Ведьма

Расставив на тиснутом с кухни подносе чайные пары из тончайшего фарфора, заварник с зельем, несколько пиал с джемом и медный чайник с кипятком, я пошла в башню мага. Подъем по крутой лестнице занял намного больше времени, чем обычно. Сосредоточенно переставляя ноги со ступеньки на ступеньку, я нашептывала заговор:

Душа к душе и сердце к сердцу,

Я заклинаю небеса,

Пусть зелье мне откроет дверцу,

Пускай свершатся чудеса.

Пусть недруг воспылает страстью

И ненависть взрастет в любовь!

Над ним пусть обернется властью

Пролитая в напиток кровь.

Пока мы рядом, застит очи

Ему сей заговор простой,

И у влюбленного нет мочи

Обезоружить мой настой.

Для активации эликсира перед самой подачей его необходимо настроить и наполнить Силой. Надеюсь, моих познаний в магии хватило, чтобы сделать все правильно.

Медленно выдохнув и нацепив заискивающую улыбку, которую я тренировала перед зеркалом последнюю неделю, я постучала в дверь кабинета волшебника.

– Кто смеет отвлекать верховного мага Его Величества от работы?

Возглас Алестата заставил стены вздрогнуть, а меня – растерять немалую часть самообладания. Усиливать громкость голоса с помощью чар – такая показуха. Нелепо! Но эффективно.

– Это Мари. Алестат, я хотела поговорить с тобой.

С минуту из-за двери не доносилось ничего, потом ухнуло:

– Уходи! Я занят!

Да что ж ты такой недотрога, глыба ледяная?! Подавив вскипающее возмущение, постучала снова.

– Алес, по правде сказать, я пришла извиниться…

Молчание.

– …а еще принесла чай со сладостями, – наудачу забросила я удочку.

Видимо, чародей старательно взвешивал все за и против, но не успела я досчитать до двадцати, послышалось:

– Так и быть. Входи!

Я радостно толкнула дверь коленом, но она не поддалась. Еще одна попытка. Только чуть слышно скрипнули петли. Эта дверь вообще внутрь или наружу открывается? Оглядевшись, с досадой отметила, что поднос поставить некуда. Попробовала поддеть ручку локтем. Потянула ее на себя, зацепив мизинцем, но массивная дверь не поддалась. А вот зелье и кипяток в чайниках угрожающе заплескались. Нервно сглотнув, беззвучно выругалась: «О Великая, за что ты посылаешь на мою долю так много испытаний?»

С трудом смирив гордость, я поскреблась носком туфли.

– Алестат, открой дверь, пожалуйста! У меня в руках поднос и…

Дверь тут же отворилась, едва не выбив у меня ценную ношу. Судя по скорости реакции, волшебник все это время стоял с той стороны и ждал, переступлю я через гордость или нет. Не исключу даже, что с помощью магии он мог наблюдать, как я корячусь.

Едва не скрипнув зубами от гнева и досады, прошла в комнату.

– Спасибо! – как ни в чем не бывало доброжелательно проговорила я.

Изъеденный короедом старый стол был завален какими-то записями, картами и манускриптами. Я заколебалась, ища, куда бы поставить ношу. Руки начинало ощутимо ломить.

Перехватив умоляющий взгляд, чародей подошел и безжалостно смахнул со стола часть бумаг. Объемный фолиант, лежавший под ними, грохнулся на пол, исторгнув из себя столб пыли. Болезненно поморщившись, я поставила поднос на самый край.

– У меня тут чай с мятой, три вида джема, а еще печенье с корицей. Его только испекли, и я решила прихватить немного. Правда, не знаю, любишь ли ты сладкое.

Наткнувшись на его испытующий взгляд, я замерла.

– Зачем ты пришла? Неужели правда для того, чтобы напоить меня чаем с печеньем? – строго спросил маг.

– Ага! То, что нужно, чтобы согреться. А то у тебя даже от голоса холодом веет, – усмехнулась я, но у чародея ни один мускул на лице не дрогнул. – Если честно, я хотела извиниться, что забрела без разрешения в твой тайный сад. Мое появление там явно расстроило тебя, вот я и решила…

– Твой приход на мое настроение никак не повлиял.

Это прозвучало двусмысленно, но он не стал уточнять, имеет ли в виду нашу стычку в оранжерее или мое нынешнее явление.

Я разлила по чашкам заварку-зелье и хотела было разбавить ее кипятком, но взявшись за ручку медного чайника, обнаружила, что вода успела остыть.

– Ох!

Безотрывно наблюдавший за всем этим Алестат, подошел ближе и молча накрыл мою руку своей. Собравшись было возмущенно отдернуться, я вдруг почувствовала, что из его ладони исходит магическая Сила. Пользуясь случаем, бросила взгляд на пальцы волшебника. На безымянном поблескивал серебряный перстень с крупным, но совершенно прозрачным камнем. Не тот! Обозналась? Я разочарованно вздохнула. В тот же миг чайник неистово закипел.

– Ого! И ведь не обжигает… Спасибо! А я уж было собралась бежать на кухню за новой порцией кипятка.

Я подала магу чашку эликсира на фарфоровом блюдце и услужливо придвинула к нему сладости. Илдис устало опустился в приземистое кресло с потрепанной обивкой и взял чашку.

Обходя комнату с чайной парой в руках, я подметила, что от былой чистоты и упорядоченности не осталось и следа. Здесь царил хаос, удачно дополняемый сброшенными со стола бумагами. Если верить в то, что помещение отражает душевное состояние владельца, Алестат был в растрепанных чувствах. Что подтверждал его визит в скрытый уголок оранжереи. Может быть, сейчас не самое удачное время для моего эксперимента? Но отступать поздно.

Опасливо отойдя подальше от незастекленного окна, я мельком взглянула на чародея и встретилась с ним взглядом. Напиток маг так ни разу и не пригубил.

– Пей же, а то чай остынет.

В ответ он лишь взглянул на зажатую в руках чашку и снова поднял глаза.

– Неужели ты думаешь, что я хочу отравить тебя?

– Нет, не думаю. Просто не люблю горячий чай.

Чтоб убедить его в невинности происходящего, я отхлебнула эликсира. А ведь вкусно. Я надеялась, что удастся избежать дегустации зелья, но вряд ли на это стоило рассчитывать.

– Понятно… ну это объяснимо. Я думала, твой элемент – лед, и немало удивлена, что ты вскипятил воду. Да, кстати, зачем ты ее нагрел, если не пьешь горячего?

Алес невыразительно махнул рукой и отпил несколько глотков.

– Приятный чай, но что за странный привкус? – Он нахмурился.

– Помимо заварки, там мята, апельсин и немного лепестков розы.

Маг кивнул. Я вздохнула с облегчением и возблагодарила Богиню, что у молодой крапивы вкус нейтральный и остальные ингредиенты забивают его.

Молчание начинало тяготить. А ведь мне нужно поднять ему настроение, иначе приворот не сработает. Лицо чародея оставалось непроницаемым, даже когда он жевал ароматное свежеиспеченное печенье. Глупо было ожидать, что выпечка доведет его до экстаза, но чтобы уж совсем никакой реакции…

– Ты прощена!

Его слова вывели меня из оцепенения.

– В конце концов, это не твоя вина. Точнее, не только твоя. Мы не властны над чувствами других. Что об этом говорить, если люди сами с собой-то сладить не в состоянии? С последствиями урагана легче справиться, чем с бурей, бушующей в душе. – Чародей задумчиво крутил чашку в руках, вглядываясь в водоворот чаинок.

– Я рискую снова навлечь на себя гнев, но… о чем ты, Алес?

– О произошедшем на балу.

Будь на моем месте альраун в пушистом обличье, у него бы шерсть дыбом встала от услышанного. Маг заметил слежку! Он все знает! Знает, что я напала на след, что догадываюсь о его предательстве и порочной связи с фейри.

Видимо, весь ужас отразился у меня на лице, потому что волшебник поспешно добавил:

– Такое случается. Конечно, я не предполагал, что подобное когда-то затронет меня или кого-то из близких, но…

Он так просто рассказывает о содеянном? Здесь что-то нечисто! Неужто его так проняло от зелья? Я опасливо отодвинула чашку подальше, продолжая таращиться на верховного мага.

– Значит, ты все знаешь… Воистину, у стен замка есть уши. Опрометчиво было говорить об этом во дворце.

– Понять не могу, о чем думал Авин?! – Алестат так резко поставил на стол блюдце, что фарфор жалобно звякнул.

– При чем тут принц?

– Как при чем?

Мы озадаченно уставились друг на друга.

– Мне кажется или мы говорим о разных вещах? – с подозрением протянул чародей.

– Нет, что ты! Тебе показалось. Просто мы видим произошедшее под разным углом. – Я чувствовала, как подо мной раскаляется сковородка, и была готова извиваться на ней до последнего в попытке не выдать себя. – Так ты приложил руку к… этому?

Он помедлил, но подвоха, кажется, не заметил:

– Да! Орден – моих рук дело. Не сама драгоценность, конечно же, а наложенное заклинание наблюдения. Я слышал все, о чем вы говорили, а Авин даже не догадывался о вмешательстве, и мне должно бы быть стыдно, но…

– Но?

– Мне не стыдно! Информация не предназначалась для моих ушей, но теперь я, по крайней мере, вижу картину целиком.

«Повезло тебе, а я ни-че-го не понимаю!»

Мозг усиленно вращал жерновами, перемалывая полученную информацию: бал, принц, орден, заклинание… Только не это! Алестат слышал наш с престолонаследником разговор на балконе. Только что же его так задело? Весть о том, что принц был влюблен в таинственную незнакомку? Известие о потере королевской печати? Или то, что, по словам Авина, сейчас он переключил внимание на меня? Не мог же волшебник догадаться, что во всех трех «или» я играю решающую роль.

– Да-да, все так. Я хочу, чтоб ты знал, моей вины в этом нет. Никакого тайного умысла или в чем ты еще мог меня заподозрить. – Пришлось закусить язык.

«Может, во всей этой эпопее с принцем и нет моей вины, но насчет умыслов пришлось слукавить», – подумала я, наблюдая, как маг допил зелье и потянулся за заварником, чтоб вновь наполнить чашку.