Ведьма

Интересно, садовники не помнят об этом месте или Алестат запретил им являться сюда?

В отличие от комнаты чародея в замке и его обители в башне, в личном саду царило буйство цвета, красок, жизни. Вряд ли сам волшебник находит время ухаживать за растениями – поливать, полоть, удобрять. Влажность и температуру здесь поддерживала магия. Под потолком зависла одинокая рукотворная тучка, которая периодически опускалась то в один уголок, то в другой и окропляла зелень теплым летним дождем. Легкий ветерок подгонял ленивых шмелей, опылявших цветы. В этом маленьком персональном раю росло все – не только цветы, ягоды и фрукты, но лекарственные и даже сорные травы. Не было здесь порядка, который так бросался в глаза в основной части оранжереи. Маки, ирисы и нарциссы росли на одной клумбе, а между ними тут и там торчали уже отцветающие ландыши и незабудки. Это место резко контрастировало с холодностью и сдержанностью чародея.

Что, по сути, я о нем знаю? Он придворный маг, недружелюбен и грубоват, держится крайне уверенно. У него много секретов – чего стоит только предполагаемый сговор с фейри – и странностей вроде окна без стекла. Да и об этом месте, сдается мне, мало кто знает. А еще чародей играет на флейте и у него грустный взгляд. Негусто!

Я клятвенно пообещала себе больше разузнать об Алесе и отправилась на поиски крапивы. Вдруг повезет.

Обычно жалюга растет высокими кустами. Ее зеленую макушку нетрудно углядеть даже среди густых ветвей жасмина, но, на мою беду, таких подарков от Великой не наблюдалось. Я принялась рыскать в заросших клумбах и среди цветов. Как назло, здесь росло все – от подснежников до бессмертников, кроме крапивы. Пырей, осот, щирица и ежовник, спорыш и кислица – настоящий справочник сорняков, а крапивы нет как нет.

Отчаявшись найти среди всей этой муравы жалюгу, я плюхнулась под молодое апельсиновое дерево и потянулась. Спина ныла – жуть!

Надо же так, даже в тайный сад Алестата Илдиса проход обнаружила, а искомого нет. В траве неподалеку поблескивала влажным от росы алым боком крупная ягода земляники. Я оперлась ладонью о землю и хотела было потянуться за ней, но что-то кольнуло руку. Отпрянув, наклонилась посмотреть. Чахлая, совсем молоденькая и тонкая крапива пробивалась сквозь поросль мяты. Ахнув, я принялась рассматривать едва не затоптанное чудо. Вот она – моя красавица! Даже не жжется еще толком, так, учится только. Выпрямилась. Цела.

Не веря своему счастью, я принялась запоминать место. Снова искать ее на ощупь совсем не хотелось. Апельсиновое дерево всего в паре шагов, но его-то как запомнить? Их здесь не одно, не два. На глаза упали выбившиеся из хвоста короткие пряди. Лента! Я потянула за край шелковой ленточки на макушке и, без труда развязав ее, намотала на ветку деревца. Вот и ориентир.

Ари над моей прической все утро колдовала. Обидно, конечно, но на что только не пойдешь ради… пучка крапивы.

Как раз к молодой луне вырастет. Крапива для приворотного зелья должна быть взрослая, сильная, здоровая. Я ласково погладила молодые листики.

– Расти-расти, моя помощница. Много на тебя надежд возложено.

Собрав в импровизированную чашу из листа лопуха росу, я вылила ее под самый корешок жалюги. Подгребла опавшие листья. Перепреют – будет ростку питание. Больше подкормить его нечем, но и без меня справится. Остается только собрать оставшиеся ингредиенты и явиться за крапивой к началу следующего лунного цикла.

Так не терпелось рассказать о своей находке альрауну, что я почти бежала по коридорам замка. Резко свернув за угол, я врезалась в кого-то и охнула, едва сдерживая рвущиеся наружу ругательства. Хотела подняться самостоятельно, но невольный обидчик галантно протянул мне руку. Я подняла глаза и вспыхнула.

– Простите, мой принц! – смущенно отводя взгляд, выпалила я.

– Это мне впору извиняться, Мари! Признаться, я ждал тебя, но на такую искрометную встречу не рассчитывал. Аж искры из глаз! – Он обезоруживающе улыбнулся, не оставив ни шанса огрызнуться.

Судорожно соображая, как бы сострить, я застыла, как громом пораженная:

– Вы меня ждали? Что-то с Его Величеством?

– Нет, отец тут совершенно ни при чем.

Принц помог мне подняться. Я отряхнула и без того запачканный в оранжерее подол платья и нерешительно покосилась на юношу:

– Тогда зачем вам искать меня?

Престолонаследник делано вздохнул:

– Неужели ты так и не поняла вчера? Мой рассказ был слишком сумбурен, но я все же надеялся… Мне нравится проводить с тобой время. Нравится, как ты краснеешь, когда мы говорим по душам. Нравится твое волнение и этот локон, вечно падающий на глаза.

Онемев, не смея вздохнуть, я боялась развеять магию этого мгновения. Авин протянул руку и убрал непослушную прядь мне за ухо. Прикосновение его пальцев к щеке обожгло жаркой волной. Нестерпимо хотелось, забыв про гордость и приличия, прильнуть к нему. Я испугалась собственных сумасбродных желаний.

– Это… Я… Спасибо! Мне, пожалуй, пора. – Покраснев до кончиков ушей, я собиралась было ринуться бежать, но принц ловко поймал меня за руку.

– Ладно, я сбавлю обороты. Знаю, ты совсем еще ребенок. Может, хотя бы согласишься погулять со мной немного?

Я открыла было рот, чтоб возразить, но не нашлась с ответом. Мы двинулись в сторону картинной галереи. Скинув с себя плащ, я нервно комкала его в руках.

Давно почившие пращуры Авина из правящей династии Юнбрендов провожали нас с портретов хмурыми взглядами. Они явно не одобряли выбранную принцем спутницу. Стало еще больше не по себе. Кронпринц – воплощение уверенности – неспешно вышагивал рядом. У меня же пол уходил из-под ног. Ну почему, почему он обладает такой сверхъестественной властью надо мной?! Нужно срочно избавиться от гнетущего молчания. Не придумав ничего умнее, я ляпнула:

– Как поживает верховный маг?

– Алес? – Принц оступился. – Почему ты решила спросить про него? Может, лучше поговорим о нас?

– Мне показалось, что вчера на балу он остался недоволен тем, что мы с вами провели часть вечера наедине на балконе.

– Ах, ты об этом, – юноша издал сдавленный смешок, – ревнует, не иначе.

Недоверчиво тряхнув головой, я нахмурилась.

– Я чего-то о вас с ним не знаю?

Авин разразился хохотом, да так, что разгневанный взгляд предков с портретов переметнулся на него.

– Да нет же! Просто в кои-то веки я сблизился с кем-то в замке. Он привык, что я безраздельно доверяю только ему одному, а тут появляешься ты. Вспомни, ведь то, о чем я рассказал тебе вчера, даже чародею неведомо.

Пожалуй, это могло бы объяснить ту неприязнь, с которой волшебник отнесся ко мне с самого начала. Боялся, что его положение пошатнется. Но это не оправдывает его сговор с фейри. Неужели пресловутая ревность толкнула Илдиса на предательство?

– Мой принц, не сочтите за дерзость, – тихо сказала я, и юноша удивленно на меня покосился, – почему вы так близки с верховным магом? Я ведь и правда мало что о вас с ним знаю.

Наследник престола остановился у окна, глядя куда-то вдаль. Ответил он не сразу:

– Честно говоря, раньше я не задумывался об этом. Наверное, дело в том, что я знаю его с самого детства, сколько себя помню.

Он умолк, словно собираясь с силами. Чувствовалось, история обещает быть грустной. Я приготовилась услышать о трогательной дружбе двух мальчишек, но…

– Алес служил еще моей матушке.

Я уставилась на него в немом изумлении, лихорадочно соображая:

– Илдис был пажом королевы?

– Пажом? Нет, он был главным магом при моей матери. Она приехала из северных земель вместе с приданым, служанками и Алестатом.

Поймав мой озадаченный взгляд, Авин продолжил:

– Разве ты не знала, что Алес выглядит моложе своих лет? Ты ведь при первой встрече пыталась поддеть его возрастом. – Принц прыснул. – Так это был выстрел пальцем в небо? Забавно, ты почти попала.

– Я догадывалась, что вы с чародеем давно знакомы, но предполагала, что вы играли вместе в детстве или что-то в этом духе, но такое… Мне казалось, Илдису около двадцати пяти, максимум – тридцать. И то года четыре в плюс я списывала на его серьезность. Сколько же волшебнику лет?

– Честно? Понятия не имею! За последние семнадцать лет, сколько я себя помню, он ни капли не изменился. Алестат входил в матушкину свиту, в круг ее приближенных. Кстати, за это его терпеть не мог отец. Они и до сих пор не ладят. Если бы не могущество мага, король давно изгнал бы его. Королевы уже давно нет с нами, отец успел состариться, а над волшебником время не властно.

Стоит признать, у короля более чем достаточно поводов ненавидеть Алеса. А волшебник, могу поспорить, отвечает ему взаимностью. Мотив для убийства монарха у мага есть. Это объясняет, почему Илдис якобы не смог обнаружить яд. В покои короля он старался лишний раз не заходить – держался подальше от места преступления. Хитро!

Обвинить его я не могу. Нет доказательств. Но ведь я уже сообразила, как схватить его за руку.

Руки…

Мой сон. Руки с тонкими пальцами, показавшиеся мне женскими, вполне могли принадлежать Алесу. А еще кольцо, то самое – с бурей внутри. Как можно было забыть об этой детали?! Я ведь видела перстень в кошмаре. С первого взгляда смогу узнать его и понять, верны ли подозрения. Может быть, под защитной завесой древней магии Илдис договаривался с послом фейри о повторном отравления?

Значит, маг предпримет новую попытку добиться своего, не размениваясь на накопительный эффект яда, и использует тот, что приводит к мгновенной смерти. Алые капли, растворившиеся в прозрачной воде фужера в спальне короля. Я поймаю Алестата с поличным! А поможет мне в этом чахлый кустик жалюги из сада волшебника.

Как вовремя я додумалась до приворотного зелья. Лишь бы суметь незаметно все провернуть, да побыстрее. Пока не стало слишком поздно.

Чувствую, вечером нам с Вальдаром предстоит внеплановое совещание.

Принц явно хотел вернуться в русло «разговора о нас», но у меня было слишком много дел и очень мало времени.

Перевозбужденная и взбудораженная неожиданными известиями, желая поблагодарить принца за новую деталь в головоломке, я подскочила к нему, чтоб чмокнуть в щеку. Авин дернулся от удивления, и я промахнулась. Наши губы встретились!

Поцелуй длился всего несколько секунд, но мой мир успел перевернуться с ног на голову. Юноша потянулся ко мне. Опомнившись, я резко отскочила и, промямлив что-то нечленораздельное, рванула прочь, подгоняемая гулкими ударами сердца.

Я боялась, что после неловкого первого поцелуя даже заговорить с принцем постесняюсь. Но, как ни странно, с этих пор наши беседы стали гораздо непринужденнее, а встречи казались совершенно естественными. Словно исчезла какая-то стена, разделявшая нас. Препирательства и поддразнивание теперь казались просто игрой, распаляющей чувства и воображение. И все же мне не верилось. Слово «игра» не просто так вертелось на языке. Все происходящее было настолько чудесным, что казалось притворством, уловкой. Я старалась насладиться моментом, но подсознание упорно искало какой-то подвох. Что есть во мне такого привлекательного для принца? С другой стороны, что могло заставить его так жестоко подшучивать надо мной? И эта сцена на балконе…