Я хочу стать Вампиром…

Глава седьмая. Выбор

В то утро Рахмиэль не проснулся. Ничего не изменил и наступивший вечер.

— Как дела у моей бывшей супруги? — голос Раз крался к ней из полумрака.

— Как и в последние несколько десятков лет, — неоднозначно отозвалась Эфрат, наблюдавшая в окно ночной пейзаж.

— Прямо как любая из тех ночей, что мы провели вместе, — произнес Раз, подойдя к ней ближе, — высокие окна, городской пейзаж, все тихо и спокойно пока мы по эту сторону окна.

— Ночь никогда не будет спокойной, даже тогда, когда мы остаемся по эту сторону, — ответила Эфрат, наблюдая за плавным течением ночного пейзажа.

— Что же теперь будет делать Эфрат? — задумчиво и почти на распев задал свой вопрос Раз. — Остаться без мужа и без любовника в один день. Как такое пережить?

— Учитывая, что один из них ты — легко и непринужденно, — язвительно ответила Эфрат.

— Перестань, — Раз заключил ее в кольцо своих рук и Эфрат почти скрылась в черных крыльях его мантии, — ты будешь скучать по мне.

— Нет, Раз, не буду. Как не скучала все это время, — Эфрат завернулась в его мантию и прикрыла глаза.

— У меня есть кое-что для тебя, — произнес Раз, высвобождая руки из черного облака своей одежды, — на память об этой прекрасной ночи.

— Нашел какую ночь увековечить в моей памяти, — ответила Эфрат, не открывая глаз.

Скоро ее шеи коснулось что-то прохладное и когда она наконец открыла глаза, в отражении она увидела сверкающую каплю крови, упавшую ей на грудь. Каплю рубиновой крови в окружении бриллиантовых слез.

— Красиво, — Эфрат дотронулась до сверкающего рубина кончиками пальцев.

— Это мои застывшие слезы, чтобы ты всегда помнила, как сильно я тебя люблю, — Раз снова обнял ее.

— Дурак, — не пытаясь высвободиться из его рук, Эфрат улыбнулась и повернулась к нему, — дорогой, мы провели вместе массу волшебного времени. Теперь давай проведем еще больше волшебного времени порознь.

Эфрат мягко отстранилась от него и медленно зашагала по коридору в сторону своей комнаты. Раз остался стоять у окна, провожая ее взглядом. Отчего-то он знал, что она еще не скоро снимет этот рубин.

Оживленные итальянские улицы были залиты солнцем следующего дня, что не вызывало восторга ровным счетом ни у кого. Кто-то из них еще помнил эти улицы несколько столетий назад, и вместо сверкающих больше ценниками чем действительными сокровищами витрин одни видели старый кирпичный фасад и его потрескавшиеся украшения, другие слышали голоса, что когда-то разносились по этим улицам. Только Лия и Эфрат неизменно радовались ни разу не оправдывающему ожиданий блеску новых магазинов и их сомнительной публики.

— Мы обязаны увидеть новую коллекцию лично! И старую тоже, Bottega Veneta находятся в тех же отношениях со временем, что и я.

— То есть? — не поняла или сделала вид, что не поняла, Лия.

— Они вне времени, — пояснила свой восторг Эфрат. — А ты не желаешь обновить гардероб, ma chéri?

— Не особо, — отозвалась Шери. Она пристально наблюдала за Эфрат, — но если ты хочешь…

— Хочу! — и в уверенности Эфрат сомневаться не приходилось.

Машина, медленно плывшая по улице, остановилась и они почти незаметно, насколько это было возможно для трех молодых женщин в Италии, скользнули в тень. Нет, они чувствовали себя спокойно под солнечными лучами, но были бы куда счастливее вдали от них. Эфрат так и вовсе утверждала, что солнечный свет покушается на ее жизнь. Некоторые с ней соглашались.

Эфрат легко толкнула дверь, и они оказались внутри бутика, где царила прохлада во всех смыслах этого слова. Персонал натянуто улыбался их банковскому счету, и в это приветствие уже было включено холодное шампанское в примерочной и кофе для тех, кто не употребляет алкоголь с утра.

Спустя несколько платьев и разнообразных комментариев Эфрат на тему кружева и его прозрачности, Шири наконец спросила:

— Он проснулся?

— Нет, — ответила Эфрат. И тут же добавила, — видимо, это один из тех случаев, когда мы не можем войти в одну реку дважды.

— Хорошо, что мы можем. Войти, выйти и все без особых потерь, — сказала Лия, примерявшая костюм необычного для нее бежевого цвета, — для нас река времени по большей части остается неизменной.

— Согласна, — и Шери действительно была согласна с этим утверждением.

— Я похоронила тысячу и одного любовника, и столько же любовниц, — отмахнулась Эфрат, перебирая руками кружевной подол легкого летнего платья, — будет тысяча и два.

— Иначе говоря, тысячу и один раз ты не разводилась ради них с мужем, — тихо подытожила Шири, наполняя свой бокал.

— И еще столько же раз в случае с дамами, — напомнила Лия.

— Пожалуйста! — воскликнула Эфрат, — не отравляйте мне удовольствие! Ты не можешь взглянуть на новое платье дважды. Это можно сделать лишь один раз.

— Раз всегда говорил, что ты невероятно оторвана от мира. — Шири наполнила свой бокал и теперь наслаждалась комфортом широкого кресла, обтянутого шелком нежно-голубого цвета. — И что за ходом твоих мыслей не уследишь. Но что он понимает…

— Намного больше, чем многие и ничего из того, что доступно твоему разуму, ma chéri, — ответила Эфрат.

— Как и все мужчины, — поддержала Лия.

— Тебе, Лия, повезло больше прочих, Овадия всегда был проницателен, — Эфрат примеряла новое платье, — а с возрастом эта черта только усиливается.

— Почему он все время называет тебя «моя богиня»? — наконец задала свой вопрос Лия.

— Что в имени тебе моем? — уклонилась от ответа Эфрат.

Лия посмотрела на Шири, но та лишь лукаво улыбнулась, скрыв это за бокалом шампанского.

— Я вижу, леди отдает предпочтение легкому платью, — отметила консультант, когда Эфрат вышла из примерочной.

— Именно, пожалуйста, найдите для меня что-то похожее, только с более меланхоличным настроением. Как если бы я гуляла по Парижу одна, без видимых перспектив на компанию.

— И пусть для такой синьорины как вы это совершенно фантастическая ситуация, я сейчас же исполню ваше желание. — Консультант удалилась на поиски, оставив Эфрат в окружении ненавязчивой музыки и зеркала, где она могла видеть себя во весь рост.

— Синьорина… — повторила за ней Эфрат, — ничто не ускользнет от их избирательного слуха. Синьорина…

— И каково это? — спросила появившаяся за ее плечом Шири.

— Как новое платье. Первые десять минут ты не узнаешь себя и жалеешь, что вообще вышла из дома. А затем ты влюбляешься в него и в каждый новый день, что его носишь.

— Очень на это надеюсь, — Шири обняла подругу за плечи, рассматривая вместе с ней отражение в зеркале, и повторила:

— Очень на это надеюсь.

— Тебе невероятно идет этот костюм.

Шири и правда отлично смотрелась в ярко-красном. Простой на первый взгляд крой выделял все достоинства ее фигуры, сосредотачивая внимание зрителя на ней, а не на одежде.

— За это я их и ценю, они умеют подчеркнуть личность, вместо того чтобы восполнять ее нехватку. — Эфрат уже видела, как будет носить это платье долгими и теплыми итальянскими вечерами. Если, конечно, пророчество Лии не сбудется и они все не сгорят заживо в самое ближайшее время.

Вскоре они снова стояли на улице. Дул свежий теплый ветер, он нес с собой аромат цветов апельсина и разговоры, которые шли за десятки и сотни метров от них.

— Так что, пойдем куда-нибудь поесть? — поинтересовалась Шири.

— А ты знаешь какое-то место, где нам будут рады? — спросила Эфрат.

— Не то, чтобы… а помнишь те прекрасные времена, когда можно было бросить на стол золотой и не волноваться о последствиях?

— Еще как помню, — Эфрат ностальгически улыбнулась. — Предлагаю выбрать заведение наугад и рискнуть.

— Поддерживаю. — Лия поддержала бы любое предложение, способное увести их с улицы — жизни здесь было куда больше, чем она хотела видеть.

— Тогда давайте найдем одно из тех, где дамы полусвета встречаются со своими клиентами, там нас точно никто не осудит, — предложила Эфрат.

— О! Классика никогда не стареет, идемте. — Шири не нужно было долго уговаривать.

Они перешли дорогу под крики и аплодисменты стоящих неподалеку мужчин, и двинулись вниз по улице, чтобы свернуть в неприметный для туристов переулок, скрывавший один из самых дорогих и бессмысленных ресторанов города.

— Столик на троих, — бросила Шири на входе и направилась прямо вперед, не особо разбираясь, куда пыталась их посадить хостес.

Они заняли стол в глубине зала, подальше от солнца, с возможностью панорамного вида на зал, где их вниманию предлагались самые разные блюда: от свежих по высоким ценам до слегка обветренных с уже сниженным ценником, попадались и редкие экземпляры, подобные выдержанному вину. Все присутствующие то и дело поглядывали на них.

— Лия, узнаешь бывших коллег? — поинтересовалась Эфрат, укладывая салфетку на колени.

— Я бы попросила, — рассмеялась Лия, — мы в окружении профессионалов, а я просто за искусство.

— Овадия всегда покровительствовал искусствам, — отметила Шири.

— Как и ты, — Эфрат улыбнулась ей и лукаво подмигнула.

— Дамы, добрый день, — официантка подошла тихо, стараясь не нарушать ход их беседы.

— Добрый, — ответила Шири, — три безалкогольных мохито, бутылку вашего лучшего красного вина, и ответ на вопрос.

— Если это будет в моих силах, — официантка сдержанно улыбнулась.

— Кого из местных дам вы начали видеть здесь не так давно? — голос Шири снова звучал так, как если бы кроме него в мире не было других звуков.

— Двух блондинок у окна справа, — ответила официантка, уставившись в пространство перед собой стеклянным взглядом.

— Благодарю, несите вино, — ухмыльнулась Шири, подмигнув блондинкам, сидевшим у окна.

— Сию минуту, — официантка удалилась, пытаясь на ходу понять, что только что произошло, но вскоре оставила это занятие.

— Итак, сегодня в меню… Я беру ту, что в красном, — улыбнулась Лия.

— Давай на двоих? — предложила Эфрат.

— Согласна, — Лия встала, лениво и медленно, как обычно, посмотрела на блондинку в красном и удалилась в сторону дамской комнаты.

— Мне выбора не оставили, получается. — Шири недовольно топала туфелькой под столом.

— Ой, не капризничай. — Эфрат встала и последовала за блондинкой, которая, как это ни странно, тоже решила попудрить носик.

— Что ж, кто не рискует, тот на всю жизнь остается с менеджером ресторана и перспективой проститься с той самой жизнью в этом самом ресторане, — с этими искренними и полными неприкрытого смысла словами Шири направилась к столику, где сидела оставшаяся блондинка, в глазах которой отражался не самый высокий в этом заведении ценник, как, впрочем, и не самый низкий.

Когда двери дамской комнаты захлопнулись за тремя милыми леди, Эфрат повернулась, чтобы закрыть замок. Она подошла к блондинке довольно близко, а затем еще ближе. Та сделала шаг назад, а затем еще один, и вот она уже упиралась спиной в стену. Эфрат прижалась к ней и очень близко к пульсирующей на шее артерии произнесла:

— Я любить крек. У тебя есть крек?

Блондинка не успела ответить, Эфрат уже прижалась губами к ее шее, и вскоре первая багровая капля появилась на тонкой загорелой коже ее дневного лакомства. С другой стороны стояла Лия, поднося к губам запястье девушки.