливая и повелевая, даже если на моих руках и ногах не было цепей.

Я казалось себе прикованной к кушетке, не в силах сделать даже вдоха под взглядом этих глаз, в которых собиралась гроза и начинали полыхать молнии.

Сжав челюсти так сильно, что на скулах заходили желваки, он неожиданно сделал шаг вперед, словно собираясь напасть на меня, резко потянув за края своей рубашки, и обнажая мощные плечи, на которых ходили ходуном тугие напряженные мышцы, а затем и торс.

Теперь он стоял среди комнаты обнаженный до брюк, полыхая своими глазами, словно Зевс громовержец, до безумия прекрасный и дикий.

Было видно, как подрагивали мышцы его плеч и груди, когда он снова подался вперед, но через долю секунды замер, перекатившись с носков дорогих, начищенных туфлей на пятки, резко повернувшись к абсолютно растаявшей Рози:

- Операционная. НЕМЕДЛЕННО.

Его голос был словно удар ремня, и мы вздрогнули с девушкой одновременно, резко выпав из своего волшебного состояния эйфории от увиденного великолепия его тела.