Время любви

Глава 19.1. Татьяна

Я соскальзываю с кресла прямиком в объятья — Олег успевает распахнуть свои руки перед тем, как прижимаюсь к его груди и жадно обхватываю широкие и сильные плечи.

Но едва я пытаюсь поцеловать его, мужчина ловко уворачивается и, обхватив пальцами мой затылок, вжимает в свою шею.

— Ты мне очень нравишься, Танечка. — повторяет тихо Олег, — От тебя голова идет кругом и сердце бьется как сумасшедшее. Твой запах… Твоя улыбка… Одно твое присутствие в доме заставляет меня сходить с ума и желать невозможного.

— Это потому, что ты любил мою мать? — спрашиваю я, внутренне содрогаясь.

— Потому, что я старый, девочка моя, — бормочет мужчина, машинально поглаживая меня по волосам, — У тебя вся жизнь впереди. У меня дочь твоего возраста и мне уже полагается становится дедом. И ломать, связывая твою жизнь со своей, я не намерен.

— Ты до сих пор любишь ее? — настойчиво, причиняя своим вопросом боль самой себе, спрашиваю я.

Олег вздрагивает. Но вдруг решительно оттягивает меня от себя, но недалеко — проникновенно вглядывается в мое лицо, проникает своим взглядом в самое нутро, и жар его глаз и дыхания опаляет меня, заставляя в один миг вспыхнуть.

— Не надо задавать такие вопросы, — просит он горячо, — Это неправильно. И нечестно.

— По отношению к кому? Ко мне? Или к ее памяти?

Наверное, это жестоко и бессердечно — ревновать к собственной матери, еще и почившей. Но мне невыносимо думать, что причиной доброты Олега была лишь его неугасшее чувство к ней.

Еще и внешность!

Я знала, что была очень похожа на маму в ее юные годы. Если не характером, то внешностью — точно. Меня это никогда не напрягало, наоборот — так я чувствовала свою близость и родство с ней.

Но сейчас… Именно сейчас, когда я пережила жесточайшее разочарование и разрыв с горячо любимым и тем не менее грубо предавшим меня мужчиной, когда я неожиданным образом влюбилась снова — не имея к этому ни предпосылок, ни возможностей, когда я внезапно даже для самой себя решаю этого самого мужчину завоевать несмотря ни на что — я не могу выносить эту нашу схожесть! И не могу не думать о том, что, поцеловав меня накануне, Олег на самом деле в своем воображении целовал другую!

— Маленькая моя, — неожиданно трепетно и чувственно шепчет прямо в губы, но не касаясь их, мужчина. Его ладони аккуратно, но жадно обхватывают мою шею, подушечки больших пальцев скользят по подбородку и легонько касаются рта. — Прекрасная. Сладкая. Самая лучшая… Пожалуйста, не бери это в голову, не трави свою чистую душу. У тебя и так было слишком много переживаний. И тебе уж точно не стоит мучиться из-за меня…

Сколько слов… Сколько нежности и ласки в них и в мужском, немного хриплом голосе… Столько неожиданной тоски и отчаяния в нем… Я готова слушать и слушать его, лишь бы… Лишь бы обнимающие меня руки не отпускали меня… И тогда я готова сделать все, что угодно.

Только на одно я не способна, по крайней мере сейчас — точно: так легко отказаться от своего желания чувствовать тепло и заботу дорогого мне, несмотря ни на что, мужчины.

Именно поэтому я упрямо тянусь с нему.

И крепко цепляюсь за плечи и шею, желая получить долгожданный поцелуй.

И плевать на контроль.

И плевать на первоначальный план.

У меня сейчас в голове полный бардак, а на сердце — раздрайв. Мои руки дрожат, и поджилки трясутся. От страха. От желания. От неуверенности и страсти. От злости и предвкушения.

— Это не я мучаюсь. А ты, — жалобно шепчу я мужчине на ухо, пока тот старательно изворачивается, — Я здесь! Я рядом! И я… я… я хочу тебя! Я прошу самую малость! Всего ничего! Это не сложно, поверь! Ты говоришь — ошибка! Но это не так! Меня не беспокоит разница в возрасте, не беспокоят все эти деньги… Хочешь — возьми! Столько, сколько тебе нужно! А мне просто позволь быть рядом!

Я несу сущий бред, я знаю! Приторно сладкий, сопливый, достойный самого глупого на свете третьесортного сериала. И сама не совсем понимаю, что говорю. Эмоции, старательно сдерживаемые до поры до времени, вырываются наружу и хотят лишь одного — получить возможность реализоваться в конкретных действиях — яростных и порывистых.

И вот — я получаю наконец-то свое! Я покрываю жадными и прерывистыми поцелуями мужественное лицо, пока наконец-то не получаю возможность прижаться к твердым, но распахнутым губам. Я веду себя очень настойчиво и откровенно, возможно, даже чересчур. Слегка прикусываю нижнюю губу Олега, провожу языком и тут же аккуратно проскальзываю внутрь.

И это срабатывает! Всяческие тормоза просто отказывают, и мужчина отвечает мне, крепко обхватив мою голову. Жадно и страстно. Очень сладко и возбуждающе. Я не выдерживаю — и из моей груди вырывается тихий и прерывистый стон.

***

Я чувствую, как руки Олега соскальзывают вниз и порывисто смыкаются на моей талии, вжимая меня в свой торс. Это пьянит и окончательно кружит голову. Но, добившись своего, я все равно чувствую неуверенность и страх от того, что в любой момент мужчина может снова передумать и оттолкнуть меня. Несомненно, аккуратно и мягко, но все же — оттолкнуть. Поэтому я сама делаю все, чтобы не дать ему одуматься — опускаю ладони вниз и ловко забираюсь под домашнюю футболку, царапая ноготками твердый пресс, а после — и мускулы груди. Трусь собственной грудью и делаю поцелуй глубже и эротичней.

Вот только пусть попробует…

Пусть только попробует!

Я покажу ему, где раки зимуют!

Он говорит, я мягкая? Нежная? Пусть так!

Но если надо — я могу попробовать быть и упрямой, и настойчивой!

И когда Олег резко поднимается на ноги, я тут же вскакиваю следом. Это легко, ведь я крепко и надежно обхватываю его за плечи. Наш поцелуй обрывается, но лишь на мгновение. Я заставляю мужчину наклонится, чтобы снова прижаться к его губам, но тут Олег уворачивается, однако лишь для того, чтобы, подцепив уже мою футболку, единым резким движением дернуть ее наверх, снимая.

Ох… Неожиданно… Но обнадеживающе!

Под футболкой у меня всего лишь обыкновенный топик — и никаких соблазнительных кружев. Еще секунда — и топ летит вслед за футболкой.

Жадный и потемневший до глубокой синевы взгляд Олега впивается в мою грудь, и я мгновенно вспыхиваю — от смущения и стыдливого предвкушения. А когда мужчина неожиданно наклоняется, чтобы прижаться губами к затвердевшим вершинкам, я и вовсе закатываю от пронзившего меня сладкого удовольствия глаза и шумно выдыхаю.

Неужели он по-прежнему считает это ошибкой?!

Я бы рассмеялась, если бы не потрясающе ласковые губы, которые, заскользив от груди вниз, покрывают поцелуями и чувствительную кожу мгновенно втянувшегося от возбуждения живота. А после — еще ниже, к самой кромке резинки спортивных штанов. Из-за накатившей слабости мои коленки подгибаются, и я снова хватаюсь за плечи Олега, чтобы удержать равновесие. И сладко изгибаюсь, когда мужские пальцы, скользнув сзади под ткань штанов, стягивают их вниз. Вместе с бельем. И сбрасывает.

Быстро, однако.

Но разве не этого я хотела?

Охвативший меня трепет заставляет меня отпрянуть, но я тут же возвращаюсь назад, практически прижимаясь бедрами к мужскому лицу. Горячее дыхание оставляет ощутимый след на обнаженной коже, и я нетерпеливо жду продолжения.

Нет, не просто жду… Я требую! Слышишь, Олег? Чувствуешь?!

Он не может не чувствовать… Он ведь взрослый… Опытный… Он должен понимать, что я сейчас испытываю!

И когда мужчина обхватывает меня, чтобы поднять вверх, оторвав мои ноги от пола, я восторженно ликую. Правда, молча. Боюсь спугнуть. Надежно удерживая меня под попу, Олег идет в свою спальню и уже там аккуратно укладывает на постель.

И на несколько секунд выпускает меня из своих сладких объятий, но лишь для того, чтобы раздеться самому. И при этом не отрывая от меня удивительно горящего и темного взгляда.

В какой-то момент я пугаюсь. Видимо, на подсознательном уровне по-прежнему ожидаю, что тот в последний момент даст деру — отвернется, бросив меня и отказав в близости, хотя я и оказалась в его постели, причем в полном неглиже.

Но на этот раз Олег действует быстро и решительно. Я и смутиться толком не успеваю, как мужчина раздевается и накрывает меня своим телом — по сравнению с моим, сильным и крупным, жарким и очень большим. Мы снова целуемся — причем раньше, чем я успеваю обнять его за плечи и жадно притянуть к себе. Олег вклинивается между моих бедер, и я очень ясно чувствую его возбуждение.

Все происходит быстро — даже слишком. Но я не чувствую никакого дискомфорта или жжения. Каждый мой нерв оголен, тело напряжено и одновременно расслабленно — в самый раз для того, чтобы получить невероятно яркое удовольствие и наслаждение всего от одного уверенного и четкого движения. Собственный стон оглушает меня, взвиваясь к потолку, и я растворяюсь в своих, столь долгожданных ощущениях, окончательно теряя связь с реальностью.