Ведьма

Не собираюсь падать в грязь лицом на радость придворным!

Я нацепила заученную вежливую улыбку и гордо двинулась к той части зала, где на возвышении красовался трон правителя Брандгорда. Недаром же тренировала эту фальшивую ухмылку несколько дней кряду.

Даже стараясь максимально сосредоточиться на походке, я не могла украдкой не восхититься убранством. Бальный зал сверкал множеством огней: в канделябрах и люстрах, на фуршетных столах и даже в гирляндах из хвойных веток, украшенных шелковыми бантами и нитями разноцветных бусин. Ночь тысячи свечей оправдывала свое название!

Присев в глубоком реверансе, почтительно опустила взгляд, приветствуя короля и принца, восседавшего по правую руку от отца.

– Ты можешь подняться, Мари! Мы рады, что ты сегодня с нами! – благодушно проговорил монарх, повергнув в шок многих присутствующих.

Вряд ли они ожидали, что Его Величество будет так любезен с «очередной фавориткой» сына. Шепот усилился, но это стало не важным, как только я подняла взор и увидела восхищение во взгляде Авина. Его глаза лихорадочно блестели, ловя каждое мое движение. И в этом он был не одинок. За спиной принца стоял верховный маг. Все это время он наблюдал за происходящим в зале, но сейчас внимание чародея принадлежало мне одной. Алестат едва заметно улыбался одними уголками губ. Не думала, что наше перемирие продлится дольше, чем совместная работа над противоядием. Я невольно перевела взгляд на руки мага, затянутые в белые перчатки. Воспользовался ли он лечебной мазью, которую я дала? Чародей стоически выдержал процесс добычи мышиного молока, хотя грызуны сильно кусались. Неужели остались шрамы? Или перчатки – просто элемент торжественного наряда? Впрочем, они очень шли к ярко-синей шелковой мантии с серебряной отделкой. С витым обручем на голове, в компании венценосных особ Алес сам был похож на принца какой-нибудь далекой северной страны. Я сделала книксен, благодаря короля за теплый прием, и поспешила раствориться в толпе.

К огромной радости, никто не стремился заговорить со мной или пригласить на танец. Придворные, кажется, уже забыли о «Мари Аггардской» и были заняты обсуждением новоприбывших.

– Достопочтенный Ноттиарн – посол фейри в Брандгорде, уполномоченный представитель Благого Двора, со спутницей – леди Наас из Неблагого Двора, – голос глашатая разнесся по залу.

Ставший уже привычным гомон стих. Повисла напряженная тишина. Многие аристократы, стоявшие недалеко от дверей, сделали шаг назад, я же, наоборот, подалась вперед, силясь разглядеть вошедших.

Я немного знала о Дивном народце. Среди односельчан ходили разные слухи: кто-то говорил, что фейри – чудовища, другие – что их ослепительная красота подобна самой Великой. Но не верь чужим речам, а верь своим очам! В деревне и обо мне говорили такое, что волосы дыбом.

Сквозь толпу собравшихся невозможно было толком разглядеть фейри, но их лица, мелькавшие в проходе, казались вполне человеческими и, стоит отдать должное, крайне привлекательными. Принадлежность к Волшебному народцу на первый взгляд выдавали лишь заостренные уши. Я усмехнулась про себя: «Вот ведь наши деревенские языками чесать горазды», – но, когда Ноттиарн и Наас показались в полный рост, потеряла дар речи. Верхняя часть туловища посла была человеческой, но ноги, затянутые в узкие бриджи, ниже колена покрывала густая коричневая шерсть, а заканчивались они раздвоенными копытами. При каждом шаге посол позвякивал не шпорами, как мне подумалось сначала, а серебряными подковами, инкрустированными крупными драгоценными камнями. Спутница его тоже походила на человека только выше бедер. Нижняя часть ее тела представляла собой змеиный хвост, покрытый гладкой и блестящей чешуей. «Так лоснится. Видно, недавно линяла», – совершенно невпопад подумалось мне. Чешуя женщины-фейри была ее лучшим украшением. Ни одно расшитое платье, ни одна драгоценность не искрилась в свете сотен свечей так, как сияла каждая пластинка ее сине-зеленого хвоста. Меня одновременно охватили ужас и восторг. Какая пугающая красота! И все это в сочетании с точеным лицом, большими миндалевидными глазами того же оттенка, что и чешуя, и иссиня-черными волосами. Она была бы неотразима, если бы не тонкие губы в ниточку и жестокий взгляд.

– Впервые видишь фейри? – раздался из-за спины знакомый голос.

– Умеете вы, гвардейцы, подкрадываться быстро и бесшумно! – ахнула я от неожиданности. – Привет, Норн. Давненько не виделись. Я уже почти забыла, что ты не немой! – поддразнила я командира личной охраны принца.

Гвардеец нахмурился, но всего через мгновение уголки его губ дрогнули в легкой полуулыбке:

– Каюсь, заслужил! Здравствуй, Мари. Его Высочество просил составить тебе компанию. К тому же помню твою просьбу быть поприветливее. Вряд ли тебе здесь комфортно.

– Тут ты прав, – пришлось признать, я не создана для шумных пирушек и балов, – и да, фейри я действительно вижу впервые. Они все… такие?

– Высшие – джентри – все. Внешне Дивные очень красивы, но их красота всегда омрачена каким-нибудь изъяном.

Я украдкой глянула на посла и его спутницу и едва успела отвести взгляд, чтобы не встретиться с ними глазами. Вытянутые кончики ушей уже можно было причислить к изъяну, но то, что предстало перед моим взором, претендовало на более громкое название. Впрочем, фейри явно ничуть не стеснялись. Их распущенные волосы, прихваченные на затылке парой прядей, открывали уши, подчеркивая их нечеловеческую форму. А каффы, соединенные с серьгами несколькими тонкими цепочками, еще больше привлекали внимание. Среди людей, особенно небогатых, мужчины редко носили сережки. Разве что кто-то из знати баловался, да разбойники обозначали так свой воровской статус. Но уши посла были проколоты от мочки до самого острого кончика. При каждом его шаге украшения подрагивали и мелодично звякали. В этом звуке было что-то волшебное.

– Раз уж ты сегодня на удивление общителен, может, расскажешь о Дивных что-нибудь еще? До меня доходила людская молва и обрывки легенд, но к такому я оказалась не готова.

Норн как будто собирался с силами перед непривычно длинной тирадой. Он вздохнул полной грудью и заговорил:

– Отец рассказывал, что изъян фейри – напоминание о темной стороне. Их красота кажется божественной, но на земле нет места совершенству. Всегда есть теневая сторона. Обычно они не выставляют свои особенности на всеобщее обозрение. А эти, видать, хотят подчеркнуть, что они – фейри.

Простонародное «видать» аж обожгло. Так не вязалось разговорное словцо с поэтическими философствованиями до этого. Я задумчиво взглянула на Норна. А ведь он наверняка внебрачный сын какого-нибудь вельможи. Такой молодой, а уже капитан. Да еще и глава личной охраны принца. Вот и сплелись в его речи обороты отца и словечки матери. Чистокровные дворяне редко идут в солдаты. Аристократам привычнее, чтоб прислуживали им, служить сами они не рвутся. Вот, значит, почему Норн немногословен – не хочет выдавать свои тайны, подпускать слишком близко. Знания даруют власть над человеком.

Я улыбнулась собственным мыслям. А не так уж плохо деревенская девчонка разбирается в дворцовых хитросплетениях.

– Спасибо, Норн! – Я положила руку на плечо гвардейца в знак благодарности и ободрения, мысленно добавив: «Не смущайся! Мне можно доверять».

Тот улыбнулся более открыто, но тут же виновато потупился:

– Ты извини, на танец пригласить не могу. Я ведь на дежурстве. Велено следить за происходящим. – Он растерянно повел плечами.

– Ничего, капитан, тебя есть кому подменить!

Я вздрогнула от неожиданности. И оборачиваться не нужно, чтоб понять, кому принадлежит этот голос.

Принц предстал перед нами во всем своем великолепии, сверкая особенно широкой улыбкой.

«Знает ведь, красавчик, как хорош!» Я невольно залюбовалась престолонаследником, одетым в бархатный камзол. Одеяние напоминало парадный мундир, на груди красовалась фиолетовая наградная лента. Традиционный королевский пурпур присутствовал и в ордене, приколотом к ней.

Уж не знаю, за какие такие заслуги перед страной принц был награжден, но, право слово, украшение было достойно короля.

Авин протянул мне руку, приглашая на вальс. Вряд ли ему положено танцевать с простолюдинками, но ведь мы условились держать мое происхождение в тайне от короля и знати. Я затравленно огляделась. Как и боялась, все взгляды были прикованы к нам.

Несмотря на многочисленные занятия с балетмейстером, я колебалась. Одно дело – наступить на ногу преподавателю танцев, а совсем другое – отдавить мысы новеньких замшевых туфель принца. Явно наслаждаясь произведенным впечатлением и моим замешательством, Авин ухмыльнулся еще сильнее. В его глазах блеснули озорные огоньки.

Была не была!

Вложив руку в протянутую ладонь, я позволила увлечь себя в центр зала.

– Я уж было подумал, ты откажешь. – Авин сощурился и лукаво подмигнул.

– Была такая мысль! – призналась я. – Честно говоря, я до сих пор не уверена в правильности своего решения.

Я постаралась быстрее свернуть разговор, чтобы сосредоточиться на музыке и движениях. Раз, два, три. Раз, два, три. Попасть в такт оказалось не так уж сложно, но я никак не могла приноровиться к ширине шага наследника престола. Пожилой балетмейстер был ниже его высочества, и мне стоило большого труда подстроиться.

– Вот как…

Бессовестный дворянин сделал лишний шаг. Сбившись со счета, я споткнулась и, влекомая его движением, стала заваливаться налево. Юноша ловко подхватил меня и закружил, делая вид, что это заранее спланированная фигура танца, а не моя оплошность. Я не знала, благодарить кронпринца или злиться за то, что ошиблась по его вине. Промедление оказалось слишком долгим, и пришлось оставить противоречивые эмоции при себе.

– Ты прекрасно выглядишь сегодня, – сказал Авин, привлекая меня ближе.

– Только сегодня? – шутливо возмутилась я. – Кстати, у меня еще не было возможности поблагодарить вас за подарок. Спасибо! Платье просто восхитительно!

– Платье и правда красивое, хоть я и не очень люблю синий цвет. Но о каком подарке ты говоришь?

Я едва не оступилась вновь. Не любит синий? Тогда почему прислал платье именно этого цвета? И что значит «о каком подарке»? Взгляд скользнул по залу и выхватил из общей массы фигуру верховного мага. Алестат не сводил глаз с нашей пары. Он стоял, скрестив руки на груди, а на манжетах шелковой мантии, синей, как дельфиниум, искрились серебряные снежинки.

Не может быть! Зачем чародею дарить мне бальное платье? В благодарность за чудодейственную ранозаживляющую мазь?

– Танец с вами – настоящий подарок! – выпалила я первое, что пришло в голову.

– Всегда пожалуйста, – промурлыкал он.

История с волшебником не давала покоя. Но сейчас, в объятиях наследника престола, не время было думать о причудах мага. Пытаясь отвлечься, я перевела взгляд на орден на груди принца. Смотреть в лицо Авина было опасно. Находясь так близко, чувствуя его руку на талии, я рисковала забыть как дышать, если встречусь с ним глазами. Тут уж не до танцевальных па.