Столкнувшийся

Я жалею, что наплевал на миссионерскую позицию, потому что с Софи это нереально. Секс с ней никогда не кажется ванильным или скучным. Совсем наоборот, она всегда выжимает из меня все, независимо от позиции. С Софи все кажется правильным.

Контроль ослабевает, когда я двигаюсь внутри нее. Она смотрит то на меня, то на звездное небо, очарованная нами обоими. Я меняю позицию и провожу членом по ее чувствительному месту. Ее тело содрогается от новых ощущений, ее руки обвивают мою шею, и она притягивает мои губы к себе. Мой член продолжает входить в нее, наслаждаясь тем, как отчаянно она стремится к разрядке.

— Да, блядь, детка. Боже. С тобой мне никогда не кажется, что этого достаточно. Я хочу тебя каждый гребаный день, и я не знаю, что с этим делать. — Моя рука ласкает ее грудь.

Ее тело бьется под моей пыткой, не в силах справиться с разными ощущениями. И я нахожусь рядом с ней. Мой мозг не может разобраться в эмоциях, проносящихся через меня. Смесь ласки и безудержного желания.

Софи достигает кульминации, извергаясь вокруг моего члена и издавая при этом самые лучшие звуки. Я замедляю движения, забирая ее оргазм. Ее глаза открываются, и ленивая улыбка пересекает ее лицо, прежде чем она нежно целует меня.

— Ты не знаешь, насколько ты сексуальна. И ты вся моя. — Я прикусываю губу.

Что-то вспыхивает в ее глазах, прежде чем она закрывает их, ее руки снова перебирают мои волосы. Мне не нужны ее слова, потому что ее тело говорит мне все.

Я меняю положение, чтобы лучше видеть себя. Моя разрядка неминуема, нужен толчок, пока я не опрокинулся через край. Софи вздыхает, когда я увеличиваю давление и скорость. Ее тело принимает каждый мощный удар, а мои губы присасываются к коже у ее шеи, одержимые желанием пометить ее не одним, а несколькими способами. Бесполезно контролировать волну желания обладать ею.

Крики и стоны заполняют тишину пустой пустыни, наше тяжелое дыхание — лучший саундтрек.

— О Боже… Лиам… — Ее знойный голос касается моей кожи, ее тепло противостоит холодному воздуху вокруг нас. Софи не любит фальшивых стонов и слов, призванных поднять мое эго. Она все делает просто и мило — как и она сама.

По моему позвоночнику ползет тепло, когда я кончаю, мой член пульсирует внутри Софи, а я продолжаю медленно накачивать его снова и снова. Это трах разума и тела одновременно.

Я падаю на нее сверху. Мои губы оставляют мягкие поцелуи на ее шее в знак молчаливого извинения, на которой уже образовались темные пятна, свидетельство нашей совместной ночи.

— Я заранее извиняюсь за засосы.

Ее горловой смех отмахивается от моего комментария. Я медленно выхожу из нее, разъединяя наши тела, и мы оба вздыхаем от потери. Мои губы снова находят ее губы и оставляют затяжной поцелуй, прежде чем я хватаю одеяло с угла нашей импровизированной кровати.

— Ты меня балуешь. — Она проводит рукой по мягкому одеялу.

— Пользуйся мной. Ты не услышишь от меня жалоб.

Она вздыхает, устраиваясь на моей груди, ее тело обнимает мое, а одна из моих ног обвивается вокруг ее.

Софи сегодня почти не разговаривала. Я не знаю, что делать с ее молчанием — редкость для нее. Я отгоняю от себя сомнения по поводу того, что Софи уедет на следующей неделе, что мы станем друзьями после окончания сезона. О том, что будет с Маккой и что я буду делать без нее рядом со мной в следующем году.

Я дремлю под ритм ее дыхания и ее пальцев, проводящих по обнаженной коже моей груди. Я буду решать свои проблемы завтра.