Жернова. Книга 2

— Что скажет отец? — схватился за голову Гуннар, ероша ежик светлых волос.

— Я был уверен, что Готфрид заставит нас ждать его решения не меньше суток, чтобы мы помучились в неведении… А он явно торопится, — задумчиво покачал головой Ларс.

— Они разрешат оповестить отца лишь в день свадьбы! — ты понимаешь? — прервал его рассуждения несчастный жених. Ларс механически кивал в ответ на вопли кузена.

— Я ощущаю себя беременной крестьянкой, которую насильно выдают замуж, — Гуннар впился зубами в яблоко, разорвав его наполовину.

— Образные фантазии, — хмыкнул Ларс, — проверь в штанах, вдруг и правда…

— Издеваешься… — Гуннар яростно хрустел яблоком.

— У тебя нет выбора… Это во-первых, а во-вторых, ты же сам сказал, что одурел от Илайны…

— Ну да, — нехотя кивнул принц. — И это тоже бесит! Бесит, что я, как школьник, не контролировал ситуацию…

— Судя по результатам вашего полуночного свидания, так и есть. Вероятно, тебя просто опоили, — ты же сам убедился, что их лекари знают толк в сильнодействующих зельях. Элмера Милостивая использовала древний как мир способ и просто «подложила» под тебя дочь, чтобы подстегнуть процесс замужества. Красный король наверняка в курсе, что тебе обещали в жены одну из дочерей властителя Ариании малхаза Мгер-Камари. Вот и подсуетился, чтобы предотвратить сближение Энрадда с Арианией. Все просто.

— Возможно, — нехотя признал Гуннар. — Но не лучше ли было сделать все, как положено — договориться спокойно, без угроз.

— Как положено — это долго. И никакой гарантии, что император Магнус согласится на этот брак. А с точки зрения лаарцев, лучше — это когда быстро и надежно… Ты якобы обесчестил принцессу под кровом гостеприимного Королевского дворца Розаарде! Ты нарушил все правила! А Красный король, кажется, относится к тому типу людей, которые считают, что уговоры и договоры — это хорошо, но уговоры с топором у члена — гораздо результативнее.

— Еще бы… Я и в страшном сне не мог представить, что меня заставят жениться… — Он с силой швырнул огрызок яблока в окно.

— А чего ты ждал? Если бы в Энрадде ты был бы, к примеру, фермером и обесчестил простолюдинку, ее папаша обженил бы тебя на следующий день, а мог бы и на вилы посадить…

— Я не фермер, кузен. Я наследник трона. — Гуннар выпрямился, упрямо сжав губы.

— Хорошо, что напомнил, — хмыкнул Ларс, — только это, похоже, ничего не меняет. И вообще — вполне возможно, что император уже задумывался о твоем браке с прионсой Лаара, вот и считай, что мы прибыли сюда с матримониальными целями…

— Хочешь подсластить горькую пилюлю?

— Само собой, кузен… Кстати, насчет дирижаблей Красный король был прав — наши научники и армейцы так и не смогли разобраться, какое оружие применяли лаарцы, чтобы сжигать наши суда над их территорией. И вообще, я понял, что в Энрадде ничего не знают о реальном могуществе Ордена Непорочных…

— Ты серьезно веришь в их колдовство, — усмехнулся Гуннар, — в эту самую яджу, о которой они постоянно упоминают?

— Не верю, но не могу отрицать очевидное — жрецы владеют какими-то неведомыми нам практиками… Хотя у них нет электричества, телефонии, телеграфа и других устройств, которыми мы пользуемся ежедневно… — Ларс невольно вскинул руку, чтобы посмотреть на часы. — И похоже, — не только жрецы… — пробормотал он, вспомнив, что подарил их пестроглазому мальчишке, который помог ему, когда он валялся на мостовой.

— По-твоему я должен согласится на этот шантаж? — Гуннар никак не мог смириться.

— В общем — да, — серьезно заявил Ларс. — Тебе придется переориентироваться с дочери малхаза на дочь Красного короля…

— Ты циник, брат. — Предлагаешь одну невесту срочно обменять на другую…

— Я прагматик, — уточнил Ларс. — Ты же не бросаешь влюбленную в тебя девицу… А теперь, когда малышку Фрейю, которую тебе прочили в супруги, отравили…

— Ужасная смерть… — нахмурился принц, — бедный ребенок…

— Как-то удачно все сложилось для Красного короля? Не находишь? — прищурился Ларс. — Маленькая Фрейя погибла, прионса Илайна созрела для замужества, а залетный принц из Энрадда оказался в нужном месте в нужное время…

— Брось, просто Готфрид действительно пользуется случаем… Кстати, а не странно ли, — озадачился Гуннар. — Я вдруг вспомнил наш разговор на совещании у отца… Помнишь? Насчет умшигтайских племен, «ведущих рухов»?

— Помню, — кивнул Ларс, — помню, что советник настаивал на том, что Красный король использует племена нохой, дрессирующие этих хищных птиц, для летучих атак на месторождения ферилла в Змеиных горах, чтобы перехватить у Ариании добычу и поставки металла в Энрадд. Ты об этом?

— Да, но сейчас я говорю не о ферилле… Если племена нохой служат Готфриду и Элмере, то возникает вопрос — кто-же направил этих самых птичек атаковать кортеж с прионсой Илайной, когда она возвращалась из Ариании…?? Что-то я запутался, брат…

— Ты прав, странностей тут навалом…

— И ведь если я женюсь на Илайне, Красный король наверняка захочет через свою дочь влиять на императора Магнуса?

— Само собой. Но мало ли, кто чего хочет. Я вот тоже хочу оказаться в родной Эббе. И мне почему-то кажется, кузен, что на деле крутить все политические и экономические шестеренки будет твой отец, — продолжал «сластить пилюлю» Ларс. — И тогда, как ты говоришь, возникает вопрос — а какая, собственно разница, через год ты женишься или через неделю.

— Ну, ты сравнил! — вскинулся Гуннар. — Огромная разница. Пока бы все обдумывалось, согласовывалось и организовывалось, я бы еще пару лет куролесил в свое удовольствие…

— Можно подумать, что женитьба кому то мешала… — отмахнулся Ларс.

— Но зачем так спешить?

— А если прионса действительно ждет… ребенка? Если протянуть со свадьбой, то у нее живот на нос полезет. И твоего наследника сочтут бастардом, зачатым до свадьбы. И в Энрадде, и в Лааре… Так что с точки зрения переживающего о беспутной дочке отца, все логично.

Гуннар тяжело вздохнул. — Отец не простит, что по моей дурости он попадет в столь унизительное положение… Ты представь только — императора Энрадда поставят перед фактом — наследник женился без его согласия и благославления. Может все свалить на интриги Элмеры и Готфрида?

— Так дело может и до войны дойти… Поэтому придется признать, что виноват именно ты, даже если выяснится, что это не так…

— Отец сочтет меня безответственным слабаком и неудачником…

— Переживешь. — Ларс по пояс высунулся в окно. Далеко на востоке, над океаном дрожало марево рождающегося солнца. — Даже если брак с Илайной противоречит его планам, главное для него — вернуть тебя в Энрадд… Живого и здорового.

Ларс с трудом сдерживался, чтобы не выругаться. Он объяснял свое раздражение унизительной и сложной ситуацией, в которую они оба вляпались, но когда перед глазами всплывала зелень глаз, сияние волос и нежно-томящий запах женской кожи, его раздражение усиливалось многократно, вызывая тупую головную боль.

***

Жасмин не будил ее. Она проснулась сама в этот предрассветный и самый темный час ночи… По-видимому, сильное волнение после вечера, проведенного с Гуннаром, смыло легкий прерывистый сон. Похоже, она слишком увлеклась, и устала, — даже не могла вспомнить, как оказалась в своей спальне… Но, неважно…. На душе было сладко и лишь чуточку тревожно.

Все было чудесно, и принц из далекой страны вел себя с ней так, как мечталось… И ей нравилось, что он старше нее — не озабоченный мальчишка-ровесник, а мужчина с опытом и умением очаровывать… Ей нравился его светлый ежик волос, его запах, его голос и походка — чуть враскачку, как здесь в Лааре ходили мореманы… Единственное, чего, может быть, ей не хватало на этом «свидании» — так это его кузена — герцога Ларса нор Байли… Илайна хихикнула, вспомнив народное присловье — «то густо, то пусто». Вот уж правда — то полная изоляция в Девичьих садах, где ее окружали одни наставницы да евнухи, то сразу два неотразимых кавалера с далеких берегов…

Мать была права — она уже совсем не против, чтобы ей сделали предложение о Супружеском соединении. А если еще честней — то всего лишь после пары дней, проведенных с северянами, она с нетерпением этого ждала! Гуннар влюблен в нее — это точно, и она очень нравится Ларсу, хотя тот и пытается скрыть свое желание, опуская темно-серые глаза, чтобы не смотреть на нее лишний раз. Илайна снова хихикнула, — пожалуй, половины бокала сладкого вина было бы достаточно, а то в голове как-то все смешалось, весь долгий день и вечер, волнующие ее низкие голоса кузенов, быстрая улыбка Ларса — особенно яркая на смугловатом лице, обжигающая…, прищуренные глаза Гуннара, полные нежности и восхищения… Ах, как же это все приятно!

Глядя на мерцающий светильник, Илайна потянулась и села, собираясь встать. Опустила ножку, нащупывая ковер, и тут же вскрикнула, отдернув ее — вместо ожидаемой шелковистой нежности ковра босая ступня погрузилась во что-то… похожее на мокрую траву. Дрожа от неприятного ощущения, она наклонилась ниже… Крик застрял в горле, Илайна быстро задышала, не в силах пошевелиться.

Это вовсе не мокрая трава. Это длинные светлые кудри Жасмин, слипшиеся от крови. Голова юноши была откинута назад, открывая черную зияющую щель поперек горла, из которой тело еще выталкивало тонкие струйки теплой крови.