Неукротимый: возрождение

Он вздрогнул, и я выпрямилась, возвышаясь над ним, кончик моего носа нежно коснулся его. Я едва смогла сохранить серьезное выражение лица, когда пробормотала:

— Проявленная благодарность. А теперь поблагодари меня, милый.

Я была так потеряна в ощущениях от него, что не заметила, как это произошло,

Удар.

Мои глаза расширились, а тело дернулось от удивления, и я толкнула его в плечи.

— Ай.

— Ты хотела благодарности? Вот моя благодарность для твоей задницы. — Он мягко провел рукой по пульсирующему отпечатку ладони на моей попке, и когда мое лицо скривилось от раздражения, его глаза заискрились смехом, и он почти прошептал: —Спасибо, детка.

О, Господи.

Если раньше я думала, что люблю этого мужчину, то теперь я, черт возьми, боготворила его.

Глаза Твитча осмотрели пустынный пляж, и он понизил голос.

— Хочешь потрахаться здесь или поедем домой?

Оу. У меня есть выбор?

Хорошо.

Мой взгляд смягчился, когда я положила руки ему на плечи, слегка царапая ногтями его дорогой пиджак.

— Домой, потому что у меня в заднице песок.

Когда все его тело затряслось от беззвучного смеха, я тепло улыбнулась ему сверху вниз, а когда наши взгляды встретились, мое сердце дико забилось.

В этом не было смысла.

Как можно скучать по тому, кого обнимаешь?

Это было нелепо.

Без предупреждения я наклонилась и прижалась губами к его губам. Запустив руку мне под юбку, он провел руками вверх по задней части моих бедер, прежде чем положить их на полный изгиб моей задницы, и когда я вздохнула ему в рот, он слегка шлепнул меня по заднице и низко зарычал.

— Поехали.

В ту секунду, когда мы вошли в темный, тихий дом, высокий мужчина за моей спиной потянулся ко мне, притягивая к себе спереди, и моя рука поднялась сзади, чтобы нежно погладить его волосы. Он приложил губы к раковине моего уха и тихо заговорил.

— Мне нужно, чтобы ты помолчала ради меня.

Мой желудок скрутило в предвкушении. Я кивнула, и когда он прижался ртом к моей шее, я приложила все усилия, чтобы заглушить низкий стон, который хотел вырваться.

Запустив руку в его волосы, я сделала короткий выдох, когда одна его рука крепко обхватила мою талию, а другая потянулась под подол юбки, чтобы коснуться моего холмика. Я прикусила губу, чтобы остановить вздох, подступающий к моему горлу. Он тщательно растирал меня, пока у меня не задрожали ноги, и как раз в тот момент, когда я подумала, что провалю свою миссию, он убрал пальцы, нежно обхватив меня.

Его прошептанное «хорошая девочка» было единственной наградой, в которой я нуждалась.

Не похоже, что у меня был выбор. Наш сын был дальше по коридору, в противоположном конце дома, как и Молли, и я не хотела, чтобы кто-нибудь из них услышал или, что еще хуже, пришел проверять.

Он провел меня в мою комнату и тихо закрыл за нами дверь. В тот момент, когда мы остались одни в залитом лунным светом пространстве, он переключился. Тихим, но твердым голосом он скомандовал:

— Раздень меня.

О, да!

Я медленно повернулась и обнаружила, что нахожусь ближе, чем ожидала. Не теряя времени, я приступила к работе, проводя руками по его груди к плечам, затем снимая с него сшитый на заказ пиджак, прежде чем аккуратно положить его на свой комод. Следующим был шелковый галстук. Я ослабила его, оставив накинутым на его плечи. Мои ловкие пальцы расстегивали пуговицы на его рубашке, одну за другой, медленно, пока не обнажилась его сильная грудь, расписанная чернилами. Он поднял запястье, и я занялась сначала одной запонкой, а затем переходя к другой, прежде чем они присоединились к пиджаку на комоде. И когда я добралась до его штанов, то сильно дернула за черный кожаный ремень, вызвав раздражение у мужчины, которому я бы отдала все, если бы он этого захотел. Не говоря ни слова и не сводя глаз с его прищуренного взгляда, я расстегнула верхнюю пуговицу его брюк и осторожно опустила молнию. Но когда я двинулась, чтобы просунуть руку в отверстие, он схватил меня за запястье, сначала сильно, а затем с любовью проведя большим пальцем по моему пульсу.

Слова, которые он произнес, вряд ли можно было назвать просьбой.

— Раздевайся.

Мои внутренности сжались.

Да, сэр.

Сбросив каблуки, я потянулась к подолу своего платья и подняла его через голову. Я вытянула руку, сбрасывая его в кучу сбоку от себя, и когда потянулась за спину, чтобы расстегнуть лифчик, его глаза жадно изучали меня. Когда лифчик был расстегнут, я на мгновение прижала чашечки атласного бюстгальтера к себе, прежде чем позволить бретелькам упасть с моих рук на пол, обнажив мои полные груди.

Ноздри Твитча раздулись, как у быка, готового к атаке.

И, да. Мне это понравилось.

Как только я попыталась приспустить трусики, он издал какой-то горловой звук, и когда мой растерянный взгляд встретился с его, он покачал головой.

— Оставь их.

Мой смущенный взгляд стал пристальнее, а его глаза призывали меня к протесту.

Я знала, как это работает. Это было не первое мое родео.

Убрав руки со своей талии, я опустила их по бокам и ждала его указаний. И когда он заметил это, его глаза вспыхнули от удовольствия.

Он провел нежной, любящей рукой по моему боку и пробормотал:

— Идеальна. — Мгновение спустя темнота в его глазах вернулась, когда он посмотрел мне в глаза и заявил: — Я собираюсь позволить тебе прокатиться на мне сегодня вечером, и уверен у тебя все получится, но, клянусь Богом, детка, если ты издашь хоть один гребаный звук, один гребаный звук, то ты не кончишь. Ты поняла меня?

Я нахмурилась, но сделала глубокий вдох, выпрямилась, а затем кивнула в ответ. И он был доволен.

— Хорошо. — Медленным движением он потянулся к своему галстуку и потянул за него, придерживая. — Твои руки.

Мое внутреннее недовольство быстро исчезло, когда я протянула к нему руки и наблюдала, как он ловко обмотал шелковый материал вокруг моих запястий, затянув его достаточно туго, чтобы перекрыть кровообращение. Наблюдая за мной все это время, я могла поклясться, что он мог видеть, как мое сердце подскочило к горлу, пока он завязывал галстук, держа обе мои маленькие руки в одной из своих.

Твитч потянул меня к изножью кровати, и когда он сел, широко расставив ноги, устраиваясь на краю, то запустил руку в свои боксеры и высвободился, крепко обхватив себя и двигая рукой по всей длине вверх и вниз, совершенно неторопливо.

И я с трудом сглотнула, чтобы не пустить слюни.

— Забирайся.

Я не осмеливалась издать ни звука, но мое сердце билось так сильно, что я задавалась вопросом, мог ли он слышать это так же громко, как я. Подойдя ближе, я уперлась одним коленом в пространство между его ног, и использовала его плечи как опору, чтобы как можно грациознее оседлать его. То, как были расположены его ноги, заставило меня раздвинуть их в довольно неподобающей леди манере, и он знал это.

Он хотел этого.

Ему нравилось ставить меня в неловкое положение.

Твитч был лидером моего культа. Я была его шлюхой. И мне нравились его уроки, те, где он учил меня, что дискомфорт может быть чудесной вещью. Я была его бесстрашной ученицей, так стремившейся к обучению. Так желающей угодить.

Глядя мне в глаза, он изучал мое лицо секунду, прежде чем слегка откинулся назад и приказал:

— Приступай к работе.

Я двигалась вперед, пока самые отчаянные части нас не встретились, и хотя мои трусики доставляли неудобство, они не мешали мне чувствовать его пульсирующий жар. Покорно прижимаясь к нему со связанными перед собой руками, я наблюдала, как меняется его лицо. Он боролся с собой, и каждый раз, когда он это делал, сила, которую я чувствовала внутри себя, росла на ступеньку выше.

Сам того не желая, каждым резким вздохом, каждой морщинкой на лбу он превращал меня в опасную женщину.

Я двигалась медленно, но твердо, раскачиваясь рядом на нем, пока не подумала, что могу кончить. Мое лицо сморщилось, и когда я случайно издала тихий стон, мои глаза распахнулись, и я прикусила губу.

Не сводя с меня сурового взгляда, он положил руку на мою ключицу, расположив ладонь неудобно близко к моей шее.

— Должно быть, мне что-то послышалось. — Он наблюдал за мной, его взгляд не дрогнул. — Ты что-то сказала?

Я покачала головой и, судорожно вдохнув, облизала губы.

Рука на моей ключице ослабла, и он погладил большим пальцем мою шею сбоку.

— Я так и думал.

Без предупреждения он просунул руку под меня и сдвинул мои трусики в сторону. Держа свой член в руках, он провел головкой по моей щели, скользя по шелковистой влажности там, и мое дыхание участилось. Он раздвинул мои ягодицы, его головка легко скользнула между ними.

У меня перехватило дыхание, и мне так сильно захотелось застонать, что я до крови прикусила губу. Я была не настолько глупа, чтобы верить, что он даст мне второй шанс. Он был чрезвычайно великодушен, позволив первому возгласу ускользнуть. Еще один провал, и я не кончу. И это было бы трагично.

Твитч закрыл глаза, выглядя страдающим, а затем тихо простонал:

— Бл*дь.

Почувствовав кайф от нашей прелюдии, Твитч поднял мои связанные руки над своей головой, опустил их себе на плечи, и, схватив свободной рукой мое бедро, прорычал:

— Смотри на меня.

Рука на моей шее напряглась. Мои глаза расширились лишь на мгновение, прежде чем он вошел в меня, притягивая к себе и безжалостно вонзаясь в меня. И когда мои глаза начали закрываться, легкий шлепок по челюсти заставил меня сосредоточиться на нем. Он покачал головой, стиснув зубы.

— Я сказал, смотри на меня.

Он трахал меня безжалостно, рука на моей шее начала стеснять мое дыхание. Не настолько, чтобы задушить, но ровно настолько, чтобы мне стало дурно. И когда я почувствовала, что проигрываю битву за самообладание, рука на моей шее поднялась, чтобы схватить меня за подбородок. Наклонившись, он прижался лицом к моей щеке и произнес непристойности.

Грязные слова, произносимые шепотом, были всем, что я могла вынести.

— Эта хорошенькая киска засасывает меня, детка. Она умоляет о моем члене, — он слегка задыхался, удерживая мои бедра, пока входил в меня снова и снова. — Она голодна. Хочет, чтобы ее накормили. И когда я, наконец, накормлю ее, она проглотит все это, как будто умирает с голоду, и я — единственное, что она может переварить. — Его черный пристальный взгляд встретился с моим, прежде чем он прижался своими твердыми губами к моим расслабленным, крадя поцелуй. — Потому что это так и есть.

Уверенность в его тоне говорила о том, что он не лжет.

И с этими словами в меня выстрелили.

Он нажал на курок. И я откинула голову назад, мой рот округлился, и я выдохнула.

Мое тело сжалось так сильно, что я затряслась от макушки до кончиков пальцев, и когда меня охватил первый спазм, я громко ахнула, больше не в силах сдерживать свое обещание молчать. Мои руки крепче обхватили его шею, и когда я достигла своего оргазма, Твитч пронзил меня. Жестко. Положив руки на мои бедра, он несколько раз насадил меня на свой член, влажное соприкосновение кожи к коже звучало слишком громко в тишине комнаты. Пока он использовал мое тело в качестве своего личного устройства для удовольствия, я наблюдала, как пульсирует вена на его виске. Он насаживал меня снова и снова, и мои груди крепко прижимались к его груди.