Тени Аквамарина

Часть 27

Как выяснилось, мне ничего не известно о мире внутри городов и за его пределами. Города окружены колониями. Почти у каждого города есть лагерь людей, которых Леон вывел за пределы пыли. Он не вдавался в подробности, но сказал, что, когда ушел из города F, осознал, что в остальных городах есть те, кому нужна помощь. Не знаю, считает ли он себя мессией или же просто ему важно, чтобы у него были подконтрольные ему люди. Я с юношеского возраста умел распознавать людей, лишь взглянув на них. Я точно знал, что Леон не стал бы помогать людям из доброты душевной. К сожалению, не все лагеря, которые он организовывал, существуют по сей день. Вначале он выводил всех без разбора, и в некоторых местах скопилось слишком много недееспособных людей. Осознанные люди не выдерживали и убегали оттуда, в итоге оставались только те, которые являлись рабами собственного расстройства и умирали из-за отсутствия ухода. Поэтому Леон и начал вести себя как смотритель. Он определял, кому жить за пределами тумана, а кому нет. Я не думаю, что его мучали муки совести, особенно после истории со спасенным в автокатастрофе мужчиной. Я видел всего лишь маяки тех, кто любит бродить по ночам. Как правило, это люди, страдающие лунатизмом. На них вешают небольшие мигающие устройства, чтобы их можно было найти и привезти обратно в лагерь. Леон сказал, что, раз я так переживаю из-за этого, утром мы навестим лагерь. При этом он несколько раз повторил мне, чтобы я никогда не касался его. Он ненавидит чужие эмоции и теперь из-за моего касания он вряд ли сможет уснуть. После того, как эффект от моего касания окончательно прошел, его страх сменился гневом. Он сказал, что совершенно неважно, ощущает он страх или даже счастье. Чужие эмоции для него словно измена самому себе. Он сравнил это с изменой партнеру в брачную ночь. Настолько это для него неприемлемо. Я пообещал, что этого не повторится.

Я лег в ожидании рассвета. Мне начало казаться, что я еще долго буду привыкать к тому, что ничего не знаю о мире, в котором живу. В городе F было все проще. Я знал, что есть одна неизменная истина, но это была лишь очередная ложь самому себе. Возможно, я догадывался, что человечество всегда найдет способ пойти против выбранного пути, но был слишком увлечен самобичеванием. Мы сами определяем границы мира, а не место, в котором мы оказываемся, – мне пора это усвоить. Леон иногда бормотал что-то, я старался лежать беззвучно. Я испытывал чувство вины перед ним. Но некоторое время спустя убедил себя, что это ненужная эмоция в данных обстоятельствах.

Утром у меня не получилось насладиться рассветом как следует из-за закрывающих небо листьев. Но окрашивание в цвета всего вокруг с рассветом подняло мне настроение. После того, как мы собрали вещи и позавтракали, мы пошли в лагерь возле города D, он располагался по нашему маршруту. Леон сказал, что мы не потеряем много времени. Когда мы были совсем близко, Леон остановился, чтобы убедиться, что с лагерем все в порядке. Он недоверчиво огляделся, и, убедившись, что можно идти, мы пошли вперед. Чем ближе мы подходили, тем сильнее это поселение напоминало наш лагерь. Когда я проходил курс смотрителя, нас учили обращать внимание на детали, нестыковки, подозрительные сходства. В этом лагере было подозрительное сходство. Он был такой же, как наш. То же расположение палаток, костра и кухни. Я словно вернулся и вот-вот почувствую на себе оценивающий взгляд Лизы. Все начали медленно стягиваться к нам, и я замер в ожидании нового знакомства. Моя боязнь новых людей вернулась или, может быть, никуда и не уходила.