Бывшая моего брата. Я ненавижу ее...

Глава 38

— Я тебе завидую, Аль. — Чувствую на своей руке ее теплое прикосновение, и мне приходится вернуться к разговору с Ниной. — И прекрати стыдиться этого. Камеры вас засняли, подумаешь! — она взмахивает руками. — У меня секса не было знаешь сколько? А такого, как у тебя с боссом, вообще ни разу…

— Не знаю и знать не хочу, — выпаливаю несдержанно. — И давай закроем тему, ладно?

Нина хмыкает, поджимая под себя руки.

— Что, даже не позвонил ни разу?

Вот как ей удаётся настолько непринужденно менять тему?

Я решаю промолчать о том, что от Айдарова было единственное сообщение с напоминанием принять таблетки. Я послала его к черту и заблокировала номер. Как он там сказал? Разберемся, если возникнет такая проблема? Ну вот и пусть понервничает.

— Аль…

— Нет. Не звонил, — резкий ответ прерывает Нину, после чего она закатывает глаза и делает медленный глоток пива, а потом издает томный звук.

— Вот обязательно всем красавчикам быть такими пидорасинами?

Я как раз успела потянуться к пиву и уже позволила пролиться его горькому вкусу в рот, потому едва не давлюсь от смешка, который оказалась не в силах сдержать.

— Нина, ты! — качаю головой, все еще улыбаясь, а затем выдыхаю: — Ты такая, Нина. — Прочищаю горло и хлопаю ладонями по столу. — Так, ладно. Я отойду в туалет.

Она прищуривается, но я останавливаю ее явно разыгравшееся воображение:

— А ты следи за моим пивом!

Послав ей бесчувственный воздушный поцелуй, я беру сумочку и сползаю со стула, снова поправляя дурацкое платье, которое выкину, как только вернусь домой. Собственно, именно это я и собираюсь сделать, но сначала найду замену для Нины.

Поэтому, перед тем как уйти, я подхожу к бару и выбираю самого порядочного на вид мужчину, а главное, одинокого и без компании. Вон тот, в пиджачке и джинсах, с неплохими физическими данными и светлыми волосами вполне подойдет. Но сначала я достаю из сумочки листок и быстро пишу там небольшое послание для Нины:

«Спасибо за попытку вытащить меня из депрессии, но это не то, что мне нужно. Прости.

P.S. Этот вариант лучше официанта. Не благодари.»

Свернув клочок бумаги в треугольник, я подхожу ближе и осторожно привлекаю внимание выбранного мной мужчины, похлопав того по плечу.

— Извините за беспокойство, но у меня есть одна маленькая просьба. — Я быстро исследую его пальцы на наличие обручального кольца, которого нет, и продолжаю с чистой совестью: — Видите столик посередине и девушку в фиолетовом платье? — указываю на Нину, покачивающую ногой и закидывающую в рот фисташку. Он кивает, и я продолжаю: — Там сидит моя подруга, а я вынуждена ее оставить, вы не хотели бы составить ей компанию? — незнакомец улыбается, выпрямляя спину и явно заинтересовавшись моим предложением, но я не даю ему ответить: — Вот, если вам несложно, передайте ей от меня записку. И еще, ну просто к сведению. — Я прикусываю губу, приближаясь так, чтобы услышал только он. — У нее очень давно не было секса. — Отстраняюсь и одариваю его улыбкой, замечая зардевшие щеки и веселый огонек в мужских глазах. — Хорошего вам вечера.

Он усмехается, салютуя мне на прощание врученной ему запиской, вот только, прежде чем выйти на улицу, я по какой-то ненормальной инерции поворачиваюсь, и сердце в груди тут же неприятно сжимается. Мне требуется секунда, чтобы найти тот самый столик в углу и увидеть его руку на бедре великолепной брюнетки с кошачьими глазами, которая, демонстрируя белые зубы, смеется над всем, что Айдаров ей говорит. И я не осуждаю ее. Перед ним и правда сложно устоять. Он как плотская фантазия, за которой тянется любая женщина, обладающая пятью органами чувств. Да с ним достаточно и одного.

Грустная улыбка касается моих губ. А они ведь смотрятся вместе. Слишком идеальные для этого мира, но органичные друг для друга. Эта мысль заставляет горечь упасть тяжестью на самое дно желудка. На фоне этой девушки я серая мышь. Одни только ее длинные ноги чего стоят. Уверена, они уже побывали на его широких плечах… Горечь поднимается в горло, и я заставляю себя отвернуться к окну, столкнуться со своим блеклым отражением и убедиться, насколько смехотворно выгляжу в этом платье. Хотя, уверена, будь оно на той брюнетке, смотрелось бы совсем иначе. Уязвленное сердце пропускает удар боли, позволяя унижению заполнить меня до краев. Как бы печально и ужасно это ни звучало, но, черт возьми, я ревную. С этой навязчивой мыслью я вырываюсь на улицу и даю несколько минут: себе — привести тяжелое и частое дыхание в норму, а сердцу — успокоиться и перестать причинять мне боль.

Глотая свежий воздух, я пытаюсь не вспоминать прикосновения его требовательных рук, то, какими опьяняющими могут быть его поцелуи и стоны, которые можно занести в красную книгу, как редкий вид чего-то прекрасного. Но самое ужасное в том, что после всего пережитого, кажется, я все еще хочу этого мужчину. Хочу оказаться на месте той брюнетки, чтобы однажды именно со мной Айдаров пришел… нет, не в паб, все же тут обстановка более мужская и, по мне, неуютная из-за немыслимого количества веселых безделиц и табличек. Это прикольно, но с ним я бы не хотела оказаться здесь на свидании… Я хочу, чтобы он поступил как истинный джентльмен и сводил меня в ресторан, даже если после и поимеет меня, будто первобытное животное. Господи-и-и… зажмуриваюсь, стуча телефоном по лбу… О каком свидании я думаю?

— Хорошая попытка, но следовало постучать посильнее, когда ты выбирала себе наряд.

Жар его присутствия обдает мою спину, и я лишаюсь возможности дышать. Медленно, очень медленно я оборачиваюсь через плечо и сталкиваюсь с взглядом Айдарова. Сердце сжимается до крупицы, отказываясь выполнять свою функцию, и падает в пятки, но, когда его руки силой отодвигают мое тело в сторону от прохода, я вздрагиваю, и в этот момент все мои механизмы и установки взрываются от хаоса. А ведь он всего-навсего прикоснулся ко мне с максимальным безразличием или даже отвращением. Но я ничего не могу поделать с жаром его присутствия, который обжигает мою кожу, словно я натерлась кайенским перцем. Или, может, у меня какая-то проблема, и мне пора сходить к дерматологу? Странная реакция на одно только присутствие самого главного мудака во вселенной.

— Ты следишь за мной?

Меня так поражает спокойствие в его высокомерном тоне, что я не выдерживаю и снова поднимаю на него взгляд, но жалею об этом, когда под гнетом его самомнения чувствую себя мелкой букашкой. Но так и есть, он смотрит на меня свысока, будто я ниже его во всех смыслах этого слова.

На нем, как всегда, идеальный галстук и стильный брючный костюм в цвет синего океана, такой же холодный, как и ледяные глаза его хозяина. Пульс невольно ускоряется, словно крича мне об опасности, вот только, к сожалению, я не слышу ничего, что побудило бы меня уйти.

Но я хотя бы заставляю себя залезть в приложение «Убер» и как можно быстрее вызвать такси, лишь после этого нахожу в себе силы ответить ему.

— Это тебя не касается.

Мне удается произнести эти слова на одном дыхании и не выдать дрожь, охватившую меня с головы до пальчиков ног.

— Если я задаю вопрос, значит касается, Алевтина. — В его голосе столько строгости, что я готова сбежать от дальнейшего диалога. Но я ведь не доставлю ему такого удовольствия? — И когда я спрашиваю, то ожидаю получить ответ.

Вот это наглость.

Едва ли не теряя остатки самообладания, поворачиваюсь к нему лицом, надеясь, что мой взгляд будет красноречивее слов, готовых вылететь из моего рта. Но я нахожу силы сдержаться и даю себе долгую секунду, собирая в кучку всю ненависть, которую испытываю к этому человеку, и одновременно пытаюсь сделать практически невозможное — скрыть прерывистое дыхание, чтобы как можно безразличнее произнести следующие слова:

— Думаю, ты перепутал девушек, Хаким. Подобным тоном можешь разговаривать с брюнеткой, которую почему-то оставил скучать в одиночестве. — Прищуриваюсь, постукивая пальцем по подбородку, словно размышляю об этом всерьез. — Или она сочла тебя слишком нудным и нашла более выдающийся член на сегодняшнюю ночь?

На сосредоточенном лице Айдарова появляется подобие ухмылки, но это слишком мрачная эмоция, которая исчезает, как только он со скучающим видом начинает поправлять манжеты.

— Ты закончила?

Мудак.

— Да. — Вздох. — Хотя нет. Иди к черту.

Гортанный звук его смеха пробегается холодными мурашками по моему позвоночнику.

— Ты повторяешься.

Я не думаю, когда позволяю следующим словам сорваться с губ:

— А ты мудак.

Злость пузырится во мне, точно игристое вино в бокалах. И она становится еще опасней оттого, что Айдаров считает ее чем-то забавным. Потому что один уголок его красивых губ снова поднимается, а потом он цокает и, качая головой, переводит равнодушный взгляд на мое лицо.

— У тебя очень грязный рот, Чудакова. Но я готов потерпеть его, если ты ответишь на мой вопрос…

— Выпила ли я таблетку? — выпаливаю я, делая к нему шаг ближе. — А что, если нет? Тебя это пугает?

Он смотрит на меня как на прозрачный пузырь, который не значит ровным счетом ничего и который скоро проткнет его от скуки.

— Это не меня должно пугать. Не усложняй себе жизнь, Алевтина.

Я не знаю, почему излишняя уверенность этого мужчины раздражает меня в точности как прикосновение наждачной бумаги к коже. Но мое терпение на сегодня высосано из всех резервов. Я без брони. И устала играть в игры, правила которых мне больше неизвестны.

Так ничего и не ответив, я разворачиваюсь, намереваясь дождаться такси в другом месте, но крепкая хватка останавливает меня, вынуждая кожу под его ладонью вспыхнуть ядовитым огнем, а пульс забарабанить по вискам. Я дезориентирована. Потеряна среди десятков беспощадных эмоций. От одного гребаного прикосновения. Ненормальная реакция. Иррациональная во всех аспектах.

— Я задал вопрос.

Дыхание становится рваным и шумным, пока я борюсь с желанием совершить очередную глупость и позволить неуместным чувствам сбить себя с толку. Вот только сейчас, вопреки всем установкам не плакать, моя обида дает о себе знать не самым лучшим образом: жжением в глазах и горле. Айдаров не упускает это из вида, а я понимаю: если сейчас не уйду… то подарю ему свою уязвимость в виде слез, упавших к его стильным ботинкам.

— А ты сам подумай. Хотела бы я от тебя ребенка?

Я оставляю вопрос висеть в воздухе, когда выдергиваю руку и ухожу прочь, чувствуя, как горит кожа от ненужного прикосновения и дрожат колени, пока я каким-то чудом удерживаю равновесие на непривычно высоких каблуках. Однако мой триумф заканчивается так же быстро, как и начался… Когда я вдруг слышу звонкий смех, сменяющийся мелодичным голосом:

— Прости, я задержалась. — Звук поцелуя заставляет мои ноги замереть на месте. — Поехали?

Я не слышу его ответ и какого-то черта поворачиваюсь, практически сразу же жалея об этом.

Потому что вижу, как Айдаров кладет руку на поясницу брюнетки, провоцируя мою кровь в считаные секунды свернуться от зависти, ревности и… ненависти. Я должна была уйти раньше, чтобы не видеть того, что теперь наполняет меня зудящим раздражением, ведь в конечном итоге это дарит мне боль. Тяжелую, горячую и совершенно невыносимую.