Смертельный попутчик

Разборки на корабле

Герман пытался связаться с Вервоксом через нейро-обруч по поводу наличия у того мобильной мед-капсулы. Сам он только теперь осознал на сколько оказался неподготовленным к этому путешествию. Себя же он оправдывал тем, что было слишком мало времени все обдумать и все предусмотреть. Вервокс молчал и не отзывался. Попробовал Герман связаться с Олдитой, чтоб вымести свою злобу за ее такой дурацкий и такой дикий поступок, едва не стоивший им жизни, но и та не отвечала. Ускорение все нарастало. В отличии от капитанского мостика, резервного пункта управления и других жилых отсеков, эти смотровые каюты не были оборудованы реверсивными контурами для создания компенсации ускорения. Всем, кто был тут приходилось терпеть и преодолевать чудовищные перегрузки. Многие из его товарищей уже укололись обезболом в паре с интенсивом, чтоб пережить разгон, как можно легче. Сам Герман не взял с собой даже этого, а посему вынужден был терпеть перегрузки. В какой-то момент набор скорости «Ковчега» преодолел некий порог, и стало намного легче. Герман следил за Нарой на сколько это позволял его ремень, но сделать что-то, чтоб улучшить ее состояние, не мог. Она все более и более напоминала ему мертвеца. Дополнительные перегрузки определенно ухудшили ее и без того тяжелое состояние.

Спустя время нагрузки совсем ушли на нет, и можно было освободиться от ремней. Тоффен и Герман были у Нары одновременно. Первый располагался дальше, но второго все еще шатало от действия препарата. Следом за ними подплыли оба брата. Голова Нары была неестественно закинута за спину. Пульс не прощупывался. Мертва ли она или же это действие препарата-замедлителя понять без медицинских приборов было сложно.

— Тофф, Мигель и Пулио, вам надо обыскать ближайшие жилые каюты на предмет чего угодно медицинского назначения. В идеале нам нужна мед-капсула хоть какая! — обратился Герман.

Тоффен без охоты, но все же согласился, потому что двери открывать тут мог только он. Сам Герман только сейчас осознал, что тот по сути, помогая Верву с дверью в резервный пункт управления, оказал им всем медвежью услугу. «Верв теперь контролирует тут все, а мы вынуждены упрашивать его о помощи». Он вздохнул и сказал в след отлетающим:

— Мы с Фокой и Назаром отправимся к Вервоксу следом за вами. Будем на связи в случае чего… На запросы с нейро-обруча Верв не отвечает… Уверен, у него есть мобильный мед-кейс, чтоб помочь Наре…

Он умолк, посмотрел в лицо, повернувшегося к нему Тоффа и добавил:

— Зандер и Тумен присмотрят за Нарой… Парни, проверьте шкафчики на предмет каких либо еще препаратов кроме замедлителя… Все, что может быть полезным.

Герман, закончив с инструкциями, поплыл к выходу следом за Тоффеном и его друзьями. Те пропустили их вперед, а сами задержались, решив немного осмотреть панели на стене у выхода.

Умма Липски дождалась окончания разгона звездолёта, сидя в бывшем жилом блоке, переоборудованном в некую распределительную и накопительную станцию. Ей повезло найти среди трансформаторов и контроллеров в стене панель для откидного сидения и ремней безопасности. В отличии от своего брата Тоффена, она приготовилась к путешествию гораздо лучше. Когда ее зажало между камнями, она сразу же заглотнула таблетку обезбола. Это позволило ей перенести невыносимую боль и остаться в сознании. Теперь же, после диких перегрузок разгона корабля, ее спина в буквальном смысле разваливалась. Тот бокс, который был у нее с собой, имел небольшой мобильный мед-кит. Она быстро обкрутила себе спину и живот специальной полимерной эластичной тканью и нацепила на переносицу проекционные очки поверх прозрачного капюшона, который плотно и герметично закрывал ей голову и лицо. По экрану побежали данные о состоянии ее организма. На спине были множественные синяки и гематомы от жестких контактов с грубыми и угловатыми камнями. Умма облегченно выдохнула. Информация ее хоть и не очень обрадовала, но успокоила. «Переломов нет. Трещин нет. Внутренних кровотечений нет. Фуф. Отделалась почти легким испугом». Она отцепила бризер, и через освободившийся клапан у рта протолкнула еще одну таблетку обезбола. Стало намного легче. Раны, будучи некритичными, со временем должны были зажить сами собой. Бытовой обезбол содержал в том числе и компоненты интенсива, которые способствовали ускоренному заживлению. Во рту возник какой-то кисловатый привкус чего-то еще кроме таблетки. Умма тут же осмотрела руки. На перчатках она обнаружила следы некого пастообразного вещества, которое уже успело засохнуть. От него весьма специфически не очень приятно пахло. Умма попыталась стереть его, но лишь измазалась еще больше. «Лучше дождусь, когда засохнет, и смою жидкостью от влаго-таблетки».

Шум и шорохи откуда-то из вент-шахты каюты обеспокоили ее. Еще совсем недавно пару минут назад она ничего подобного не слышала. Отсюда с трансформаторной был только один выход, тот, через который она сюда вплыла. Ее мозг на мгновение парализовал какой-то первобытный страх. Отчего-то именно сейчас Умма очень испугалась оказаться замеченной. «Братец сдаст меня охранным службам при первой же возможности! А я не хочу жить с родителями! … Уж лучше пусть одной буду, но на Эдэмии! … Да и какое «одна»!? … Там Пати. Я ему нравилась. Он возьмёт меня к себе».

Зандер почему-то рванул сразу в самую дальнюю секцию смотровой. Его мучила совесть. Он чувствовал вину в том, что случилось с сестрой, но не хотел сам себе в этом сознаваться. Его мозг судорожно искал другие причины. «Вот зачем Герман полез наружу, а!?». Дальняя часть смотровой встречала его ужасным беспорядком. Люди Вервокса перевернули тут все с ног на голову, распотрошили все шкафчики. В пространстве плавали скафандры разных размеров и форм. Луч его фонаря то и дело выхватывал их, заставляя хозяина вздрагивать. Скафандры подобно неким усопшим или мёртвым телам плавали, сталкивались, переворачивались и отвлекали Зандера от поисков мед-кита. Выпотрошенные ящики не привлекли его внимания, потому что там внутри ничего уже не было. Своей головой, плывя через середину зала, он едва не столкнулся с решеткой вент-канала. Он ее лишь оттолкнул в сторону, не придав значения, но отчего-то его это немного смутило. «Хм… Я ж подсвечивал там, и вентиляция выглядела целой… Зачем кому-то было бы вскрывать ее? Канал все равно узковат, даже голому тесно, а уж в комбинезоне вообще застрянешь на раз-два». На этих мыслях луч фонаря внезапно выхватил небольшую панель в стене, которую из «оборотней» видимо никто не обнаружил или просто поленился вскрывать. Зандер подплыл к ней и собирался уже открыть, как внезапно что-то ткнуло его в плечо. Он тут же обернулся. В свете фонаря на него глянуло искаженное собственное лицо. Зандер резко дернулся, увидев его и не поняв сразу, что это просто какой-то скафандр прибило к нему. Он выдохнул и снова повернулся к панели, оставив находку позади. Однако его руки в перчатках так и замерли у самой плоскости панели. В уме помимо самокопания начали роиться и множиться странные догадки:

— «Скафандр-скафандр… Что с ним не так… Да, все с ним так… Нет. С ним что-то не так… Почему у меня лицо такое испуганное в отражении? Почему отражение? В обычном состояние шлем прозрачный… Потому что там кто-то сидит!».

Он тут же развернулся, чтоб проучить шутника-братца, но скафандра не было, будто это ему все просто показалось. «Ну, ты у меня сейчас дошутишься!». Зандер не на шутку разозлился. Пальцы руки сжались в кулаки. Его тело, закованное в комбинезон с фонарем на груди, то и дело поворачивалось в разные стороны, пытаясь в лучах фонаря выхватит тот самый скафандр. Он, сильно разгневавшись, собирался позвать Тумена и отлупить его, как следует, за баловство и дурацкие шуточки, но сам себя остановил:

— «Вот еще… Вдруг это не он, а скафандр изнутри полапали оборотни, и его просто инерцией ко мне прибило… Подумает, что я умом тронулся… Сейчас сам найду этот скафандр и во всем разберусь».

Он перемещался в пространстве то вперед, то назад, начисто забыв про мед-кит, который так важно было найти побыстрее. Внезапно чья-то рука легла ему на плечо.

— Нара!? — вместо возгласа радости из пересохшего от страха и волнения голоса вырвался едва слышный хрип.

— «Ну, конечно это я… Кто ж еще» — услышал он ответ отчего-то не голосом, а в нейро-линке.

Зандер развернулся на месте и посветил фонарем на девушку. Та внезапно резко закрылась руками и исчезла куда-то вверх, будто ее кто-то утянул за собой, как марионетку.

— «А! Мне больно! … Помоги мне, Зан!» — услышал он резкий и пронзительный вопль сестры у себя в нейро-линке, словно ту подменили.

Он тут же устремился вверх. В луче фонаря мелькнул лишь силуэт верхней части туловища его сестры, влекомый кем-то внутрь вент-шахты. Зандер тут же рванул следом, чтоб схватить и помочь сестре. Он совершенно не отдавал себе отчет, что вообще происходит. Его действия были вызваны реакцией и рефлексами. Зандер влетел внутрь шахты. На удивление себе самому его тело в комбинезоне влезло и даже продвинулось вперед по резко загибающемуся тоннелю. Вот только освещать путь он уже не мог. Впереди он уперся во что-то бугристое и мягкое. На перчатках от прикосновения появилась какая-то влажная масса. Он попробовал грубо оттолкнуть ее, но услышал резкий и пронзительный свист. Тот звучал будто прямо у него в уме и разрывал мозг буквально на части. Зандер, будучи уже глубоко в шахте, закричал от невыносимой боли, но его крик, толком не начавшись, провалился во тьму вместе с им самим.

Тумен не пошел в соседнюю каюту вслед за Зандером, а остался смотреть за Нарой. Она выглядела не очень. Понять, что с ней на самом деле, без нужных приборов было невозможно. Тумен успокаивал сам себя тем, что повторял в уме, что та под действием замедлителя и поэтому выглядит, как мертвая. На самом деле он был крайне зол на своего брата-близнеца и где-то в глубине считал того виновным, что не аккуратно столкнулся с Нарой и Германом там в космосе при попытке перехватить. Он, как сам думал. любил сестру сильнее, чем его брат. С каждой очередной провальной попыткой найти хоть что-то полезное в шкафчике, в голове возникали недобрые мысли. Внезапный скрежещущий звук отвлек его.

— Зандер!? Нашел что!? — обратился Тумен к брату, думая, что это он шумит.

В ответ была подозрительная тишина. Он неспешно выглянул из массивного шкафа, полного скафандров разных размеров и форм, но ничего подозрительного не заметил. Луч его фонарика на плече гулял из стороны в сторону в надежде заметить источник шума, но все выглядело как и раньше. Широкая прямоугольная вент-решетка на потолке так же была на месте. Он вернулся к поиску и забрался сильнее вглубь. Луч его фонаря выхватил мед-кит, покрытый приличным слоем пыли, из-за чего сразу его и не заметил. Он вытер небольшой участок и несказанно обрадовался. Ему захотелось сразу же всем об этом сообщить. Однако, взяв себя в руки, решил все же сначала убедиться, что это именно он, и пригоден к использованию. Для этого Тумен не придумал ничего лучше, как сильно выдохнуть через бризер, чтоб сдуть пыль. Поднялось такое облако, что он едва сам не потерялся в нем. Сделанная глупость дезориентировала его. «А вдруг сейчас явится Зандер с таким же мед-китом с соседнего отсека… Нет! Этого нельзя допустить! Я первым нашел!». Он схватил кейс наощупь и резко развернулся, чтоб выйти из шкафчика, но вместо этого уперся в скафандр. Тумен принялся активно работать руками, пока не нащупал стену шкафа. На время у него пропала ощущения верха и низа, если таковое могло быть в космосе, из-за чего он перенервничал и не смог сразу найти дверку, через которую попал внутрь. Разволновавшись он все-таки позвал брата через нейро-линк, но ответа не услышал. Тогда он крикнул голосом: