Сладких снов

Глава 20

Переворачивается в могиле

Следующим утром мы с Тейтом пили кофе на веранде.

Наши стулья стояли рядом. Тейт положил ноги на перила, а потом потянулся вниз, обхватил мои колени рукой и положил мои ноги поверх своих. Так мы и сидели, молча потягивая кофе и купаясь в утреннем солнце, мои ноги естественно и уютно лежали на нем.

Время шло, а я думала о том, что хотела бы всю оставшуюся жизнь начинать день именно так. О чем думал Тейт, я не знала, но надеялась, что примерно о том же.

Открылась раздвижная дверь, и я повернулась и вытянула шею, чтобы посмотреть мимо Тейта.

Джонас закрыл дверь и развернулся к нам. На нем были помятые после сна свободные трикотажные шорты и футболка, а волосы находились в очаровательном беспорядке. И я встревожилась, заметив, как он идет к нам, спотыкаясь, словно пьяный.

Я напряглась всем телом, волнуясь, не заболел он или это что-то другое, когда Тейт пошевелился и протянул руку своему сыну. Джонас подошел прямиком к Тейту, но не остановился, а сонно врезался в него, после чего прильнул к его боку, а Тейт обнял сына одной рукой.

Мое сердце снова перевернулось.

Несколько долгих минут Тейт с Джонасом молчали.

Наконец Тейт тихо спросил:

— Хорошо спал?

Джонас кивнул, невидяще глядя на деревья, его тело все еще тяжело опиралось на отца.

— Кровать в порядке? — спросил Тейт.

— Лучше, чем дома, — проговорил Джонас. — Больше.

Кровать Джонаса была двухместной. Она была застелена светло-серыми простынями и темно-зеленым одеялом, гораздо более новыми и лучшего качества, чем у Тейта до того, как я их сменила. На прикроватной тумбочке стояла лампа с основанием в виде мяча для американского футбола, а абажур украшали эмблемы команды «Филадельфия Иглз». На стенах висели плакаты с игроками того же клуба. В комоде лежали футболки, шорты и белье, в шкафу на вешалках висели куртки и джинсы, на полу обувь. В комнате стоял телевизор с подключенной приставкой для видеоигр и кучей перепутанных проводов и джойстиков. Рядом с бумбоксом валялись диски, а на тумбочке, на комоде, на телевизоре — разное мальчишечье добро.

Когда я обнаружила эту комнату, кровать была незаправлена, а на полу валялась одежда. Я поняла, что это не просто комната, в которой Джонас спит, когда приезжает к отцу. Здесь его одежда, вещи. Это не гостевая комната в доме Тейта. Это своя комната у него дома.

— Хочешь, Лори приготовит тебе завтрак? — спросил Тейт.

— Угу, — пробормотал Джонас, не отводя глаз от деревьев.

Я перегнулась через Тейта:

— Что ты хочешь, детка? Французский тост? Оладушки? Яйца?..

— Яйца, — сказал Джонас.

— Омлет? Яичницу? В мешочек?

— Яичницу.

— Понятно, — мягко сказала я, убирая свои ноги с Тейта и вставая. Он поднял глаза на меня. — Погреть тебе еще кофе? — спросила я, кивая головой на его кружку.

— Да, милая, — ответил он.

Я взяла кружку и посмотрела в его красивые глаза. Не знаю, правильно я сделала или нет, но мне было все равно, и под влиянием порыва я наклонилась и прижалась губами к губам Тейта. В конце концов, когда девушка байкера что-то хочет, она это делает.

Тейт положил руку мне на бедро и сжал пальцы.

Я подняла голову и увидела, что его черты стали мягче. Потом я посмотрела на Джонаса, он больше не смотрел на деревья, он смотрел на нас. Его лицо все еще было сонным, но я поняла, что он видел поцелуй и видел отцовское лицо после.

Повинуясь еще одному порыву, я наклонилась к Джонасу и поцеловала его в лоб, слегка отодвинулась и посмотрела в его красивые глаза.

— Яйца, — прошептала я, выпрямилась, обогнула стул Тейта и ушла.

* * *

— Еще! — крикнул Джонас.

Я отдыхала в шезлонге и смотрела, как отец с сыном играют в бассейне Неда и Бетти.

«Еще» означало, что Тейт должен схватить Джонаса за талию и с брызгами бросить его в глубокий конец бассейна. Они делали так уже некоторое время, а я — и сидевшие напротив меня две девушки в бикини, обе чуть старше двадцати, — жадно наблюдала.

Потому что зрелище того стоило — блестящий от воды Тейт, его орлиная татуировка и мощные мышцы, которые бугрились, когда он бросал сына в бассейн.

День клонился к вечеру, но было все еще жарко. Тейт с Джонасом отвезли меня на тренировку и забрали после. Я сложила наши сумки для бассейна еще до тренировки и переоделась в доме Неда и Бетти, пока Тейт с Джонасом пошли к бассейну.

Джонас был в плавках.

Тейт нет. Тейт нырнул в бассейн в выцветших обрезанных джинсовых шортах. Еще одна причина жадно глазеть на него, когда он вылезал из бассейна: его мокрое от воды тело и эти прилипшие шорты были не просто зрелищем. Это было зрелище, которое доказывало, что Бог существует и это Тейт.

Тейт подбросил Джонаса, и тот ушел под воду, подняв фонтан брызг. Он выплыл, смеясь и тряся головой. Каким бы красивым ребенком ни был Джонас — а он был еще красивее, когда смеялся, — я заметила, что двадцатилетние девицы не отрывают глаз от Тейта, который как раз проводил рукой по своим мокрым волосам, глядя на Джонаса и улыбаясь. Восхитительно! И я сплю с этим мужчиной. Эти две девушки, наверное, решили, что умерли и попали в рай для подружек байкеров.

Мне следовало беспокоиться насчет двадцатилеток. Они были стройнее меня, симпатичнее и моложе. Их купальники были намного миниатюрнее моего, и они ясно давали понять, что Тейт может поиметь одну, другую или обеих сразу, стоит ему только поманить пальцем.

Как бы ни было весело смотреть на мокрого Тейта в обрезанных джинсах, катающего на спине своего сына в бассейне Неда и Бетти, я так вымоталась на тренировке, что решила поспать. Решила я это потому, что, во-первых, была твердо уверена в том, что Тейту нужна я. Во-вторых, программа Тайлера в тот день чуть не убила меня, и если одна, вторая или обе девицы попытались бы заполучить Тейта, то у меня просто не было сил сражаться за своего мужчину (или делать что-нибудь с ним, если уж на то пошло).

Я опустила спинку шезлонга, перевернулась на живот и закрыла глаза.

Но стоило мне погрузиться в вызванную усталостью после тренировки и горячим солнцем дремоту, как меня вырвали из сна потоком крупных холодных капель на спину.

Я приподнялась и повернула голову. Около меня стоял Джонас и тряс своими мокрыми волосами.

— Джонас, перестань, предатель! — совершенно по-девчачьи взвизгнула я.

Он широко улыбнулся и потребовал:

— Хватит бездельничать, Лори, пойдем к нам в бассейн.

— Я не бездельничаю. Я целый час потела и кряхтела, задыхаясь в душном спортзале. Я даю своему телу необходимую передышку, — возразила я.

— Ты бездельничаешь, — ответил Джонас.

— Нет! — рыкнула я.

Неожиданно меня перекатил на спину и подхватил на руки незаметно подкравшийся Тейт.

— Тейт! — завизжала я. — Отпусти меня!

Он не отпустил меня, а поднес к краю бассейна.

— Не смей, — предупредила я и пронзительно взвизгнула, когда он разжал руки. Я успела закрыть глаза и зажать нос пальцами, прежде чем рухнула в воду.

Я выплыла на поверхность, задыхаясь, моей разгоряченной коже вода показалась ледяной.

— Ты придурок! — заорала я. Отец и сын стояли бок о бок, глядя на меня с одинаковыми широкими улыбками. — А ты жулик! — сказала я Джонасу.

Тейт согнул колени и, оттолкнувшись от бортика, вошел в воду как нож в масло. Джонас последовал за ним, правда менее грациозно, бомбочкой.

По глупости я продолжала удерживаться на поверхности и сердито смотреть на их силуэты под водой, вместо того чтобы бежать. Тейт схватил меня за щиколотку и дернул. Я ушла под воду, пинаясь изо всех сил, и он выпустил мою ногу, но подплыл ближе, схватил меня за талию, и мы одновременно вынырнули, лицом к лицу.

— Ты меня потопил, — обвинила я, но это все, что я успела сказать. Мне на голову легла ладонь, вторая — на плечо, Тейт отпустил мою талию, и я снова ушла под воду, на этот раз меня утопил Джонас.

И тут началось. Я смогла утопить Джонаса, но не Тейта, и некоторое время сидела у него на спине, прежде чем Тейт обернул руку вокруг моей талии, притянул мою спину к своей груди и вместе со мной сделал заднее сальто под водой. Мы выплыли, Тейт все еще крепко прижимал меня к себе.

— И меня! И меня! — закричал Джонас, Тейт отпустил меня и сделал сальто с Джонасом.

Он отпустил Джонаса, и пока оба они вытряхивали воду из мокрых волос, я одной рукой обняла Джонаса.

— На этот раз кувыркаемся вперед, — сказала я ему на ухо, сгруппировалась вместе с ним, оттолкнулась и сделала сальто вперед. Когда мы вынырнули, я отпустила Джонаса и он отплыл в сторону.

— Вот видишь, в воде лучше, — сказал он мне со знающей улыбкой.

Я согласилась и бросила ему вызов:

— Спорим, я дольше тебя простою на руках.

— Ни за что! — прокричал Джонас, уже рванув к мелкому месту.

— Точно-точно, — ответила я, последовав за ним.

Мы встали на руки, и я ткнула его в ребра под водой. Он ткнул меня в живот. Я могла бы простоять дольше, но позволила ему выиграть. Пять раз подряд.

— Говорил же ни за что, — заявил Джонас после пятой победы.

— Ну и ладно, — буркнула я с наигранным недовольством, что принесло мне еще одну улыбку.

Джонас повернулся к отцу и заявил:

— Спорим, я и тебя побью.

— Да? — спросил Тейт, сидевший на бортике бассейна, болтая ногами в воде и глядя на нас.

— Однозначно, — заявил Джонас.

Оттолкнувшись руками, Тейт спрыгнул в воду, и я отплыла подальше, периодически то плавая, то просто качаясь на воде, иногда глядя на них, иногда стараясь не так откровенно пялиться перед двадцатилетними девушками. Тейт дважды дал Джонасу выиграть и победил его на третий раз.

Они вынырнули, и я поняла, что с Тейта хватит стоек на руках, потому что он приказал:

— Приятель, неси мяч.

— Круто! — крикнул Джонас и поплыл к ступенькам, ведущим из бассейна.

Я медленно поплыла к бортику. Я с удовольствием делала стойки на руках, перевороты и участвовала в утоплении, но не собиралась участвовать в любых играх, где требовалась ловкость, что предполагала любая активность с мячом. Я уперлась ладонями в бортик и приготовилась оставить мужчин играть в мужские игры, а сама вернуться к своему безделью.

Но не успела.

Я почти вылезла, когда две большие ладони схватили меня за бедра и потянули обратно в воду. Не успела я ничего понять, как эти ладони стали руками, крепко обнимающими меня, а моя грудь оказалась прижатой к груди Тейта.

Я задрала голову и открыла рот, чтобы сказать что-то, но он уже целовал меня.

Мы находились в глубокой части бассейна, но Тейт был достаточно высоким, чтобы доставать до дна. Вода доходил ему до шеи и ласково плескалась вокруг нас. Он крепко прижимал меня к себе и крепко целовал. Это был жаркий поцелуй, но в то же время и нежный, ведь я получила его после игр в бассейне с ним и его сыном. Очень нежный. На самом деле, самый нежный поцелуй из всех, что у меня были.

И наверное поэтому, когда Тейт отстранился, я посмотрела в его красивое лицо, в его глаза с мокрыми ресницами и подалась к нему, в последнюю минуту отклонившись вправо и скользнув своей гладкой щекой по его колючей.

Когда мои губы оказались возле его уха, я прошептала: