Сдайся мне

Глава 6

У Ив в гостях я была несколько раз до ремонта, так что мне есть, с чем сравнивать.

Они с братом приложили много усилий, чтобы из типичной квартиры со старой стенкой от угла до угла, где обычно лежит хрусталь, к которому прикасались единожды для расстановки, сделать уютную современную студию с отдельной спальней.

— Илья уступил мне кровать, а сам поселился на диване, — с улыбкой признается Иванна. — Он даже столик мне туалетный купил, представляешь? У меня никогда ничего подобного не было…

— Так это же здорово, Ив, чего ты плачешь? — я подвигаюсь к подруге и ободряюще сжимаю пальцы на ее трясущемся плече.

— Не знаю… Илья так обо мне заботится, а я у него на шее сижу, с работой никак не получается. У нас такая нагрузка пока, что я банально не успеваю ничего.

— Нам же говорили, помнишь, что до третьего курса мы можем забыть о своей личной жизни. Только учеба, — подсовываю Ив кусочек овсяного печенья, чтобы со всхлипов она переключилась на жевание.

— Я уже думала о заочном, — огорошивает она меня внезапными планами.

— А ты с Ильей разговаривала об этом? Вряд ли он поддержит твое стремление перевестись.

Как раз в этот момент из коридора раздаются звуки ширканья ключа в замочной скважине.

Ив принимается быстро вытирать слезы, а я под ее чуткими указаниями достаю из холодильника стеклянный контейнер с ужином для Ильи. Побуду немного хозяйкой на этой кухне, пока у Иванны трясутся руки и есть риск разбить что-нибудь.

— Что за?.. Вы кто?! — подруга подпрыгивает с места и врезается в меня, потому что отступить за такой рекордный срок я не успеваю.

Под весом ее тела меня сносит к столешнице, и я неприятно ударяюсь бедром о жесткий литой выступ кухонного гарнитура.

— Илюш, ты как? Позвонить в скорую? — долетает до меня взволнованный голос Иванны.

— Да все с ним нормально, щас оклемается. Эй, парень, это девушка твоя?

— Сестра… — хрипло отвечает Илья.

Я же не двигаюсь со своего места.

Прирастаю к полу обеими ногами и боюсь повернуться, потому что второй мужской голос я тоже прекрасно знаю.

Мне не нравятся такие совпадения. Совсем-совсем.

Сначала я наткнулась на Мирона в университете, а теперь он что-то делает в гостиной у моей подруги, с которой никогда в жизни не общался. А Илья, кажется, избит…

— Малышка, отомри и принеси хоть водички. Лучше еще и влажное ненужное полотенце к нему, можно любую тряп… Диана?

Собственной персоной. Если бы я знала, как правильно делать реверанс, непременно продемонстрировала бы его удивленному Мирону.

В пару шагов он оказывается возле меня, а я покрепче хватаюсь за стеклянные ручки контейнера, чтобы тут же не броситься ощупывать его тело. Я не врач, но тут больше некому убедиться в отсутствии переломов.

— Тебя избили?

У Мирона все еще кровоточит губа.

— Не преувеличивай, зефирка. Так, небольшое недоразумение.

— Как это случилось?

— У меня здесь был показ квартиры, я ждал риелтора. Там высотки на противоположной стороне улице, хороший такой вариант был, но райончик, как оказалось… К Илюхе подкатили какие-то гопники, трое на одного, я не сразу заметил потасовку, поэтому у него теперь, наверное, легкий сотряс. А у меня вот, — он показывает на свою разбитую губу. — Подуешь, принцесса?

— Я не дотянусь, — из моего рта вылетает странная глупость.

Хмыкая, рукой Мирон тянется за мою спину и отрывает несколько бумажных полотенец от рулона на подставке. Он стирает кровь с подбородка, морщится, проходя рядом с самой ссадиной, и меня тоже передергивает. Я будто чувствую эту боль.

— Мелок от тараканов выглядит ярче тебя. Сядь, Динь, ты какая-то слишком белая.

Мирон усаживает меня на стул, Илья делает то же самое с Ив на диване, меняясь местами с ней, и они оба скрываются от нашей впечатлительности в ванной.

— Ты знаешь этого парня? — Иванна хмурится со своего места.

— Этой мой знакомый… — отвечаю не слишком конкретно, невероятно долго перебирая в своей голове подходящие определения для Мирона.

«Знакомый» кажется мне самым безопасным из всех.

— Он симпатичный. Между вами было что-то?

— Тш-ш! — шиплю на нее и перебираюсь поближе. — Говори тише, Мирон может услышать.

— Я все еще думаю над тем, что нужно заставить их обратиться к врачу, но Илья слишком упертый для этого. Может, поговоришь со своим другом?

Вздыхаю, посмотрев на Ив сочувствующе.

— Мужчины иногда бывают похожи на ослов, — резюмирует она, правильно поняв мой настрой.

Мирон на предложение съездить в больницу точно рассмеялся бы и отвесил какую-нибудь глупую шутку про костюм медсестры из места, никак не связанного с медициной.

— Не надо на нас так смотреть, — отшучивается Илья, первым выходя из ванной комнаты. — Ив, следующую неделю прибираешься и готовишь ты. У меня постельный режим.

— Ничего не буду делать без справки от врача, — дуется в ответ подруга, но я-то знаю, что она будет суетиться над своим старшим братом.

— Ожил, Илюх? — Мирон поворачивается к своему новому знакомому и протягивает тому ладонь для рукопожатия.

— Нормально. Спасибо, что мимо не прошел. Мне бы точно голову пробили, и лежал бы я под кустом сейчас.

— Мы тогда поедем с феей, — он переводит взгляд на меня и подмигивает, усмехаясь разбитыми губами.

А меня здесь вообще кто-нибудь хочет спросить о моих дальнейших планах?

Мирон утягивает меня к выходу, даже приподнимает над полом, когда я пытаюсь тормозить пятками.

— Не шали, — оборачивается через плечо, чтобы сказать мне это, и предостерегающе сжимает посильнее мое несчастное запястье.

— Я вообще-то пришла в гости к подруге, тебя здесь никак не должно было быть, — шиплю на него в ответ.

— Погостила? — он нахально улыбается. — Пора и честь знать. А теперь еще и на такси тратиться не придется. Смотри, малышка, какой я молодец — сэкономил добрую часть твоей стипендии.

— У тебя какие-то странные представления о стипендиях… — бурчу себе под нос, больше не препятствуя вести меня к выходу под удивленный взгляд Ив.

Снова придется перед подругой объясняться. Если бы какой-то неотесанный медведь на моих глазах утаскивал Иванну, мне бы тоже стало любопытно, а не надо ли, собственно, вызывать соответствующие органы.

— Завтра расскажу, — шепчу ей одними губами, натягиваю улыбку, заметив, как она боязливо сжимает телефон в ладони.

На улице меня сразу же обдает порывом холодного ветра. Зябко поежившись, я стараюсь разглядеть в темноте все неровности асфальта, но зрение меня немного подводит.

Я улетаю вперед и впечатываюсь в слишком твердую для моего бедного носика спину, ухватившись за накачанные крупные руки Мирона.

А вот не будь его здесь, я бы распласталась в грязи. Выходит, он сэкономил мне не только деньги на такси, но и уберег мою все-таки скромную стипендию от аптечных трат, которые непременно пришлось бы совершить во благо моих стесанных коленей и вывернутого запястья.

Падать удачно мне никогда не удавалось.

— Если так хотела меня полапать, ангелок, могла бы просто попросить. У меня обычно не получается отказывать девочкам, — Мирон так и стоит, замерев на месте с моими руками на его теле.

А я почему-то так и не могу сделать шаг в сторону.

— Ты не сможешь отказать, если одна из них попросит тебя совершить убийство?

— А кого ты хочешь прикончить моими руками, Динь-Динь? Уж не того ли смазливого блондинчика?

— Нет, я не настолько жестока, чтобы лишить большую половину женской части нашего университета объекта их влюбленности, — размышляю, осторожно обходя Мирона по левому боку.

— Тоже входишь в их число? — как-то слишком резко интересуется, заставив меня развернуться, чтобы наши глаза нашли друг друга.

— Я для себя еще не определилась.

Какое он вообще имеет право задавать мне такие вопросы? Я бы поняла, если бы на его месте был мой старший брат. Вот как Илья у Ив. Он всегда напрягается, когда его младшая сестренка находит новый объект, на который можно тайком пускать слюни.

Последним таким был Дженсен Эклз. Илья серьезно половину вечера пытался выяснить у Ив, с кем она связалась на этот раз, а мы просто вдвоем пересматривали первый, самый лучший, между прочим, сезон «Сверхов».

Потом до него все же дошел подвох, Илья понял, что его сестра втрескалась не в студента по обмену, а в сурового бородатого известного мужика, который Ив в отцы годится.

Погрузившись в воспоминания того забавного вечера, я не сразу понимаю, что моей попе как-то слишком холодно. А все потому что Мирон успел оттеснить меня к темного цвета машине и усадить на капот, встав точно между моими каким-то чудом раздвинутыми ногами.

— Холодно, — обиженно заявляю, поерзав на ледяном металле.

— Волшебной палочки у меня нет, но согреть могу и без нее, зефирка.

А вот теперь становится неуютно. Потому что голос у Мирона скатывается в какую-то опасную хрипотцу, из-за которой волоски на руках электризуются и встают дыбом, а попе внезапно становится очень даже тепло. Горячо.

— Не надо меня греть, мне уже не холодно. Просто немного неудобно.

— Что с тобой надо делать, скажи? Что надо сделать, чтобы ты у меня из голов исчезла, фея? Вместе со всей своей наивностью и детской придурью. Кому надо душу продать, с кем договориться, чтобы мне тебя не хотелось? Совсем не хотелось, Динь-Динь.

Открываю рот и тут же захлопываю обратно. Он что, пьян?

Мирон никогда мне не говорил ничего подобного. Никогда. Почему сейчас? Когда-то я бы…я бы умерла, чтобы услышать от него именно это.

Каждый раз в прошлом после наших встреч я приходила домой, ложилась и пялилась в потолок. Перебирала в голове все, что мне удавалось запомнить. Обрывки фраз, отдельные слова… Я цеплялась абсолютно за все, за каждую мелочь. Искала двойные смыслы, скрытые мысли.

Но не находила.

Теперь это явь. Придумывать ничего не нужно. И мне не показалось, я точно знаю. Тяжелое дыхание, которое ощущается слишком близко, прямое тому доказательство.

— Ничего не надо, — мотаю головой. Руки не слушаются. Мне бы оттолкнуть его, а я наоборот вцепляюсь в черную куртку пальцами, рискуя понаставить зацепок от скользящих по ткани ногтей. — Ты собирался отвезти меня домой.

— Собирался. Я много чего собирался сделать. С тобой, — Мирон приближается к моим губам, и я наклоняюсь назад, потому что…

Не готова.

Не так.

Не сейчас.

Мне все это ни к чему.

Я его забыла. Забыла ведь, да? Заперла в сердце мою первую любовь, закрыла на дюжину замков, чтобы он не смог выбраться. А он смог. Нагрянул как гром. Как одна брошенная спичка, которую случайно обронили на складе фейерверков.

Бум.

И все взлетело на воздух. Искры, залпы и полная каша в голове.

— Боишься меня? — Мирон замечает мою дрожь и трактует ее совершенно не в том направлении.

— Домой хочу, — ухожу от опасного вопроса, поворачиваю голову так, чтобы чужие губы прижались к щеке.

— Как скажешь, малявка.

Я вспыхиваю, когда он припоминает старое прозвище. Молочу кулаками по его плечам от обиды, смаргиваю слезы, которые одновременно леденят и обжигают.

Большая мужская ладонь ложится на затылок. А потом я одним резким движением ложусь на капот. Теперь я на лопатках.