Подарок для маленькой леди

Глава 23. Ресторан

Райден

Прошло несколько дней. Звезда по имени Лирана так и не появилась на моем горизонте. Зато я наслушался сполна восторженных россказней покупателей игрушек о том, что скрипачка из ресторана “Золотая шестерня” была в настоящем ударе и сыграла на скрипке Федерари не хуже всемирно известных виртуозов. Подумать только, и никакой благодарности за мою неоценимую помощь.

Я, между прочим, пусть случайно и абсолютно неумышленно, но пробудил в ней редчайшую магию, которая могла бы никак себя не проявить до конца ее дней. Болтливые горожане помогли мне понять, каким именно даром оказалась наделена Лира от рождения. Магия Музы. Та, что способна довести любую творческую деятельность человека до поистине гениального совершенства. Та, что помогает не только преуспевать в искусстве, но и очаровывать публику, притягивать восторженных почитателей.

Все же я правильно поступил, не сказав Лире о том, что она магичка. Мне это было совсем не надо, чтобы строптивая жертва возомнила себя сильнее меня, научилась защищаться, ставить барьеры, возможно что даже рискнула бы атаковать. Нет… Ей это знать не нужно. Добыча должна быть робкой и покорной как овечка, а не скалить зубы подобно дикой волчице. Отпускать ее я был не намерен. У меня все должно быть под контролем.

Да, она вполне могла догадаться, что не с неба на нее свалился подобно молнии из тучи этот “волшебный удар”. Не может Лира не осознавать границы своих способностей, меру обучения. Наверняка слышала или читала, сколько времени и под чьим руководством тренируются музыканты королевской филармонии. Куда ей не них. Лира прекрасно знает, где практически в любое время суток можно найти того, кто ей обеспечил замечательное выступление, настроил ее саму как музыкальный инструмент. Но так и не удосужилась заглянуть в кукольную лавку.

Да что там, хотя бы позвонить и сказать спасибо. Нет! И как, интересно было бы мне узнать, она собирается давать анонсированный маленький концерт на открытии Дворца Искусств? Не боится без моей помощи с треском провалиться, быть освистанной и закиданной объедками из буфета. Не устаю поражаться типичной женской тупости и наглой самоуверенности. Она серьезно считает, что справится?

С учетом расправившей крылья магии, пустившейся в свободный полет, я не могу исключать такого развития событий, что концерт выйдет действительно грандиозный. Вот только вынужден повторить собственную важную мысль. Лирана ни в коем случае не должна почувствовать силу и превосходство. Она должна полностью зависеть от меня. Бояться, преклоняться, умолять о помощи. Все что угодно, кроме неповиновения и сопротивления. От ее отношения может зависеть моя жизнь. С учетом всех заскоков этой женщины и порывов сдать меня властям, опасения отнюдь не беспочвенны.

Мне бы впору радоваться тому, что глупая простолюдинка сразу же после нашей встречи на мосту не обратилась к магам-дознавателям. Да только я по жизни не привык довольствоваться малым. Точнее, пришлось на время адаптироваться, но, почувствовав раскрепощающий ветерок свободы и пьянящую сочность легкой добычи, я теперь не был готов останавливаться, вновь загонять себя в жесткие рамки. Ради чего, спрашивается, мне терпеть лишения? Разве у меня в этом городишке без того недостаточно проблем?

Пытаться от нее избавиться нет смысла. Я не хотел терять настолько вкусную, питательную жертву многоразового использования. А значит, мне придется побороться с ее строптивым нравом за новую возможность подкормиться. Допустим, я пока был еще далеко не настолько голоден, чтобы чувствовать мерзкую тянущую боль в груди и валящую с ног слабость. Но какой смысл дотягивать до столь критического момента, когда можно насытиться вдоволь и получить удовольствие, ничем не рискуя? Лира знает, кто я такой, но будет помалкивать, если мне удастся ее подчинить и внушить ей зависимость от меня. С такими мыслями я запер уличную дверь кукольной лавки и отправился в ресторан “Золотая шестерня”.

Не раз я проходил мимо этого заведения, с чего-то вдруг считавшегося лучшим во всем Белиствиле, но никогда не заглядывал внутрь. Разве может носить гордое название элитного ресторана несуразная забегаловка, возле которой не паркуются дорогие мобили, не выстраивается с наступлением темноты бойкая очередь из господ и дам, разодетых в великолепные платья и костюмы по последнему писку моды. Пожалуй, вся его роскошь состояла в эффектной позолоченной вывеске. Тем не менее мне было любопытно узнать, что же там внутри, за тонкими полупрозрачными шторками кремового цвета, которые зачем-то даже на стеклянную дверь умудрились повесить, а не только на широкие окна.

В столичный ресторан пускают далеко не всех, встречают по одежке и аксессуарам, если вообще не спрашивают заранее купленный билет как в театре. Тут же хиленький парнишка в накинутом поверх ливреи нескладном тулупе, как у дворника, лишь смерил меня с головы до ног удивленным и озадаченным взглядом, после чего любезно пожелал приятного вечера и распахнул дверь. Дурацкая шторка взлетела на ветру и хлопнула меня по носу. Я удержал в себе напрашивавшуюся нецензурную брань, отмахнулся от кремовой тряпки, как от мухи, и вошел в зал. Брезгливо морща нос, приткнул пальто и шляпу на перегруженную вешалку.

Обстановка показалась мне довольно-таки миленькой, хоть и откровенно бедняцкой. От переизбытка кремовых, песочных и терракотовых тонов: шторы, скатерти, обивка стульев, плитка на полу, стеновые деревянные панели и отделка потолка. Должно быть, в глазах засидевшихся посетителей все это расплывалось в бескрайнюю желтоватую пустыню. Мое зрение было резче и острее человеческого, я мог различить хоть какие-то цветовые градации в виде узоров и вышивки, например, пресловутые шестеренки по краям скатертей.

Лира играла на большом белом рояле. Она стеснялась, старалась не привлекать к себе особого внимания, но магия Музы, дикая и необузданная, вырывалась на свободу и не позволяла ей фальшивить. Даже если бы она захотела ошибиться, то не смогла бы этого сделать, ведомая древними чарами. Я подошел ближе к маленькой и тесной сцене, чтобы лучше ощутить магические потоки. Унаследованная Лираной сила была на удивление гармоничной и самодостаточной, она не нуждалась ни в стабилизаторах, ни в катализаторах, ни тем более в подавителях.

И во мне тоже для своей дальнейшей настройки. Можно сказать, она даже почуяла мой растущий при виде добычи голод и предупредила свою хранительницу. Лира, минут пять не сводившая глаз с букета рядом с партитурой и с завывающего романс певца, на которого я вовсе не обращал внимания, внезапно резко повернула голову и посмотрела в зал. Прямо на меня. Ее плечи дрогнули. Она явно была не рада нашей новой встрече. С заметным трудом доиграла мелодию, чтобы не подвести партнера по выступлению. Встала из-за рояля и поклонилась зрителям синхронно с певцом. На сцене их сменили два чечеточника и гитарист.

Лира хотела скрыться от меня, она метнулась было вглубь сцены и на полшаге вспомнила, что там нет закулисья. Можно лишь спуститься в зал по узким деревянным ступеням с левого края. Я встретил ее, галантно подав руку.

– Вы… – раздраженно прошипела Лира жутким шепотком, бросив на меня исполненный презрения взгляд. – Решили ко мне прицепиться. Или правильнее сказать, присосаться.

Воспользовалась тем, что за стуков каблуков чечеточников народ в зале не мог разобрать ее адресованных мне слов. Но все равно для меня был велик риск разоблачения по вине ее шального острого язычка. Я чуть не оскалился в ответ, но сдержался и сумел произнести довольно вежливым тоном:

– Лучше вы цепляйтесь за мою руку. Какой только идиот сбил эту жалкую пародию на лестницу…

Не желая выглядеть глупо у всех на виду, Лира взялась повыше запястья, там, где был отложной рукав пиджака. Надеялась, что ни капли ее энергии не пройдет через несколько слоев плотной ткани и не достанется мне.