Дом Властвующей

Глава 34. Спиритический сеанс

— Солнце вот-вот сядет. Ты обещала, что он успеет до сумерек, — Лльюэллин поймал Шемс возле входа в бывшие покои Властвующей, где она, вот уже минут пятнадцать нерешительно мялась на лестничной площадке, не отваживаясь посетить место, служившее многие годы истинной обителью зла.

— Он успеет, — должен успеть, думала Шемс, и сама страшно переживая за парня.

Тем не менее, появление Лльюэллина добавило храбрости, и девушка двинулась вперёд в твёрдой уверенности, что тот последует за ней. Так и вышло.

— Могу я узнать, куда ты отправила его на этот раз? Уж прости, памятуя недавние события, у меня есть все основания волноваться.

— Это хорошо, а то я грешным делом начала подумывать, что твоя благосклонность к Чиле — результат короткой памяти, — Шемс верила, что у неё есть все основания обижаться. А потому что нечего любезничать с горгульей. Вот забота о Тибботе вполне объяснима и логична, тут без претензий. — Сам ведь говорил, чтобы восстановить прежний баланс, понабиться энергия смерти. И раз уж мы больше никого не убиваем, значит попробуем попросить по-хорошему у того, кто ею обладает.

Отнюдь не испытывая уверенности, Шемс торопливо пересекла огромный тёмный зал.

— Хочешь призвать призраков? — следовавшему за ней Лльюэллину идея ожидаемо не понравилась. — Их поведение непредсказуемо, если, как я понимаю, речь идёт о душах, принесённых в жертву в этом доме. Чего ради они стали бы нам помогать?

— И всё же мы попробуем, — Шемс упрямо мотнула головой, хотя слова Лльюэллина заставили её усомниться в правильности уже принятых решений. Скорее для себя она задумчиво отметила: — У нас просто не осталось времени на поиски других возможностей.

Они уже добрались до синих штор и, не медля ни секунды, чтоб не дать волю внутреннему трепету вперемешку с суеверным страхом, Шемс стремительно отдёрнула их.

За шторами оказалась ещё одна прямоугольная комната, наполненная мебелью и всяческими колдовскими атрибутами. С противоположной стороны в стене темнел открытый арочный проём, через который виднелся угол незаправленной кровати.

— Есть другой способ, — Лльюэллин настойчиво продолжал её отговаривать. — Чила напрямую связана с миром мёртвых. В ней есть та сила, что нужна нам.

— Серьёзно?! — внутри Шемс снова вскипел гнев. — Тогда может уж сразу и из клетки её выпустить, чтобы проблем добавить?

— Даже такой шаг дал бы больше шансов, чем впустить в дом толпу призраков, жаждущих отомстить. Тем более среди нас всё равно нет медиума.

— Я ни при каких обстоятельствах не стану просить горгулью о помощи. А потому закроем эту тему раз и навсегда. Лучше помоги найти спиритическую доску, зеркало призраков, чёрное покрывало смерти и… — она поднесла немного помятый бумажный листок поближе к свечам, — и ещё ритуальный нож. Что-то из этого списка наверняка храниться где-то тут. Нам нужно торопиться, они появятся с минуты на минуту.

— Они?

— Да. Тиббот приведёт к нам медиума, — наконец-то она почувствовала гордость, заметив его обескураженное лицо.

— В импульсивных решениях есть свои преимущества, но ты не думаешь о последствиях или причинах своих поступков, — он вздохнул и аккуратно выдвинул один из ящиков комода, который до этого Шемс пыталась открыть так напряжённо, что аж вспотела. Свет от свечей скользнул вниз, по содержимому ящика. — Да, это именно оно — чёрное покрывало смерти, — ответил Лльюэллин на её немой вопрос.

Пальцы немного дрожали, прикасаясь к завёрнутой в тонкий пергамент материи, способной на любого навести порчу.

Не зря Улана называла дом Склепом. Он действительно, особенно сейчас, походил на место, где его обитатели, погребённые заживо, искренне недоумевают и диву даются, какого чёрта с ними вообще это случилось. И что им ещё остаётся, кроме как искать чудесного спасения от пожизненного одиночества, от безысходности, разрубить мёртвый узел, завязанный вокруг них. Всюду лишь тьма, от начала и до конца пронизывающая всё, и вряд ли, ни с того ни с сего она свободно выпустит кого-то из своих оков.

По разноголосому шуму, доносившемуся с первого этажа, Шемс поняла, что Тиббот вернулся. Фух… Сразу от сердца отлегло. Волнение сменилось нетерпеливым предвкушением, подталкивающим бросить все дела и бежать навстречу.

— Поиск может растянуться надолго, да? — Шемс впала в задумчивую рассеянность.

— Иди. Начинайте готовиться к ритуалу. За это время я соберу всё необходимое.

Никаких уточнений и уговоров не понадобилось, весь вид девушки свидетельствовал о нетерпении поскорее увидеться с той, кто наверняка тоже уже много месяцев считает минуты до долгожданной встречи.

Шемс так спешила, что пробегая мимо разрушенных покоев Дарреля споткнулась об одну из поваленных статуй и чуть не выронила подсвечник. Что-то блеснуло внизу среди пыли и мусора. Пальцы безотчетно нашарили изящное золотое колечко с чёрным камнем, высвеченным светом свечей. Гладкая чёрная поверхность, а внутри, утопая в бездонной глубине чернеющей бездны, горит мозаика из кусочков яркой радуги. Находка соответствовала образу фамильного кольца Дарреля, упомянутого Уланой в своём дневнике. Это показалось хорошим знаком, и не раздумывая, Шемс сунула украшение в карман.

Следуя за голосами, она пришла на кухню, а когда увидела их воочию, отчего-то застыла в дверном проёме, разом растеряв все мысли и заготовленные слова. Только глядела и всё никак не могла наглядеться, ощущая, как накатывают слёзы и до боли щемит сердце.

— Татьяна, ты пришла, — рвущийся изнутри возглас, прозвучал хриплым, срывающимся полушёпотом.

Женщина стояла возле сдвинутых в сторону обломков пострадавшей мебели и беспокойно озиралась по сторонам. На её плечах наброшен всё тот же фиолетовый пуховик нараспашку, в руках — телефон, абсолютно бесполезный в этих стенах. Услышав Шемс, она резко обернулась.

— Господи боже! Девочка ты моя!

Через несколько секунд, потребовавшихся на преодоление разделявшего их расстояния, Шемс была заключена в крепкие объятия, зацелована и залита слезами.

Шемс не понимала почему так больно, ведь всё же хорошо, всё как они и планировали.

— Прости меня. Я скучала очень, — всхлипнула она тихонько.

— А я чувствовала, я знала, что не могла ты пропасть навсегда… И карты таро говорили, что жива, что где-то поблизости…

Тиббот, по его собственному мнению, дал им достаточно времени, чтобы прийти в себя, терпеливо выжидая в сторонке, но похоже момент счастливой встречи грозил растянуться надолго.

— Надо спешить, Шемс, — напомнил он.

Немного отстранившись от Татьяны, девушка виновато заглянула в припухшие от слёз глаза.

— Ты ведь теперь обо всём знаешь? Тиббот тебе рассказал?

Лицо женщины вдруг приняло суровое выражение, тонкие губы дрогнули, глаза метнули молнии в привёдшего её сюда парня.

— Он показал Уланин дневник. И если хоть треть из того, о чём там говорится правда, то по этим нелюдям уже давно тюрьма плачет или психбольница.

— Сначала я тоже так считала, — Шемс невесело усмехнулась. — Тут всё сложно… Так ты поможешь нам?

— Разумеется. Но исключительно ради тебя, а не этого, как его там… Дарреля, — сообщила Татьяна, и после небольшой заминки спросила, понизив голос. — Думаешь, Улана одобрила бы такое?

— Не знаю, — задумчивый взгляд Шемс скользнул по расставленным на столе свечам. — Она боялась этого места, но не питала ненависти к моему отцу. В этом я уверена.

Вместе они проследовали в спальню, где в беспамятстве лежал мужчина, казавшийся слишком молодым, слишком красивым для того, чтобы без борьбы отдать его в лапы скорбной тени смерти, реявшей подле.

Знакомство с Евгенией прошло скомкано. Татьяна, во время их недолгой беседы, вела себя подчёркнуто сдержанно и отвечала крайне уклончиво, а Евгения как будто чего-то смущалась, постоянно отводила глаза в сторону. Ну а встреча с Лльюэллином ещё больше подлила масла в огонь. К счастью, пока обходилось без серьёзных эксцессов.

И вот, наконец всё приготовили, расставили в неукоснительно правильном порядке зажжённые восковые свечи, расселись по местам, дело оставалось за работой медиума.

— Ну и что, что ты не маг, — Евгения рьяно выразила несогласие Тибботу, вознамерившемуся отсидеться в сторонке в качестве наблюдателя, — у нас сейчас любая капля энергии насчету. Садись вон рядом с Шемс, будешь её подпитывать.

Татьяна придирчиво изучала каждую мелочь, задействованную в ритуале.

— Всё-таки лучше использовать личные вещи покойников, так мы хотя бы избежим нежелательных явлений из загробного мира. Той защиты, что вы приготовили, хватит разве что на пару-тройку разгневанных, но не слишком энергетически-активных призраков. А вызывая духов наугад, сложно предугадать, как их количество или реакцию, так и дальнейшее развитие событий.

— Реакция их как раз-таки вполне предсказуема, — Лльюэллин неодобрительно качнул головой. Вместе с остальными он сидел на полу между Шемс и Татьяной, замыкавшей ритуальный круг. — Вряд ли стоит ждать их сочувствие и участливого содействия в месте, где стены побагровели от силой отнятых жизней.

— У вас ведь должны были сохраниться памятные вещи ваших умерших родственников, друзей?.. Ну хоть что-то?

— Они бы вызывали не те эмоции, — Лльюэллин бросил на медиума мимолётный, но очень пронзительный взгляд. — Хотя… у Дарреля были… Всякое барахло, остававшееся от «гостей», он складывал в специальную коробку. Она не сохранилась.

Шемс, до этого момента настороженно прислушивавшаяся к каждому слову, вдруг дернулась. Её осенила догадка.

— Я нашла его фамильное кольцо. Как думаете, давно умершие предки не стали бы вредить своему кровному родственнику и его друзьям?

— В семье всякое бывает, — Татьяна пожала плечами. — На моей практике — я впервые вызываю не какого-то конкретного призрака, а организую ряд совершенно случайных стягиваний любых, с позволения сказать, под руку подвернувшихся потоков энергии. На обычный спиритический сеанс всё это походит весьма отдалённо. Да я и заклинаниями-то подобными никогда прежде не пользовалась. Вопрос — готовы ли мы уповать на волю случая?

Неожиданно даже для себя Шемс приняла решение немного скорректировать их план.

— Я согласна с Лльюэллином в том, что игры со смертью опасны. Поддашься искушению — потеряешь себя. Не приведи господь, ещё откроем лазейку для возвращения Сатис, тогда, чего доброго, и впрямь придётся выпускать из клетки горгулью, — проигнорировав неуместную усмешку Лльюэллина, она деловито продолжила: — Используем кольцо. Во-первых, это должно снизить риск проникновения в наш мир всяких там недружелюбных сущностей, во-вторых, больше вероятность, что нам не придётся силой забирать чужую энергию. Я всё-таки хочу верить, что предки отца согласятся помочь нам добровольно.

Поскольку у остальных возражений не было, Татьяна дала сигнал начинать ритуал. Все взялись за руки.

Вслед за первыми же произнесёнными магическими словами по комнате пролетел странный, едва различимый неразборчивый шёпот, но может, это только игра воображения. Конечно, при таком освещении, да во взвинченном состоянии, что угодно может примерещится. Неизвестно откуда взявшийся зябкий ветерок быстро пробежался мурашками по телу, вздрогнули и задрожали яркие язычки свечей, а темнота вокруг стала ещё гуще. Только мягкий размеренный голос Татьяны продолжал звучать, главенствуя над навязчивыми образами и звуками, и значит, всё идёт как надо.