Бывшая моего брата. Я ненавижу ее...

Глава 40

— Мам, у меня все нормально, — стону я, прижимая телефон к плечу, когда поудобней перехватываю два пакета и выхожу из лифта.

— Ты себя видела? Скелет в одежде! Вот когда ты ела в последний раз? Вчерашний суп, который я в тебя затолкала силком, не в счет!

Начинается.

— Нормально я ем, — бурчу себе под нос, на ходу поправляя телефон.

— Синяки под глазами и впалые щеки говорят об обратном! — На другом конце раздается протяжный вздох родительницы. — Доченька, я ведь переживаю. Может, все же повременишь с трудоустройством в новое место? Дай себе время, отдохни, я же вижу, ты сама не своя после этого увольнения. И понятно почему. Столько стараний, и все коту под хвост.

— Ма-а-ам, ну хватит, пожалуйста.

— Ну вот что хватит? Что хватит, милая? Ну хоть ты-то меня пожалей! У одного то глаз подбит, то ребро сломано, у другой — депрессия и анорексия не за горами.

Я закатываю глаза, пропуская причитания мамы мимо ушей, пока ищу ключ в сумочке. Возможно, я и правда не в лучшей форме и, скорее всего, вчера вечером мне не стоило заезжать к маме на кофе, но почему-то так хотелось сообщить ей и папе новость о том, что я прошла собеседование в «Арт-лайн». Господи, поверить не могу: еще немного, и я действительно стану официальной сотрудницей в компании, которую много лет считала своим конкурентом.

Однако времена меняются. И, видимо, настал момент изменить своим принципам. По крайней мере, держаться за прошлую работу я больше не вижу смысла. Я должна двигаться дальше. И чем раньше начну, тем лучше. Оставаться наедине со своими мыслями небезопасно. Порой они бывают слишком коварны, а я уязвима.

Как и в тот вечер в пабе, когда оказалась поймана врасплох самым главным мудаком на планете. Тогда во мне будто что-то надломилось. Окончательно. И, кажется, я нуждалась в этом. Нуждалась в той боли, которую он заставил меня испытать своим высокомерным безразличием. Потому что каким-то странным образом это придало мне сил сделать тот самый шаг и заполнить резюме в «Арт-лайн».

И все бы ничего, но какого-то черта я до сих пор не могу выбросить из головы девушку, с которой он уехал.

Разумеется, я знала, что Айдаров не монах. Ни разу не монах. И все же увидеть его с другой после того, как он два раза трахнул меня, было чуточку неприятно. Ладно. Это было просто кошмарно. Однако больше всего меня злит моя реакция. Будто я все еще ревную. От одного только воспоминания о его мужественной ладони на бедре той самой брюнетки…

— Аля, ты опять витаешь в облаках? — Возмущенный голос мамы вырывает меня из мыслей, но я даже благодарна ей за это.

Быстро облизываю пересохшие губы и, сделав размеренный вздох, стараюсь вложить в свой голос всю невозмутимость, на которую только способна:

— Нет, мам. Я, разговаривая с тобой по телефону, пытаюсь достать ключ и не рассыпать содержимое двух пакетов, которые вынуждена держать в одной руке. Не очень-то удобно, знаешь ли, — сдавленно заканчиваю я и выдыхаю, наконец нащупав ключ. — Слушай, давай я тебе попозже пере… — ахаю, запинаясь на полуслове, когда мой взгляд цепляется за высокую фигуру в идеальном костюме. Что за…

— Алевтина…

— Я… Я перезвоню, мам, — задыхаясь, пищу я и быстро сбрасываю вызов, неуклюже пряча телефон в сумку. — Что ты здесь делаешь?!

Удерживая зрительный контакт с Айдаровым, я едва сохраняю возможность дышать, будто все еще не верю своим глазам. Но потом слышу этот проклятый грубый голос:

— Значит, «Арт-лайн»? — хмыкает и отталкивается от стены. — Очень смело.

Нервно сглатываю, когда он убирает руки в карманы брюк и небрежно шагает ко мне. Будто это я зашла на его территорию, а не наоборот.

Крепче сжав ручки пакетов, я заставляю себя не двигаться с места. Вместо этого вздергиваю подбородок и с вызовом встречаю взгляд его металлических глаз.

— Чего ты хочешь?

Под громкий стук обезумевшего сердца я пытаюсь разглядеть, какие эмоции Айдаров скрывает за лживой маской безразличия, но, к сожалению, он слишком хорош в этом. Ни один мускул не дергается на его красивом лице. Даже челюсть не выдает какого-либо напряжения мужчины. Однако тот факт, что он здесь, возле моих дверей, говорит куда больше.

— У меня есть к тебе предложение, — наконец оглушает уверенным ответом, словно я нуждаюсь в чем-то, что он готов мне предложить. Просто невероятно! Как ему это удается? Даже будучи уязвимым в каких-то моментах, всегда высокомерен. И этот мудак неподражаем.

За считаные секунды моя кровь закипает, и я с трудом игнорирую желание ударить ублюдка по лицу.

Особенно когда Айдаров останавливается в метре от меня и прищуривается, вынуждая меня практически мгновенно ощутить слабость в ногах от одного только его аромата, насильно пробравшегося в мои легкие. Выносить такую близость — все равно что быть запертой в клетке с тигром. Вот только мне удается напомнить себе, что он не тигр, а козел.

— Не трать свое драгоценное время, Айдаров, — звучит почти резко. — Ты сумасшедший, если думаешь, что после всего можешь прийти ко мне с каким-то гребаным предложением.

Выражение его лица по-прежнему неизменно. Кроме разве что помрачневших глаз, в которых назревает шторм.

Я делаю глубокий вдох и пытаюсь не обращать внимания на угрозу, что вот-вот схватит меня за горло.

После короткого молчания Айдаров кивает, но я не верю ему.

И правильно делаю. Потому что в следующее мгновение он сокращает последнее расстояние и берет меня за подбородок. Так, будто я его собственность.

— Надеюсь, ты помнишь, что после расторжения трудовых отношений обязана сохранять в тайне конфиденциальную информацию о моей компании.

Силой дергаю головой и освобождаюсь от жалящего прикосновения. Резко втягиваю носом воздух, вот только попытку к бегству не предпринимаю. Хотя, судя по тому, как часто я дышу, наилучшим исходом для меня было бы увеличить расстояние между нами.

— Надо было думать об этом, когда увольнял меня.

Выплюнув эти слова прямо в лицо Айдарову, я заставляю проклятые ноги сдвинуться с места. Но не успеваю сделать и шагу, как снова встречаю препятствие на своем пути.

Тяжело сглатываю и медленно перехватываю ручки пакетов, которые буквально врезаются в мои ладони. Однако рядом с реальной опасностью я не чувствую и толики физической боли.

— Уходи, Хаким. Меня не интересуют твои предложения.

Какая-то сильная эмоция загорается в его пристальном взгляде, но он так быстро тушит ее, что теперь я не уверена в том, что видела.

— Ты изменишь свое мнение. — Вот так просто он заставляет висевшую в воздухе угрозу срубить мне голову с плеч. — Но для начала я не откажусь от чашки кофе.

Мудак. Гребаный конченый мудак! Беспомощная ярость буквально вспарывает мои вены, и я позволяю колкости слететь с языка:

— С мышьяком тебя устроит?

Айдаров одаривает меня акульей ухмылкой, а потом наклоняется так близко, что у меня перехватывает дыхание.

— Мое любимое лакомство.

С этими словами он выхватывает из моих рук ключ, открывает дверь в квартиру и буквально заталкивает меня туда вместе с пакетами.