Сальмонелла. Кормилище Ужасов

Маленький блик, совсем незаметный, казалось бы, но глаз агента даже в полусонном состоянии из этой запрограммированной обыденности уловил его. Неожиданный заряд бодрости наполнил тело, и Эттин во все глаза смотрел за тем, что происходит в холле. Из подвала выходил, прихрамывая и покачиваясь тот самый парень, казавшийся Эттину до боли знакомым. Его голову скрывал массивный капюшон, и он медленно, как полумертвый брел к выходу.

За ним, судя по полному телосложению, вышел Остин, что-то говоря, и догнал, ухватив того за локоть. Парень отреагировал с поразительной резкостью, развернулся и точным ударом попал в нос Остину. Даже без звука Эттин поморщился, представляя себе, как нос с влажным хрустом проваливается в череп, и человек начинает истекать кровью.

Остин отшатнулся, не устояв на ногах, а из-за удара с парня слетел капюшон, и он опустился на колени. Судя по тяжелому вздыманию груди, он был вымотан, уставший, или наоборот, еще не набрался сил.

Эттин округлил глаза, увидев, как этот парень посмотрел в камеру. Он готов был поклясться, что узнал этого парня, и в тоже время рьяно это отрицать, ведь его лицо было уже совершенно другое. Волос уже не было, нет, на его бритой голове была вырезана пятиконечная звезда, а глаза…

Глаза были широко раскрыты, признаков зрачков даже не было, это были сплошные бельма, и они держались раскрытыми благодаря стальным скобам, которые пронизывали веки, и врезались в череп и щеки, не давая глазам закрываться. Они точно готовы были выпасть из орбит, напрягись он чуть сильнее.

«Вот, кто устроил резню» — сглотнул Эттин, смотря как парень встает на ноги, и скидывает с себя балахон, — «сейчас он разорвет Баннакера, и спустится в подвал…»

Но вопреки самым кровавым ожиданиям этот парень не набросился на Баннакера. Скинув балахон, он так же покачиваясь и прихрамывая, побрел к двери, и вышел из дома, а с улицы было видно, как он, оставляя дверь открытой, будто на втором дыхании бросается прочь.

В холле видно, как раненый Остин поднимается на ноги, и в это же мгновение запись обрывается.

Вот и все. Смотреть уже больше нечего, это были последние минуты жизни Баннакеров и всей сатанинской процессии, которую запечатлели камеры в холле и на улице.

Агент снял очки, протерев глаза, и с лицом, наполненным шоком и непониманием покинул кабинет. Он вернулся через сорок минут с бумажным пакетом в руке и бумажным стаканом кофе. Перекусив фастфудом, он продолжал пить кофе, и взялся за свой смартфон. Пропущенных не было, это хорошо. Надеясь, что от него пропущенных вызовов не будет, он набрал напарника.

Услышав, как гудки оборвались, он сразу перешел к делу.

— Какие новости? — бросил он в трубку.

«Да, спасибо миссис Шелби, всего хорошего» — Лейн попрощался, и слышался отдаляющийся женский голос, — «я вот только закончил, с последним жильцом поселка общался. Ну и нудные они» — подытожил напарник.

— Удалось что узнать? — повторил Эттин.

«А, да-а. В общем, я поговорил со всеми, кто живет неподалеку и хотя бы отдаленно знает Баннакеров. И я понял, почему они не били тревогу. Потому что дети их разъехались год назад» — Лейн точно пожал плечами, а в интонации прочиталось непонимание.

Эттин ответил молчаливым ожиданием.

«Первым отсутствие детей заметил дальний сосед Баннакеров, Петр, он даже раньше дружил с их семьей, работал вместе с Остином. Так вот он и сказал, что при разумном вопросе, а где дети, Остин ответил, что Анна уехала учиться в Штаты, а близнецы захотели повидать мир, поэтому поговорили с родителями, и те, не долго споря, все же смирились с выбором детей»

«Что мы их с Амалой, на цепи держать что-ли будем? Они взрослые дети, отзваниваются, рассказывают как дела, да и мы спокойны, да и нам вдвоем спокойнее» — процитировал Лейн ответ Остина.

— И что, эта байка всех устроила? — хмыкнул Эттин.

«Ну, раз за год ни одного обращения о пропаже, то видимо устроила. Ну, поначалу Баннакеры более-менее шли на контакт, а потом как нелюдимые стали, почти из дома не выходили»

«Да черть их знает, этих Баннакеров. С бесами якшаться начали, вот и к нам интерес пропал. Здороваться даже перестали, а то и вовсе даже внимания не обратят» — процитировал Лейн ответ миссис Шелби.

— И что, у всех одна и та же версия? — спросил агент.

«Да, Баннакеры всем одну и ту же байку рассказали, только старики путают немного, что мол Анька поехала по миру бродить, а близнецы в Штаты учиться, вот» — сказал Лейн, и добавил, — «но есть куда более важная деталь»

— Говори.

«Миссис Шелби, та что самая дотошная старушка, рассказала, что год назад Остин как на иголках был, на улице озирался постоянно, напуганный ходил»

— А в чем дело было? — спросил Эттин, поерзав в кресле, и явно оживился.

«Однажды встретила я его, когда гуляла, к Петру он шел, врезался в меня он, когда оглядывался. Извинился, встать помог, а я и спросила, кого он в родном поселке то боится. А Ости то и взболтнул, что федералы к нему прицепились, житья не дают. Молодые, наглые, и злые как чертики, местные из Торонто. Спросила про полицию, а он глянул на меня, как на дурочку, мол какая полиция, мать? Это федералы, плевали они на полицию. По что прицепились они, так и не рассказал. Еще раз извинился и умотал. А недельку-то спустя я его и снова встретила. Довольный, как ничего и не было, радовался, что федералы отстали, когда расспросила его. Вот так оно и было» — Лейн снова процитировал рассказ миссис Шелби, — «естественно, остальные про федералов и не заикнулись»

Эттин серьезно задумался. Он в отделении службы безопасности и разведки работает уже без малого девять лет. И вспоминая прошлый год, с крестом на груди может ответить, что в этом поселке у них никакой работы не было. Да, были молодые, работали строго в Торонто, выезжали в другие города, и только с более опытными агентами. Да и у самого Эттина был молодой напарник, который по своей глупости погиб при поимке наркобарона в соседнем городе. И только через несколько месяцев дали ему Лейна, только что окончившего академию, а до этого видавший виды в местной полиции.

«А ты накопал чего?» — внезапный голос Лейна после минутной паузы заставил Эттина вздрогнуть.

— В отдел вернешься, расскажу подробнее, точнее покажу. Видимо, своими сатанинскими ритуалами они кое-чего добились, — Эттин вздохнул, а Лейн внимательно его слушал, — вчера в подвал дома спустились шестнадцать человек, плюс Баннакеры, итого восемнадцать. А в первом часу вышел… кто-то, или уже что-то. Рожа — практически копия Арнольда, но это был далеко не он. Там парнишка каждую процессию их посещал, а месяц назад, может, помнишь, на уши нас всех поставили, мол у чиновника нашего, местного сын пропал двадцатилетний, ну сопляк тот.

«Конечно, помню» — хмыкнул Лейн, — «нам Гемини же тогда сказал, что если из-за этого пацана ему что-то в задницу засунут, то наши как бы автоматически в очередь встают»

— Вот, да, про него и речь, — вспоминая обыденную ругань начальника, Эттин скупо улыбнулся, — в общем, узнал я его, он это был. И вчера, видимо, из-него сделали что-то наподобие Лича. Жуткая дрянь, в общем, но сыночка чиновника можно больше не искать, вероятнее всего он всех и перерезал в доме Баннакеров, ведь трупов было всего семнадцать, не считая самих Баннакеров и девчонку на втором этаже. Да и свет обрубился не вовремя.

Эттин услышал, как напарник садится в машину, хлопает дверью, и заводит двигатель.

«Да уж, дело дрянь, в общем. Ладно, скоро вернусь в отдел» — сказал Лейн и, несколько секунд помедлив, бросил в трубку, — «перезвоню»

Не успел Эттин ничего сказать, как послышались короткие гудки.

— Прикалываешься? — возмутился Эттин, снова набрав напарника. Длинные гудки никак не кончались, и вскоре соединение было разорвано из-за длительного ожидания, — убью.

И как бы Эттин не надеялся на то, что пропущенных вызовов не будет, с первым он уже столкнулся.