Поп Рок

Глава 47

Нокс

Я просыпаюсь в пустой постели. Можно было бы подумать, что прошлая ночь была сном, но простыни пахнут раем. Она всё ещё пользуется тем же лосьоном для тела, который напоминает мне ананасы и лаванду.

Я выбираюсь из кровати и собираюсь в ванную, но останавливаю себя, начав одеваться. Я помню, как Либби сказала, что Миа с ума сойдёт, если увидит меня, поэтому, надеюсь, что она уже ушла, потому что очень хочу в туалет.

Я крадусь по коридору, радуясь, что всё чисто, и иду в ванную. Когда заканчиваю, спускаюсь по лестнице и вижу Либби на кухне.

— Доброе утро, солнышко, — приветствую я, входя в комнату. Она разбивает яйцо в стоящую на плите сковороду.

И дарит мне самую великолепную улыбку в мире.

— Доброе утро. Как спалось?

— Идеально, если честно. Лучший сон за последние недели, но я был разочарован, когда проснулся в пустой постели.

— У меня ужасно рано начинаются занятия, так что я не могу спать дольше, даже в выходные. Режим. Ничего классного в этом нет, но, как плюс, я теперь больше успеваю.

— У меня всё наоборот. Дни короткие, ночи длинные. — Я указываю на плиту. — Тебе помочь?

— Не-а. — Она кивает на стул рядом с кухонным островком. — Садись вон туда.

— Уверена?

— Абсолютно.

Я делаю, как мне сказали.

— Гастроли, кажется, проходят хорошо? — продолжает она. — Томас сказал, что тебя номинировали на кучу наград, что добавило выступлений.

Она пытается держаться подальше от разговора о Нейте и разгроме моего дома. Я ценю это, потому что не уверен, что уже готов для этого. Я всё ещё пытаюсь осмыслить факт, что моя семья обманула меня.

— С точки зрения доходов и рецензий всё здорово, но это одно из самых эмоционально выматывающих моих путешествий, — отвечаю я.

Она морщится.

— Почему ты так говоришь?

Я наклоняюсь вперёд, опираясь локтями на стойку, и встречаюсь с ней взглядом.

— Ты появилась в моей жизни благодаря турне, хотя и потерял я тебя по той же причине. Я потерял уважение к большинству людей в моей семье. Я вернулся в разрушенный дом. Честно говоря, мне кажется, будто после окончания турне меня больше ничего не ждёт.

Её взгляд опускается на сковородку. Либби переминается с ноги на ногу, похоже, чувствуя себя неловко.

— Что-то из этого легко исправить.

— Дом — да. Разрушенные отношения и мою гитару — не очень.

— Мы можем подать заявление в полицию. Тогда при попытке продать твою гитару в интернете или заложить её, их остановят. Я буду искать её каждый день, проверять eBay, «Крейгслист»… везде, где смогу. Мы найдём её.

Она берёт лопатку, подхватывает яичницу, кладёт её на тарелку, а затем даёт мне.

— Чем я тебя заслуживаю? — спрашиваю я, вздыхая. — Даже если мы не вместе, как мне так повезло, что ты появилась в моей жизни?

Она замирает, разбив другое яйцо, и открывает рот, чтобы ответить... а затем закрывает его. Жар разливается в моей груди, но я не отвожу глаз от её лица. Она всё ещё там — её любовь ко мне, и я хочу вытащить ту наружу, чтобы Либби могла увидеть её тоже.

— Думаю, нам повезло, что мы есть друг у друга, — шепчет она.

— Ну, разве это не сюрприз! — Я поворачиваюсь и вижу, как к нам направляется Миа с самодовольной ухмылкой на лице. У Либби вырывается страдальческий стон. — Вижу, кто-то прокрался к нам посреди ночи.

— Это длинная история, и рассказывать её прямо сейчас нет никакого желания, — выпаливает Либби, серьёзно глядя на свою подругу. Эта девушка всегда прикрывает меня.

Я снова перевожу внимание на Мию.

— Мой двоюродный брат разгромил мой дом и практически дал добро на ограбление. Поэтому я позвонил Либби, и она разрешила мне переночевать здесь. Ты не против?

— Без проблем, — отвечает Миа с той же улыбкой на лице. — Оставайся, сколько захочешь. Чувствуй себя как дома.

Я качаю головой.

— Спасибо, но не хочу быть обузой. Сниму номер в отеле на пару дней, пока не найду какую-нибудь временную аренду. Тот дом продам. Не хочу даже заходить туда снова.

— У тебя осталось всего пару недель в туре, верно? — спрашивает Либби.

— Ага, мне нужно поднапрячься и взять себя в руки, — киваю я.

— Я могу помочь. Буду смотреть квартиры и отправлять тебе информацию по ним на почту, чтобы ты смог сосредоточиться на своих выступлениях.

— Ты сделаешь это?

— Разумеется, — улыбается она. — Это меньшее, что я могу сделать для тебя за то, что ты оплатил моё обучение.

— У моей мамы есть реально классный агент по недвижимости, — вставляет Миа. — Я могу спросить, возможно, сейчас есть интересные варианты на рынке, которые могут тебе понравиться. И, может, выставить твой дом?

— Звучит здорово, — я киваю.

Миа идёт к холодильнику и вытаскивает бутылку воды.

— Я иду на пляж встретиться с Диксоном. У него сегодня турнир. Присоединитесь? — спрашивает она.

— Наверное, нет, — отвечает Либби. — Мне кажется, все будут смотреть на Нокса, и Диксон этого не оценит.

Я киваю в знак согласия.

— Да, думаю, мы — пас. Мне нужно немного отдохнуть. Пожелай Диксону удачи от нас.

— Обязательно, — обещает Мия, а затем смотрит на меня. — Надеюсь, ты ещё будешь здесь, когда я вернусь. Если нет, то скрещу пальцы, чтобы увидеться с тобой поскорее.

***

Мы отдыхаем на диване после завтрака. Либби лежит вдоль него, устроив свои ноги у меня на коленях и смотрит телевизор.

Мне нравится это — такое чувство, будто мы снова в автобусе, устраиваем Нетфликс-марафон и чувствуем себя совершенно счастливыми. Нам комфортно друг с другом.

Примерно десять минут назад я взял свой телефон, снова включил его и теперь отвечаю на сообщения с прошлой ночи и сегодняшнего утра. Когда начинаю чувствовать, как усиливается разочарование внутри меня, решаю прекратить шлёпать пальцами по экрану, чтобы не портить своё время с Либби.

Я тяжело вздыхаю, откладываю телефон на кофейный столик и потираю затылок, качая головой. Либби вопросительно поднимает бровь, когда я перевожу на неё взгляд. Теперь я понимаю, что она смотрела не в телевизор, а на меня.

— Сообщения от мамы, — объясняю я. — Она думает, что я слишком бурно отреагировал на ситуацию с Нейтом.

— Ты шутишь? — поморщившись, вскрикивает она.

— Хотелось бы, но, по её словам, члены семьи не должны поворачиваться друг к другу спиной.

Она выпрямляется, прислонившись к подушке за спиной.

— Невероятно! Если что, это она поворачивается к тебе спиной, не поддерживая твоего решения и позволяя другим пользоваться тобой. Ты рассказал ей о гитаре?

— Конечно. Она ответила, что «не похоже, что я не могу купить другую».

— При всём уважении, пусть идут к чёрту!

Я выдавливаю улыбку.

— Ты знаешь, что ты невероятная?

— Я невероятная, потому что послала твою семью? Сомневаюсь, что эти слова считаются такими уж замечательными.

— Ты замечательная, потому что заботишься обо мне и только обо мне. Тебе наплевать на мои деньги, славу или возможности. Чёрт, ты могла бы бросить учёбу и позволить мне заботиться о тебе, но ты хочешь быть самостоятельной. Ты хочешь быть независимой, что невероятно. Я счастлив, потому что могу доверять тебе.

Она застенчиво мне улыбается.

— Я рада, что делаю тебя счастливым. Ты всегда можешь доверять мне. Никогда этого не забывай. — Она берёт свою кружку с кофе, подносит к губам и медленно дует на неё.

Я ёрзаю, чувствуя, как напрягается под джинсами член от воспоминаний, что не так давно эти пухлые губки обхватывали его.

— Если продолжишь так делать, солнце, мне придётся действительно осчастливить тебя и нагнуть на этом диване.

Смутившись, она хмурится. Она чертовски восхитительна.

— Если я продолжу делать что?

— Дуть на кружку и при этом выглядеть так, будто собираешься делать минет.

Она закатывает глаза.

— Я не собираюсь делать минет. Я пью кофе. Что за возбуждение на мои реакции к еде? Стоны, когда я ем торт. Грязные мысли, когда я дую на кружку. Я уже говорила, что стоит обратиться с этим к врачу.

— Я завожусь от того, как ты дуешь на чашку. Прекрати так делать, либо сделай что-нибудь с этим.

Она игнорирует мой комментарий, медленно делая глоток.

— Ты будешь честным со мной?

— Всегда.

— Ты... — Колеблется она — Ты спал с кем-нибудь после меня?

— Я ни к кому даже не прикасался после тебя. — Я поднимаю на неё взгляд. — А ты была с кем-то ещё?

Пожалуйста, скажи нет. Если с её губ слетит слово «да», это раздавит меня. Я понимаю, что она больше не моя, но мне кажется, некоторые её части всё ещё принадлежат мне. Протянув руку, я обхватываю её лодыжку и начинаю делать массаж ступни.

Она молчит и с любопытством меня изучает.

— Если ты ни с кем не был, ... и я ни с кем не была... — Я начинаю разминать костяшками пальцев её пятку. — Похоже, у нас обоих давно не было.

Моя рука застывает. Губы растягиваются в улыбке.

— Существует лёгкий способ выйти из этого затруднительного положения.

Я наклоняюсь ближе, но её рука упирается мне в грудь и останавливает меня.

— Пообещай мне одну вещь, пока мы не сделали это. — Я поднимаю бровь. — Не будем к этому серьёзно относиться, ладно?

Я киваю.

— Ничего серьёзного.

Она садится мне на колени даже раньше, чем я заканчиваю предложение, и обнимает за плечи.

— Я соскучилась по тебе, — шепчет она. — Я соскучилась по этому. — Она наклоняется и целует меня.

— Ты даже не представляешь, как сильно я соскучился по тебе, — вторю ей в рот, прежде чем скользнуть языком внутрь.

На вкус она такая же сладкая, какой я её помню.

Мои руки скользят вниз по её бокам, останавливаясь на изгибах бёдер, пока она медленно потирается о мой член. Я тяну её платье вверх, стягиваю его через голову и провожу руками по кружеву лифчика, прежде чем избавиться от него.

Она втягивает воздух, когда я распускаю её волосы и наблюдаю, как разноцветные волны каскадом падают на грудь, закрывая твёрдые соски. Она откидывает голову назад, как только я обхватываю губами розовый кончик и сильно посасываю, одновременно лаская её через трусики.

В комнате становится жарко. Либби срывает мою рубашку и отбрасывает её на пол. Я вздрагиваю, когда она проводит своими тёплыми ладонями по моей груди.

— Встань с меня, — прошу я. Она протестует, когда я помогаю ей подняться и веду её к краю дивана. — Не волнуйся. Долго ждать я тебя не заставлю.

— Хорошо, а теперь трахни меня, Нокс Риверс, — хрипло говорит она. — Ты нужен мне.

— Не так сильно, как ты нужна мне.

Я наклоняю её через подлокотник дивана и шлёпаю по заднице. Стягиваю её трусики вниз, и она через них переступает. Она дрожит, её кожа покрывается мурашками, когда я опускаю руку между её бёдрами. Там мокро настолько, что влага стекает по моим пальцам.

Либби выгибают спину и начинает двигаться навстречу моей руке. Я проскальзываю в неё двумя пальцами и сгибаю их, задевая все её чувствительные места.

— С тех пор как ушла, ты прикасалась к себе, думая обо мне? — спрашиваю я. Мой голос стал грубым.

— Нокс, — стонет она.

Я вытаскиваю из неё пальцы и ласкаю её клитор, пока жду ответа.

— Отвечай или больше не получишь.

— Да! — выдыхает она. — Думала. Много раз. Всегда.