Сдайся мне

Глава 4

Диана

Только я могла так облажаться.

Мое тело сейчас и правда лежало бы под каким-нибудь мостом в канаве с множеством ссадин и ужасающих гематом, если бы в той сауне не оказалось Мирона. В эту ночь он стал моим ангелом-хранителем, а я осознала, насколько сильно скучала по нему.

В шестнадцать я, как самая настоящая дурочка, по уши влюбилась в него, на протяжении долгого времени не замечая вокруг никого другого.

Если мне кто-нибудь скажет, что с первого взгляда так не бывает, я посмеюсь в лицо этому глупцу. Бывает. Еще как.

Он буквально поселился в моей голове. Такой взрослый, красивый, мужественный… Самое настоящее помутнение моего еще не окрепшего рассудка.

Я делала безумные вещи. Совершенно не свойственные мне. Я ревновала его тогда. Дико. Ко всем. Мне хотелось украсть Мирона, спрятать и чтобы он был только моим. Навсегда.

Как же я злилась, когда понимала, что он не воспринимает меня всерьез. Помню наш первый поцелуй. Мой первый поцелуй…

— Глупая, что ты делаешь? — он мягко погладил меня по щеке, увеличив расстояние между нашими лицами.

— Поцелуй меня… Пожалуйста, поцелуй…

Это длилось две секунды. Всего лишь легкое касание губ, но я «летала» целую неделю, глупо улыбаясь все двадцать четыре часа в сутках.

В следующий раз я попросила его сделать это по-взрослому. Но он отказал.

Во мне засела жуткая обида, а то, как он обнимал какую-то лохудру с нарощенными волосами на улице, подтолкнуло к решительным действиям. Так я попала в полицейский участок, исцарапав ему машину.

Очень стыдно было перед сестрой, я пряталась от Агаты пару дней, быстро убегая по утрам и отсиживаясь где-нибудь до самого вечера.

А когда спустя некоторое время мы встретились с Мироном, я думала, что взорвусь от смущения, приправленного все тем же стыдом.

— Это что, засосы?! — приглушенный шипящий голос подруги вырывает меня из мыслей, а тычок локтем под ребра окончательно заставляет вынырнуть из воспоминаний.

— Тише, Ив. Земской терпеть не может, когда на его лекциях разговаривают, — я отмахиваюсь от ее интереса, натягивая повыше ворот свитера.

— Жду не дождусь перерыва. Если его все-таки не будет, нас отпустят пораньше, и ты мне обязательно все расскажешь в столовой.

Иванна возвращает свое внимание написанному на маркерной доске, а я стараюсь сосредоточиться на своих каракулях в тетради, потому что в голову проникают события этой ночи…

Если бы не следы на моем теле, я бы решила, что мне все приснилось. Но россыпь пятен на шее и бедрах, которую я увидела сегодня в зеркале, не могла появиться из ниоткуда.

Не сон.

Это его пальцы впивались в мое тело так сильно, что остались бледные синяки на ягодицах, его губы терзали мою шею и грудь, его вкус я до сих пор ощущаю на кончике языка.

Мамочки, так бывает?

Меня до сих пор трясет, а дыхание периодически становится рваным, когда я закрываю глаза и вместо черноты вижу нас с Мироном будто со стороны.

То, как я извивалась на нем… Как стонала настолько распутно, что меня было слышно за дверью…

— Ты вся красная, — хихиканье моей подруги помогает картинкам исчезнуть.

Я нашариваю рукой в моем большом рюкзаке бутылку с водой и жадно выпиваю половину, чтобы мой цвет лица перестал быть похожим на цвет свежей форели.

— Хочешь жвачку? С мятой. Там жидкая начинка с легким холодком, — не перестает подкалывать меня Ив.

— Отстань.

После пары я выбегаю из аудитории и несусь в туалет, где брызгаю на себя ледяными каплями.

Уходи из моей голову.

Уходи, уходи, уходи…

— Бодровская, кого я вижу, — из кабинки позади меня выходит наша Королева, и в отражении зеркала я сразу замечаю ее надменный взгляд. — У тебя синяки под глазами, зубрилка. Хочешь, одолжу тебе корректор?

— И чем же мне поможет замазка?

— Из какой деревни ты приехала? — она вытаскивает косметичку из сумочки и демонстрирует мне небольшой флакончик с этикеткой, на которой изображены две «с», нарисованные в разные стороны. — Шанель, между прочим.

— Он что, просрочен? — я со скепсисом смотрю на флакончик, не понимая, почему Элина так себя ведет.

— Нет, почему? Просто иногда ведь нужно заниматься благотворительностью, чтобы почистить карму.

Стерва.

Она серьезно только что назвала меня благотворительным проектом?

— Так ты берешь? — Королева продолжает ехидно улыбаться, тряся у меня перед глазами этой штукой. Зачем так странно называть тональный крем? Эта субстанция во флаконе даже цветом не отличается от него.

Корректор я все же беру. Но не для того чтобы поправить свои синяки из-за слишком сниженного количество часов сна, я хочу проучить эту зазнобу.

Оказывается, у меня осталось еще немного смелости, которой ночью меня заразил Мирон.

— Ой, — притворно вскрикиваю, когда кисточка из моих рук летит на грязный пол общественного туалета.

— Ты специально это сделала! — Эля выхватывает флакончик из моих рук, сжимает пальцы вокруг него.

Из нее, кажется, вот-вот польется яд.

— Это же благотворительность, — пожимаю плечами. — Считай, что ты пожертвовала его.

Элина кипит от злости и оглядывается по сторонам, шикая на только что зашедших в туалет девочек. Мы снова остаемся вдвоем, но я хочу быстрее избавиться от ее общества, поэтому пытаются обойти Снежную Королеву.

Мысленно радуясь тому, что Эля сегодня без своей свиты, я сбрасываю ее руку со своего предплечья и намечаю траекторию к выходу. Именно в этот момент она резко выкручивает носик крана и ладонью направляет струю в мою сторону.

Свитер мгновенно промокает и прилипает к телу. Светло-серые джинсы в некоторых местах тоже впитывают влагу и становятся цвета мокрого асфальта.

Ледяная струя взмывает вверх и бьет мне прямо в лицо. Задевает волосы, которые переброшены вперед, даже в ухо немного попадает.

Я отплевываюсь от воды, толкая чертову Королеву в грудь. Она уклоняется, противно смеется и быстро семенит на своих высоких каблуках обратно в одну из кабинок, избежав последствий своего мерзкого поступка.

Даже смотреть на себя сейчас не хочу. Впереди еще пара по психологии, но в таком виде я на нее не пойду. Не хочу, чтобы весь поток смеялся над мокрой курицей.

— Куда спешишь, краса… А нет, с красавицей я погорячился, — усмешка щекочет кожу где-то в районе виска, когда я налетаю на твердую живую стену.

Алекс.

Алексей вообще-то, но он даже на страницах в соцсетях сократил свое имя до пяти букв. Парень учится на прикладной математике и информатике, активно участвует в студенческой спортивной жизни и планирует получить красный диплом.

Не знаю, каким чудом Алексу удается вовремя сдавать все экзамены и зачеты, если в нашем университете, по слухам, он появляется не слишком часто.

Если Демидова видели больше одного раза в неделю, стоит ожидать конца света на следующий день.

— Кто это тебя так, Бодровская? — он кивает на мой промокший свитер, на волосы, повисшие сосульками, и скорее всего на потеки туши под глазами. В общем, окидывает слегка насмешливым взглядом всю меня.

— Откуда ты меня знаешь? — прищуриваюсь, услышав свою фамилию.

— А кто не знает мисс «Приз зрительских симпатий» этого года, которая так спешила за своей наградой, что шлепнулась прямо на сцене, запутавшись в собственном платье и засветив всем свои милые трусики с котятами?

Я закрываю лицо ладошками, вспомнив собственный позор.

В течение месяца мы с Ив прогуливала физкультуру, только вот ей удалось «нарисовать» справку, а мне нужно было как-то отрабатывать. Преподаватель был в жюри конкурса красоты и предложил мне его в качестве альтернативы. У них заболела участница, а я пришла к нему сдаваться именно в тот момент, когда они с профессиональным оператором снимали визитки девочек.

Меня засунули туда просто для количества в качестве представителя спонсора из списка, но каким-то чудом я забрала одну из статуэток.

А лучше бы просто помелькала где-нибудь на заднем фоне…

— Не напоминай, пожалуйста… — пищу, так и не оторвав руки от пылающего лица.

— Один раз на соревнованиях между универами я засветил свою задницу в бассейне. Решил выпендриться перед девчонками и эффектно вынырнуть, а в итоге хрен знает как трусы зацепились за бортик и… Ну ты понимаешь, — его пальцы ложатся на мои запястья и вынуждают вылезти из импровизированного укрытия. — У тебя хоть котята все внимание на себя перетянули.

— Молчи!

Я беспомощно хнычу, когда перед глазами начинают мелькать все те смешные видео со мной, попавшие в интернет. Короткие на две секунды и длинные, шутливые и не очень. Их было столько, что я замучилась просить людей удалить все…

— Сдаюсь, — Алекс подмигивает мне и снимает рюкзак с одного плеча. Он протягивает мне пачку салфеток. — Возьми, у тебя…э-э-э…что-то под глазами.

В этот момент дверь резко распахивается и задевает меня по плечу. Довольно сильно.

— Осторожнее, — Демидов успевает выкинуть руку вперед, чтобы меня окончательно не зашибло.

— Отойди, придурок, — шипит на него Королева, показательно игнорируя мое присутствие.

— Элька, недотрах замучил? На людей бросаешься. Че такая злая?

— Не твое дело, — она обходит Алекса сбоку, и я наблюдаю за ее удаляющейся по длинному коридору спиной, в очередной раз удивившись, как легко она парит на своих лодочках.

Я завидую ее умению всегда выглядеть эффектно.

— И как мой брат ее терпит? — задает скорее философский вопрос Алекс. — Из-за Королевишны ты похожа на попавшего под брызги из-под машины котенка?

Котенка…

Котенка, черт возьми! Он опять издевается.

— Я не то имел в виду, — Демидов улыбается от уха до уха, правильно уловив направление моей мыслительной деятельности. — Нет, признаться честно, твои трусики долго не давали мне покоя, но…

— Но?

Подпрыгиваю, когда со спины ко мне прижимается кто-то очень горячий. Явно мужская ладонь растопыривается на моем животе и давит на него, тем самым прижимая меня крепче к накаченной груди.

Еще немного, и я правда смогу почувствовать рельеф кубиков сзади.

— Ты кто вообще? — Алекс меняется в лице, ощеривается, шагнув на меня. Он расправляет плечи, становясь еще массивнее.

У пловцов и так они очень развиты, а теперь так вообще картинка перед моими глазами выглядит пугающей.

— Брат. Двоюродный, — быстро исправляется Мирон.

Я замечаю, как Алекс будто выдыхает.

— Ладно, Китти Кэт, еще встретимся.

Демидов уходит, еще раз подмигнув мне на прощание, а я так и не решаюсь двинуться хотя бы на миллиметр, потому что мужское тело у меня за спиной напряжено до предела.

— Мирон?.. — шепчу в пустоту, тут же закусив нижнюю губу.

— Что, фея?

— Э-эм… Не мог бы ты меня отпустить?

Рука, удерживающая на месте мое тельце, плавно ускользает, и я едва подавляю в себе желание схватиться за ладонь Мирона, чтобы вернуть ее на место и постоять так хотя бы еще минуту.

Зачем я захотела выбраться из его объятий?..

Повернувшись лицом к Мирону, я замираю, потому что у меня перехватывает дыхание. На нем рубашка с закатанными до локтей рукавами, классические черные брюки и массивные часы, которые слишком идеально сидят на его широком запястье.