Мистические истории. День Всех Душ

3

При осмотре Беллз оказался не так велик, как можно было подумать; подобно многим старинным домам, он имел один парадный этаж и был очень узким, на низком чердаке располагались комнаты слуг, и немало места занимали извилистые коридоры и многочисленные лестницы. «Если закрыть большой зал, – подумала леди Джейн, – я прекрасно обойдусь тем ограниченным штатом слуг, какой могу себе позволить». Было облегчением узнать, что дом не требует таких больших расходов, как она опасалась.

Ведь сразу по прибытии в Беллз ей стало ясно, что ради этого дома она пожертвует чем угодно. Ее прежние планы и намерения, несовместимые с пребыванием здесь, были выброшены, как сношенное платье, и ею стали постепенно овладевать мысли, которые прежде либо вовсе не приходили ей в голову, либо по причине юношеского бунтарства получали от ворот поворот; мысли обо всех жизнях, ее породивших, со всем, что могло послужить добрым примером или предостережением. Сам захудалый вид дома находил в ней больший отклик, чем любой блеск; надолго покинутое жилище казалось переполненным давними, уже умершими обитателями, которые как ни в чем не бывало пересекали в обе стороны его порог; людьми, для которых этот дом был не музеем, не страницей истории, а колыбелью, детской, родным кровом, а временами, несомненно, и узилищем. Если бы те мраморные уста в часовне заговорили! Вот бы послушать, что они скажут о старом доме, который распростер свой безмолвный покров над их провинностями и печалями, безумствами и смирением! Длинная повесть, которую леди Джейн предстоит дополнить новой главой – скучной, наверное, в сравнении с иными ранними хрониками и все же куда более богатой и разнообразной, чем канувшие в лету жизни всех этих бабок-прародительниц, чье перемещение из постели в могилу едва ли замечали они сами. «Свалены в кучу, как опавшие листья, – подумала Джейн, – слой за слоем, дабы прикрыть собой вечно живые ростки, что таятся внизу».

Что ж, во всяком случае, опавшие жизни предков сохранили в целости этот старый дом, и оно того стоило. Джейн была рада, что ей досталась задача нести дальше этот груз.

Она опустилась на скамейку в саду, оглядывая розоватые стены, блестевшие от влаги и старости. Она стала решать, какие окна будут ее, а какие – друзей (среди прочих и Стреймера), собиравшихся приехать на машине из Кента, чтобы немного обогреть дом своим теплом. Потом Джейн поднялась и вошла внутрь.

Наступило время заняться хозяйством; она ведь прибыла одна, отказавшись даже от предложения матери взять с собой горничную, давно служившую в их семействе. Джейн предпочла начать с нуля, рассчитывая набрать потребный ей небольшой штат по соседству. Миссис Клемм, краснощекая немолодая особа, приветствовавшая ее реверансом на пороге, несомненно, кого-нибудь знает.

В библиотеке, куда ее вызвала Джейн, миссис Клемм снова присела. На ней было платье из черного шелка, широкое и сборчатое ниже талии и уплощенное в лифе. Из-под черного кружевного чепца с выцветшими лентами, когда-то фиолетовыми, а теперь серыми, выглядывала блестящая накладная челка, воротник, вязаный крючком, украшала брошь из лавового камня, под ней висела тяжелая цепочка от часов. Круглое личико, обрамленное воротником, походило на красное яблоко на белой тарелке: чистенькое, гладкое, с поджатыми губами, мелкими черными глазками и красными полными щеками, так туго обтянутыми кожей, что сеть мелких морщинок была заметна только с близкого расстояния.

Миссис Клемм была уверена, что со слугами затруднений не будет. Она сама могла худо-бедно готовить, хоть и немного потеряла сноровку. Но ей станет помогать племянница. Миссис Клемм была согласна с ее милостью: чужаков нанимать не стоит. Это в основном сомнительная публика, а кроме того, неизвестно, придется ли им по вкусу Беллз. Бывали такие, кому здесь не нравилось. С мимолетной улыбочкой, оцарапавшей взгляд, она выразила надежду, что ее милость к таковым не принадлежит.

Что до низшего персонала… то, быть может, мальчик? Миссис Клемм могла бы послать за своим внучатым племянником. А женщины… служанки… если ее милость считает, что без них не обойтись… то, право, трудно сказать. Тудени-Блейзес? Вряд ли. Деревня скорее мертва, чем жива… одни разъехались, другие на кладбище… заколачивают дом за домом… все повымерло, так ведь, ваша милость? – Эти слова миссис Клемм сопроводила еще одной мимолетной кинжальной улыбкой, от которой у Джейн по коже пробежал мороз.

– Но моя племянница Джорджиана, миледи, умеет работать за двоих; это она, миледи, впустила вас в прошлый раз…

– Не впустила, – поправила ее леди Джейн.

– Ох, миледи, беда, да и только. Если бы ваша милость сказали… бедняжка Джорджиана должна была понять, но она такая бестолковая, встречать посетителей ей не по уму.

– Но она всего лишь повиновалась распоряжениям. Она ходила спросить мистера Джоунза.

Миссис Клемм молчала. Маленькие решительные ручки, все в морщинах, теребили складки фартука, быстрый взгляд скользнул по стенам комнаты и вернулся к леди Джейн.

– Все верно, миледи, но, как я ей сказала, она должна была догадаться…

– А кто такой мистер Джоунз?

На губах миссис Клемм снова промелькнула та же почтительно-отстраняющая улыбка.

– Что ж, миледи, он тоже скорее мертв, чем жив… если мне дозволено так сказать, – последовал поразительный ответ.

– Вот как? Очень жаль, но кто он?

– Он, миледи… он, если угодно, мой двоюродный дед… родной брат моей бабки.

– А, понятно. – Леди Джейн смотрела на прислугу с нарастающим любопытством. – Стало быть, он дожил до весьма преклонных лет.

– Да, миледи, так оно и есть. Хотя, – добавила миссис Клемм, дернув щекой, – мне меньше лет, чем, наверно, думает ваша милость. Так долго жить в Беллзе – от этого кто угодно состарится.

– Вероятно. И все же, – продолжала леди Джейн, – мистера Джоунза это не сломило; он выстоял – как и вы, конечно же?

– Нет-нет, совсем не так. – Миссис Клемм явно обидело это сравнение.

– Во всяком случае, он до сих пор на посту, как и тридцать лет назад.

– Тридцать лет назад? – повторила миссис Клемм. Руки ее выпустили фартук и повисли вдоль тела.

– Он ведь был здесь и тридцать лет назад?

– Да, миледи, конечно: он здесь все время, сколько я помню.

– Настоящий рекорд! А в чем именно заключаются его обязанности?

Миссис Клемм снова помедлила, ее руки оставались без движения в складках юбки. Леди Джейн заметила, что пальцы экономки крепко сжаты – словно миссис Клемм боялась сделать непроизвольный жест.

– Он начинал прислужником на кухне, потом стал лакеем, потом дворецким, миледи; но ведь если человек прослужил в доме так долго, то трудно в точности сказать, чем именно он занимается?

– Да, тем более что дом всегда пустует.

– Вот-вот, миледи. Берет на себя одно, потом другое и в конце концов все. Последний хозяин очень высоко его ценил.

– Последний хозяин? Но он здесь не бывал! Он всю жизнь прожил в Канаде.

Миссис Клемм немного смутилась:

– Конечно, миледи. – В ее голосе слышалось: «Кто вы такая, чтобы меня поправлять, когда я говорю про историю Беллза?» – Но письма, миледи, могу показать вам письма. А кроме того, был предыдущий хозяин, шестнадцатый виконт. Вот он однажды здесь побывал.

– Вот как? – Леди Джейн поразилась тому, как мало знает о них всех. Она поднялась с места. – Тем лучше для этих хозяев, что, пока они отсутствовали, кто-то так преданно пекся об их интересах. Мне бы хотелось повидать мистера Джоунза… поблагодарить его. Сможете прямо сейчас отвести меня к нему?

– Сейчас? – Миссис Клемм отступила назад, и леди Джейн показалось, что ее щеки слегка побледнели под румянцем. – О, миледи, только не сегодня.

– Почему? Разве он нездоров?

– Не совсем. По правде, он между жизнью и смертью, – повторила миссис Клемм, словно бы именно эта фраза наилучшим образом описывала состояние мистера Джоунза.

– Он даже не понял бы, кто я такая?

Миссис Клемм на миг задумалась.

– Этого я не говорила, миледи. – Судя по ее тону, такое предположение казалось ей недопустимой дерзостью. – Он бы понял насчет вас, миледи, но вы бы не поняли насчет него. – Она запнулась и поспешно добавила: – Про него скажу так: он не в том состоянии, чтобы вы могли его повидать.

– Так тяжело болен? Бедняга! Для него делается все, что нужно?

– Все и даже больше, миледи. Но, может быть, – миссис Клемм звякнула ключами, – ваша милость сочтет удобным сейчас осмотреть дом? Если ваша милость не возражает, я предлагаю начать с белья.